Скрипнув зубами от злости, я снова ударил, на этот раз попал, но полностью руку отсечь не удалось, она так и повила на тонком куске кожи. Смотрелось отвратно, хотя я уже должен был привыкнуть к мерзким зрелищам, прожил в Тарелле немало, трупов, и раненых повидал с лихвой.

- Уже лучше, но ты отсёк не до конца. Я могу разрезать его одним ударом на несколько частей. К тому же у тебя хромает точность. Ещё раз, по другой руке.

Я снова погрузился в себя, собирая внутри потоки. У меня действительно её было не так уж и много, а восстанавливаться она уже и не успевала – я использовал слишком много каждый день. В этот раз я смог отсечь человеку – нет, мишени! - руку с первого раза и полностью. Цепеш подошёл и осмотрел результат.

- Ты вложил слишком много. Остаточные потоки даже в туловище вошли. С такой растратой сил можно сразу сдаваться, всё равно скрутят. И ты слишком долго готовишься. Ещё раз. Правая нога. Будешь долго готовиться – получить новую порцию мотивации.

На этот раз атаковал без подготовки, почувствовал, как потоки собираются уже в движении, как формируются в серп и входит в мишень. Прямо туда, куда и нужно было, отрезав ногу выше колена. Человек упал на пол, бледный от потери крови.

- Отвратительно. Ты потратил ещё больше, чем в первый раз. Что ж, заканчиваем урок.

- Это всё?

- Разве я сказал «всё»? Я сказал: заканчиваем. Убей его.

- Я не могу…

- Что? Прости, я плохо слышу. Повтори.

- Я не буду его убивать.

- Ух, не будешь? Уверен?

- Это слишком. Это же… Я даже не знаю, кто он…

- Тебе надо с ним познакомиться? Не проблема. Это Велорий. Тридцать лет от роду. Женат. Имеет двоих детей. Работает на гвардию. Достаточно? А теперь убей.

- Не могу! Это обычный человек, он ни в чём неповинен… Я не могу…

- Не ты ли горел желанием присоединиться к Лигии? Или думал, это игрушки? Запомни, сопляк, - медленно сказал он, подходя ближе, - у тебя больше нет своего мнения и своих желаний. Ты их ещё не заслужил. Если я скажу, ты собственных друзей убьёшь, ясно? Ты понял меня?

- Да…

- Чудно. На первый раз я тебя прощаю, - он направил потоки на пленника, и тот затих. - И кстати, он убил бы тебя без сомнений.

- Я знаю.

- Плевать мне, что ты знаешь, - огрызнулся Цепеш. – Нам не нужны слабаки, вроде тебя, неспособные убивать во времена войны. Не сможешь это делать, придётся от тебя избавиться.

***

Пока Элайза отсутствовала, Молчун старался больше времени проводить в тренировках, хотя, теперь они разительно отличались от прежних. Если ранее он сражался с опытными бойцами и учился у них, то теперь… Он окинул взглядом плац и поморщился, увидев, как один из парней неуклюже провалился вслед за мечом. Допусти такую ошибку в реальном бою, тебе тут же вскроют брюхо. Впрочем, куда вернее удар придётся на горло. В настоящем сражении он будет в доспехах, наносить удар по ним глупо, удобней метить в прорезь между шлемом и латами – не прогадаешь. Мотнув головой, он прикрыл глаза. Слишком явно в последнее время он представлял себе убийства.

- Пустая трата времени… – пробормотал он, когда боец вновь открылся для атаки.

- Ты так думаешь? – раздался за его спиной недовольный голос.

Развернувшись, Молчун уставился на Остила. Оба смотрели с неприязнью.

- Твои ребята никуда не годятся. Смотри, проваливаются вперёд на каждом ударе, словно меч непосильная тяжесть. Идеальный момент для смертельной атаки, чем и воспользуются люди Робина. Хочешь выступить против них, научи своих парней обращаться с оружием. Иначе вам и одной схватки не пережить.

- Раньше справлялись.

- Много ли ума надо, чтобы нападать из засады? Но вы действительно думаете, что и дальше так будет? Робин принудит вас к открытому сражению, без пряток в лесах и замках, и сколько тогда вы протянете?

- А ты у нас мастер? – с ехидцей поинтересовался Остил. Этот самоуверенный тип приводил его в бешенство с самой их первой встречи. Он не верил, будто этот никому не известный парень может научить его ребят хоть чему-то стоящему.

- Я не знаю и сотой доли того, что должен знать мастер.

- Но?

- То, что делают эти кретины, даже меня в тоску вгоняет.

Остил стиснул зубы и отвернулся. Он понимал, что его люди нечета ребятам Робина, но ничего не поделаешь. Банды редко нападают открыто, больше исподтишка, и в войне со своими такая тактика не принесёт ничего хорошего - обе стороны прекрасно знают друг друга. Ко всему прочему, у Робина и людей больше, и они крепче. Да и тренировать их есть кому. А к ним примкнули те, кому не досталось места подле короля преступного мира. Мелкие группировки да ворьё.

- И что посоветуешь?

Молчун пожал плечами и закатал рукав, показывая старую полосу шрама на руке.

- Что это? – нахмурился Остил.

- Урок от наставника. Посмотри, они тренируются по одному, а если встают в паре, бьются осторожно, только бы не поранить. Пусть сражаются по-настоящему. Подумаешь, ранят. Впредь наука будет, может, в следующий раз подумают, что защита не для хохмы придумана.

- Такие тренировки граничат с убийством!

- А война с чем? Ромашковым чаем?

- Сможешь обучить их за месяц всему, так дерзай, но увечить моих людей я не позволю!

Молчун в бешенстве сжал кулаки. Этот выскочка мнил себя защитником собственных ребят, не понимая, что именно такие действия и приведут к их скорейшей смерти. Отступив на шаг, он поднял руки, словно бы сдаваясь, и тут же вспомнил, что говорил ему Кайл.

- Использовать то, что точно умеем… – пробормотал он негромко. – Может, он и был прав… Сворачивай это дело, пусть они отдохнут, а потом я расскажу, как мы будем убивать.

***

Немногим позже Цепеш взялся за меня серьёзнее. Теперь во время тренировок мы становились противниками, и если я допускал ошибки, зарабатывал наказание болью. Впрочем, результат был налицо. Я мог преобразовывать потоки в любое оружие по своему желанию. Крюки, вырывающие куски плоти, острые ножи, стрелы, копья – всё, что душа пожелает. Все эти дни Цепеш не давал возможности забыть о таком чрезвычайно забавном деле, как убийство. Мне уже приходилось это делать, но я никогда не убивал беззащитного человека, а потому выполнить задание было сложно. Цепеш считал, что только хладнокровие поможет успешно применять навыки в бою. Не спорю, он прав, однако получалось у меня со скрипом, а если говорить откровеннее - никак не получалось.

Я и сам был недоволен своей мягкотелостью. Будь у меня в руках меч, я бы поборол себя и нанёс удар, но моим оружием была Искра, а она не врёт. Если сомневаешься, она не выполнит приказа. В первый раз я вообще не стал этого делать, затем пытался несколько раз, но мне было жаль этих людей, и ничего не выходило. Но сегодня всё изменится, я понял, почему у меня не получается. Я слишком много думаю. Какая разница, жаль мне этих людей или нет? Искре неведомы чувства, она неспособна ощутить жалость, она чувствует моё нежелание. А что, если я не буду думать о человеке, как о человеке? Передо мной вновь будет просто кусок мяса. Никакой жалости, никаких сомнений. Вошёл я в приподнятом настроении.

- Жертва там, что делать, ты знаешь.

Кивнув, я повернулся к клетке и опешил. Там сидела женщина.

- Ты это специально? Женщину убить сложнее.

- Не вижу разницы. Но ты так долго тренируешься, что у нас закончились пленные гвардейцы, остались только целительницы. Надо было раньше думать.

Поворчав немного, я отвернулся. В детстве я как-то заглянул на скотобойню. Дивное местечко. В центре стоит стол, залитый кровью, рядом мясник в фартуке, некогда белом, но в тот момент работа только закончилась, и он был покрыт красными разводами. А вокруг висело несколько разделанных туш, закреплённых на крюках. И если я представлю себе, что передо мной…

- И чего ждёшь? Если её смерти от старости, то это будет ещё нескоро.

- Да погоди ты, я пытаюсь сосредоточиться.

- Знаешь, мне говорили, детей нельзя воспитывать через боль, и до тебя я свято в это верил. Да мне и не приходилось, прежние ученики прилежно выполняли указания. А с тобой столько мороки… Благодари богов, что я слишком устал, чтобы наказывать тебя. Мне хочется принять ванную и лечь спать, но вместо этого я вынужден возиться с тобой. И ты этого даже не ценишь.