— Марк сегодня чем-то расстроен, — прокомментировал Чарли, заметив наше любопытство к шумной персоне. — Обычно он тут после двенадцати и чаще сидит в том углу в компании с парнями, играя в покер. Сегодня, видимо, опять с родителями поругался.

— Он старше любого из нас, — фыркнул Алекс. — Проблемы с родителями в его возрасте — просто смешно.

— Смотря, кто родители. Ты в курсе, что у этого, с виду, крохи за спиной процентов по тридцать акций парочки самых крутых сетей фаст-фуда? И с потрохами куплен один из производителей бурбона? Марк хоть и козёл тот ещё в общении, но он выручку серьёзную бару делает, когда появляется.

— Какой ты расчётливый мальчишка, оказывается, — рассмеялась Анна, похлопывая Чарли по плечу, на что тот лишь улыбнулся.

— Анна, мне нравится тут работать, а ему нравится спускать тут кучу денег. Мы оба любим это заведение, так почему бы и нет?

— Оливер!!! — относительную тишину бара неожиданно разорвал громкий голос Марбаса, который уже явно перебрал и теперь решил оторваться на полную. — ТЕКИЛУ! И соль, блять! И этот… как его… Зелёную хуйнюшку.

— Лайм? — предположила Глория.

— Ты ж моя умница, — отозвался падший и притянул её к себе, целуя.

— А чего только она умница? — возмутилась, видимо, Викки, которая всё так же обжималась с Марбасом.

— А ты красавица, — поправил себя Марбас, разрывая поцелуй с блондинкой и притягивая теперь красноволосую девушку поближе для того, чтобы загладить свою вину.

— Так, я не поняла. Я что, страшная? — вступила в игру Глория.

Марбас что-то пробурчал в ответ, протянул ей дольку лайма, которую она слишком уж эротично зажала губами, перед этим проведя мокрыми пальцами по груди и посыпав мокрую от слюны полоску солью. Падший одним махом осушил стакан с кактусовым самогоном, после чего, скользнув языком по соленой коже девушки, и полез целоваться.

Это безобразие длилось бы ещё невесть сколько времени, если бы в один момент к троице не подошёл какой-то мужчина в кожаной куртке и не сказал что-то бармену, на что тот громко закашлял, привлекая к себе внимание шумного парня. Завязалась тихая беседа шёпотом между этими тремя, по окончанию которой падший шикнул на стоящих рядом с ним девушек, и те удалились в сторону лестницы на второй этаж. Мужская половина бара провожала их с явной тоской во взгляде. Кроме Марбаса — тот даже не смотрел в их сторону, полностью переключив внимание на новичка в своём окружении.

— Так, шеф пришёл, — Чарли встал вместе со стаканом, поправил висящие на шее наушники и подошёл к незнакомцу, пожал ему руку и указал на нас. Мужчина коротко кивнул, кинув короткий взгляд на нашу компанию, Чарли махнул нам рукой и ушёл, скорее всего, возвращаясь к работе.

Владелец клуба тем временем уселся рядом с Марбасом и начал ему что-то говорить. Падший смотрел на него несколько отстранёно, потом икнул и залпом выпил второй стакан с текилой, на этот раз решив не закусывать за отсутствием под рукой девушек.

— Надо же, наша богатая сучка не нахамила ему, — Алекс бросил взгляд на ассасина, допивая коктейль. Он явно выпил бы ещё, но нежелание оказаться к Марку ближе, чем сейчас пока оказывалось сильнее.

— Алекс! — возмутилась Анна. Но скорее тому, что её парень использовал такое выражение в моём обществе. Почему-то сестра любила делать вид, что ни она, ни её друзья нецензурными фразами не выражались, в чём я, впрочем, сильно сомневалась.

— Чарли вернулся к себе? — поинтересовалась я, надеясь, что это переключит внимание этой парочки с Марбаса на какую-нибудь другую тему.

— Видимо, — Анна посмотрела на экран своего смартфона. — Он говорит, чтобы мы подождали минут тридцать, потом он тебе всё покажет и расскажет. И ещё познакомит с группой, если тебе будет интересно. Они вроде как уже приехали и сейчас настраивают аппаратуру. Похоже, что ты ему понравилась.

Вот уж радость какая…

Я хмыкнула. Если опустить наличие рядом со мной падшего, то всё шло очень даже неплохо. Очень радовало то, что Чарли человек. Не знаю почему, но стоило мне об этом подумать, как внутри становилось тепло и спокойно. Видимо, Анна заметила мою улыбку, но расценила её как-то по-своему.

— Пойдём, сходим кое-куда, — подмигнула она мне. — Алекс, девочкам надо поговорить наедине. Не вздумай драться с этим недоумком. Если что — кричи громко и грози Станиславским.

— Ага… — кивнул Алекс, утыкаясь в экран телефона, явно с целью поиграть в какую-то игру на время, пока нас не будет рядом.

Сестра взяла меня под руку, и мы вышли из первого зала, прошли мимо лестницы, ведущий на второй этаж у входа, куда ушли девушки Марбаса, мимо гардероба. Туалет оказался общий, хоть и большой, но я чувствовала себя не очень уютно от того, что рядом с сестрой, которая смотрела в зеркало, проверяя макияж, мыл руки какой-то огромный байкер.

Когда он вышел, сестра, убедившись, что больше в помещении никого нет, повернулась ко мне и, проверяя уже мой макияж, завела старую шарманку:

— Нозоми, ты только не торопись. Я вижу, что Чарли тебе тоже симпатичен, но не вздумай ничего вытворять на первом свидании. После концерта мы едем домой, хорошо?

— Анна, ты что, решила, что я ему отдамся прям сразу? Ничего, что я его толком не знаю? Мы даже нормально не поговорили, — искренне оскорбилась я.

— Я просто сказала. На всякий случай, — пожала плечами сестра, доставая из сумки тинт и нанося мне его на губы осторожными движениями. От губной помады я смогла отбиться, но от этого чуда косметики аргументов уже не осталось.

— Ага. Если он полезет целоваться, в чём я, впрочем, сомневаюсь, приму тактику Алекса: буду громко кричать и угрожать Станиславским… Ой… — я ляпнула фамилию библиотекаря раньше, чем подумала, от чего явно покраснела. Сестра лишь вздохнула.

Если честно, после того скандала между Велиалом и Асмодеем, последнего я и не видела практически. Лишь раз пересеклись на тренировке, когда я старательно пыталась использовать печати без чертежей. В основном, я наблюдала, как он сидел у главного корпуса с каким-то блокнотом в руке и что-то старательно писал, то и дело поднимая глаза к небу и бормоча себе под нос. Король же стал у меня в комнате более чем частым гостем. Даже ночевал иногда. К счастью, это не заканчивалось ничем, кроме его желания обнять меня во сне, что скорее напоминало попытку сломать мне рёбра. Обычно моего недовольного шёпота было достаточно, чтобы он ослабил хватку. На мой вопрос Велиалу, что произошло с его советником, тот ответил, что Асмодей проходит через стадию депрессии, но оно и к лучшему, что это происходит в Гайе и в относительно безопасный момент.

И, тем не менее, мне почему-то было неприятно обманывать Станиславского. Роберт был мне близок и в какой-то степени дорог. Его ложь, в итоге, не отвернула меня от него, а сейчас я ничуть не лучше его. Стоит вспомнить его выражение лица, когда Велиал объявил о наших с ним отношениях, как мне становилось зябко: в этом взгляде было столько боли, столько отчаянья. Он злился и на меня за то, что я его не послушалась и связалась с повелителем демонов, и на Велиала, за то, что тот посмел обратить на меня своё внимание, и на себя самого — он не смог меня защитить. Мне не хочется верить, что и сейчас он меня обманывает. Не хочется верить, что кто-то может обманывать кого-то, так смотря в глаза.

Чёртов театр…

— Нозоми, ты меня слушаешь? — Анна осторожно трясла меня за плечо, встревоженно глядя в лицо. — Что с тобой происходит?

— Ничего, Ан. Ничего. Всё в полном порядке, — отмахнулась я.

И Чарли я тоже буду лгать. Постоянно. Как и сестре, и Маргарет. Я становлюсь такой же лживой, как и Велиал. Можно ли лгать во спасение? Правильно ли это? Может, мне стоит всё рассказать Маргарет, и она хоть что-нибудь придумает?

Я просто не хочу никому больше делать больно.

— Девчонки, вы такое сейчас пропустили! — в туалет ввалился Алекс, улыбаясь так, словно произошло действительно нечто сверхневероятное. — Марку набили морду! Причём баба!