- Что ты делаешь?

- Я же говорил, что твоя душа отойдёт к демону. Итак… Лютик! Предстань перед моими очами!

За спиной послышался сдавленный смешок. Никак не уймётся. Недовольно поморщившись, я уставился в круг. Никого. Ему что, мало, что я преподнесу ему подарок? Ещё и приглашения цивилизованного ждёт. Или до него не доходит?

- Ну же, цветочная душа, вылезай из норы, нечего дружеские дары игнорировать!

Ага, вот стоило упомянуть о подарке, как мы тут как тут.

- Добрый… – демон задумался ненадолго, огляделся, пытаясь понять, какое у нас тут время суток, и закончил. – Рад тебя видеть. С чем вызвал? И о каком даре шла речь?

- Об этом, - я указал на Цепеша. – Можешь забрать его душу и тело, но только с условием.

- И что за условие? – насторожился Лютик.

- Не смей его использовать, как костюм. Увижу – изувечу.

Демон посмотрел на меня с удивлением и рассмеялся.

- А ты забавный. Даже жалко, что мне не приходилось раньше сталкиваться с твоими сородичами, вы очень щедры. Мало кто готов преподнести демону члена своей семьи.

- Откуда тебе это знать?

- Я это вижу, - беспечно пожал он плечами, и тут же умолк, слушая мой хохот.

Э, нет, господа, истерикой тут и не пахло. Нет, ну правда, сами подумайте, как я должен реагировать, когда каждый встречный утверждает, что я – сын Цепеша. Сын, которого он бросил на произвол судьбы в малолетнем возрасте. Сын, руками которого он воспользовался, чтобы убить Элайзу. Сын, который вот-вот убьёт своего отца, жаждая мести.

Но тут у меня заболела голова, и пришлось заткнуться. Демон смотрел, как на сумасшедшего – с любопытством. Ну да, стою тут, слушаю такие вести и смеюсь, как ненормальный. А, собственно, почему как? Странно, но мысли были холодными и спокойными, я смотрел в потолок и думал над всем, что произошло, что происходит сейчас. Всё казалось бредом, какой редко встретишь.

- Подтолкнуть его?

- Сделай милость, - радостно кивнул демон и облизнулся.

Я повернулся к Цепешу и подхватил его потоками. Он успел что-то выкрикнуть, прежде чем стальная хватка демона заставила его замолчать навеки.

========== Глава 32 ==========

Наступление зимы я ощутил по холодному промозглому ветру, ворвавшемуся в комнату. Лицо обдало потоком влажного воздуха, я вдохнул запах приближающегося снега и хмуро всмотрелся в угрюмые пейзажи, пытаясь вспомнить, когда же их в последний раз озаряли лучи солнца. Серое небо, низкие тучи и противные белые. Декабрь в самом разгаре, а это означает, что солнца будет всё меньше, а потом и вовсе наступят заморозки. Я даже не пытался казаться приветливым и дружелюбным, говоря только по делу, в то время как в голове роились личные мысли.

Люблю ли я людей настолько, чтобы бороться за их жизни?

Они объявили войну моим сородичам и уничтожили их, оставив меня без семьи и возможности обрести настоящее детство. Если задуматься, Цепеш вовсе не был виновен в войне – он делал, что считал нужным: искоренял грязь под ногами. Мелких сошек, предающих, готовых грызться со всем миром, затевающих бесконечные войны, втягивающих в них всех вокруг. Стало бы легче этому миру, если бы их не было?

Кайл не одобрял моего желания оставаться в Лигии, хотя я успешно защищал границы. Несколько раз враги заходили далеко на нашу территорию, и мне требовалось немало усилий, чтобы расправиться с ними. И всё же, принц хотел, чтобы я занимался делами вне наших границ. Я только пожимал плечами. Не рассказывать ведь ему, что сейчас, увидев людей, я только поубиваю всех? Не поймёт. Не знаю, что виновато в этом желании. То ли я принимаю слова Цепеша за правду. То ли моя Искра, став сильнее, пытается заставить убивать. А может, в душе я никогда и не был согласен с равенством и просто убеждал себя в желании его достичь?

- Жан, заступаешь на пост!

Я ответил вымученной улыбкой. Очередной патруль вокруг Лигии. Кажется, ещё немного, и я смогу обойти границы с закрытыми глазами, не напоровшись ни на одно дерево, не споткнувшись ни об один камень. Регенес занимался охраной днём, я – ночью. Мне так удобнее. Днём уснуть сложнее, и у меня есть достаточно времени, чтобы поразмышлять над своими проблемами.

Мои подчинённые уже ждали.

- Разделимся на две группы. Первая отправится на север. Вторая со мной на юг. В случае нападения пленных не брать, уничтожать всех, кто переходит границу, - замолчав, я поразмыслил и поправился. – Нет, капитанов при возможности брать живыми.

- Есть! – откликнулись дайтьи, и мы разделились.

До границ добрались быстро, последний патруль передал пост и, поделившись новостями, вернулся в город, а мы отправились вдоль леса, всматриваясь в раскинувшиеся перед нами поля.

Пока было тихо, я позволил себе вернуться к размышлениям. Всю свою жизнь я провёл среди людей. У меня были друзья, с которыми установились гладкие отношения. Девушка, которая когда-то нравилась. Знать бы, что она теперь про меня думает. Были и враги, отношение к которым довольно запутанное. Я ненавидел их, но в то же время был благодарен за силу.

Но каково отношение к человечеству, если убрать друзей и врагов и взять только то, что вижу?

А что я могу видеть? Разрушенные деревни, где живут простолюдины, безропотно позволяющие себя грабить, считая это совершенно нормальным делом. Они слабые люди, и этим оправдывают свое нежелание что-либо менять. «Раньше же как-то жили, и теперь проживём!» - вот их оправдание страху.

Города, где обитают зажиточные люди, чьим родителям удалось пробиться повыше. Эти свысока смотрят на тех, кто беднее, и стелятся перед теми, кто выше. Ими не владеет страх, но они сгорают от зависти к тем, кто чего-то добился. «Это не его заслуга, ему просто повезло!» - объясняют они сами себе, не желая признаваться, что сытые дни привели их к лени.

Замки с лордами, погрязшими в роскоши и пьянстве. Им на всё плевать, только бы простолюдины платили налоги, да соседи не узнавали о пороках, которые они пытаются скрыть за семью печатями откровенной ложью. «Мы лучше вас!» - кричат они на каждом углу, не понимая, что ничем они ещё не доказали своего превосходства.

Церковь, погрязшую в «войнах во благо», которая пытается заменить собой правителя и при этом её совершенно не волнует, что будет с людьми, которые от нее зависит. «Во имя Господа!» - кричит она, отправляя несозревших юнцов в безнадёжную атаку, и вряд ли задумывается, этого ли хочет их бог. Куда важнее, что народ, подобно баранам, следует за ними, и у них есть власть и деньги. У неё нет принципов, только собственные интересы.

Армию, которая делится на две части. Одна готова головы сложить за чужие Идеи и добровольно становится мясом. «За короля!» - вопят они, идя в атаку, словно не видят, что их король – инфантильный ребёнок. Дай Рональду конфетку, и он забудет о королевстве, увлёкшись сладостями. Ему плевать на всех, были бы пиры. И это мясо готово его защищать. Вторая часть жаждет управлять первой ради мнимых заслуг, которые они выставляют напоказ и не замечают, что настоящие герои снисходительно посматривают на них со стороны.

И тут назревает вопрос: «За что их любить?». За единицы, которые сумели обуздать мерзкие человеческие повадки? За ту малую часть, которая научилась думать своей головой? А не лучше ли уничтожить это большинство, которое не приносит никакой пользы своим существованием?

***

- Капитан.

- Что? – в сердцах выкрикнул я, повернувшись к солдату, который рискнул в такой момент ко мне обратиться. Он мгновенно закрыл рот и посмотрел с сомнением, словно раздумывал, стоит ли сообщать новость или потерпеть. – Говори, раз начал.

- На горизонте какая-то активность.

Я повернулся к полю и сощурился, пытаясь рассмотреть, о чём он говорит. Так и есть, вдалеке выстраивались ровными рядами солдаты. Между нами не больше мили, которую они пройдут за считанные минуты. Миля прохладного воздуха, запахов природы и звуков приближающегося леса. Для них - родной мир, тёплый и манящий, распахнувший объятья перед вернувшимися из вечно освещённой и наполненной шумом столицы солдатами.