- Так присоединяйся ко мне. Мы можем сохранить эти расы, не дать им исчезнуть. Неужели ты веришь, что они будут благодарны за равенство, когда поймут, что происходит? Когда начнут просто исчезать.

- Это не даёт нам право распоряжаться чужими жизнями.

- И это всё, что ты можешь сказать? Вот, значит, чем ты собираешься руководствоваться в своём выборе? «Не суди, да не судим будешь»? Мне одно интересно, Жан, над сколькими жизнями ты уже провёл свой суд? Сколькими жизнями ты распорядился, когда убивал?

- Это война, которую начал ты! Все эти жизни на твоей совести!

- Думаешь, это тебя избавит от ответственности? Сделает тебя лучше? А чем мы отличаемся?

- Я не уничтожал свою семью.

- Нет, лишь собираешься, - улыбнулся Цепеш. – Не смотри так, ты же хотел узнать, кто твой отец.

- Ты лжёшь.

- Я хочу отойти в мир иной с чистой совестью. Оливия была замечательной женщиной, мне жаль, что она погибла. Зато ты был с ней почти год. А потом тебя передали в руки другой семье, где ты вырос и совершил своё первое убийство. Твоя Искра уже тогда вела тебя к твоей судьбе.

- И кто же её убил? – сощурился я. – Кто мог убить метузеллу, если Каратели до неё не добрались?

Он приподнял голову и посмотрел на меня с усмешкой.

- Альберт тебе ничего не сказал? И каково это, узнать, что ты рос в семье, убившей твою мать?

- Пошёл ты! – я злобно сощурился. – Никто не поверит предателю. Ты умрёшь, Цепеш, хотя бы перед самой смертью попытайся сохранить лицо. У тебя ещё есть время.

- Будешь пытать меня? – он хохотнул.

- Рад, что ты настроен оптимистично, но нет. Знаешь, что я сделаю? Заберу твою Искру, и ты станешь человеком. Тем, кого так ненавидишь. Увидишь смерть такой, какая она для людей. У меня и демон есть на примете, которому я подарю твою душу совершенно безвозмездно. На мой взгляд, пытаться выменять её на что-нибудь стоящее попросту глупо, она слишком бездарна.

- Ты не посмеешь, - мгновенно посерьёзнел Цепеш.

- Посмотри на меня… папочка. По-твоему, я сейчас шутки шучу, что ли?

- Кайл сошёл с ума, если позволил тебе обрести такое могущество!

- Знаешь, почему он это делает? Потому что доверяет. Вот она, верность. Без неё тебе никто и никогда не будет доверять настолько, что решит дать великую мощь. Ты проиграл. И к твоему сведению, ты плохо разбираешься в символиках. Корона в ногах означает не правление, а свержение. Поздравляю, твоя Искра добилась цели.

Его глаза расширились, но ответить он не успел. Я выпустил на свободу потоки и оплёл его. Не знаю, какими были его ощущения, но искренне надеялся, что дёргался он вовсе не от щекотки. Мои же ощущения были совершенно другими. Довольно быстро я начал терять сознание и в какой-то момент показалось, что я нахожусь в двух местах одновременно. Я был в камере и в тоже время находился во внутреннем мире. Спустя секунду стена померкла перед глазами.

***

Я оглядел поле. Когда Золь осветил мой внутренний мир красным светом, я обратился в пса и побежал вперёд, не желая оставаться на месте. Если меня сюда закинуло, надо выяснить, для чего. Остановился я только, когда почувствовал незнакомый запах. Шерсть на загривке вздыбилась, я глухо зарычал. Это мой мир! Здесь нет места чужакам! Сорвавшись с места, я бросился по следу. В небе смеялся Золь, ночное солнце грезило смертью. Впереди послышался неясный шум, и я начал двигаться осторожнее. Прошёл минуты две медленным шагом, и шорох неожиданно пропал. Я остановился и навострил уши. Если раньше я больше полагался на глаза, то сейчас, в обличье пса, зрение было отвратительным – видно метра на два, а дальше всё сливается. Направляют меня уши и нос, но это и к лучшему, их сложнее обмануть.

Резкое движение справа заставило сорваться с места и отскочить в сторону, но я не успел уйти от молниеносного удара, и меня отбросило в сторону. Я перекатился и с гневным рычанием вскочил на лапы, поворачиваясь противнику. То, что я увидел, заставило мою челюсть поползти вниз. Это, должно быть, забавно выглядело, потому что в точности такой же пёс, как я сам, находящийся напротив, внезапно захохотал. Так, стоп!

- Расслабься, Жан, здесь мы можем разговаривать в любом обличье.

- Что ты делаешь в моём мире?

- А как же последнее сопротивление?

- Ты знал…

- Конечно, - он пригнулся и крадущейся походкой пошёл по кругу, заставляя меня поворачиваться следом. – Посмотрим, кто из нас более достоин жизни.

Он ринулся на меня резко, в прыжке открыв свою пасть с большими клыками. Самое обидное было в том, что рядом с ним я выглядел, как болонка перед матерым волком! Я успел краем глаза заметить новый молниеносный бросок, но было уже поздно – он вцепился клыками в загривок и тряхнул, точно нашкодившего щенка. Рыча больше от досады, чем от боли, я попытался вырваться и к моему изумлению это удалось. Мы снова оказались друг напротив друга.

- Подумай, на кого зубы скалишь, щенок! - рыкнул Цепеш, бросаясь вперёд, в этот раз мне удалось ускользнуть от его жутких челюстей, которые могли впиться в мою шею, точно капкан. Отскочив в сторону, я тут же прыгнул обратно, попытавшись атаковать, но только разорвал ему ухо. С коротким воем Цепеш развернулся и расцарапал мне нос клыками. Я взвизгнул и затряс головой, пытаясь хоть немного унять боль. А он в это время обходила меня для новой атаки. Мы столкнулись в прыжке и покатились по земле, покрывая друг друга укусами. Удавить его не удалось, но дырок наделал и шерсти надрал немало. Впрочем, я и сам уже походил на старую шапку, которую вот-вот можно будет отпевать. Если Цепеш мог похвастаться разодранной лапой и боком, то у меня появилось немало ран на горле и теле. Постарались предки, вывели зверюгу.

Я зарычал и прыгнул, заставляя его пригнуться, и мы снова сцепились в клубок. В какой-то момент он оказался на мне, и я едва не испустил дух под его весом. Сколько он весит? И ведь по виду-то не скажешь – никакого жира. С гневным рыком я впился ему в шею, стараясь добраться до артерии. Прокусить её – и все дела. Озверев, Цепеш схватил меня за плечо и попытался отбросить меня в сторону, но я продолжал его держать. Как говорится: да будет пасть крепка!

Он протащил меня по земле, пытаясь отцепить от себя, а потом, улучив момент, вгрызся мне в заднюю лапу. Взял так резко, что я едва не расцепил челюсти от неожиданности. Пока я пытался удавить его, он перегрызал мне лапу. Ничего, побегаю на трёх, зато его спасает только невероятная толщина шеи. Пока спасает.

Неожиданно Цепеш издал совсем короткий скулёж, настолько тихий и мгновенный, что я его почти пропустил мимо ушей. Это никак нельзя было назвать победным воем, даже близко не стояло. И что надо сделать? Поднажать! Победа близка, я должен вырвать её вместе с горлом врага! С этими мыслями я ужом завертелся на земле, подминая Цепеша под себя. Ослабевший, он не успел перенести центр тяжести, и мне удалось опрокинуть его. Прижимая его к земле всем весом, я сжимал челюсти до тех пор, пока он не перестал дёргаться. Для верности выждал немного и только тогда отпрянул в сторону. От Цепеша можно ожидать любого сюрприза.

Однако он не поднимался, и я постепенно успокаивался. Шерсть на загривке улеглась, я подошёл ближе, принюхиваясь к неподвижному телу. В голове странно пусто, словно все мысли в страхе разбежались в разные стороны и прятались по закоулкам. Желудок недовольно заворчал, и я задумчиво посмотрел на тело Цепеша. Со своей Искрой я сливался понятно как, а с этой что делать? Сожрать? Опустив голову, раскрыл пасть и сделал первый укус. Вопреки ожиданиям, сырое мясо вовсе не показалось противным. Вполне съедобная пища. Поначалу я по привычке пытался жевать, но потом пришла мысль, что я сейчас как жвачное животное, и ускорился, проглатывая огромные куски. По мере того, как тело врага исчезало, мои силы восстанавливались. А когда с ним было покончено, я был готов отрастить крылья и взлететь, настолько лёгким себя чувствовал.

Когда я вернулся в реальность, Цепеш злобно смотрел на меня и ничего не говорил. Оно и понятно, сейчас меня лучше не нервировать, а то вызов демона получится корявым, и я сам могу попасть к нему на обед. Через несколько минут круг призыва был готов.