Асмодей вздохнул. В этом вздохе были какие-то совершенно непонятные мне эмоции. Я расстроила его? Или это означает «не бери в голову, у тебя есть проблемы серьезнее, чем то, что сейчас произошло»?

— Ничего я не подумал, — отозвался он, ловя на себе мой настороженный взгляд. — Спишем это на рабочий момент. Согласитесь, что было бы не очень приятно, потеряйтесь вы во время прыжка.

Помедлив, я всё же кивнула. Такая отговорка нас обоих вполне устраивала. Мне же впредь стоит постоянно напоминать себе, что Роберт Станиславский не человек и никогда им не был. И ещё он мне не друг. Потому что падшие не могут быть друзьями людей — они нами питаются. Не людоеды, конечно. Впрочем, насчёт Марбаса уверенным быть не стоит. Тот, похоже, ничем не брезгует в плане еды. И навряд ли он один такой.

Библиотекарь развернулся, собираясь уйти, но я его остановила.

— Господин Станиславский, — он замер и посмотрел на меня. — Я хотела вас поблагодарить за подарок. На день рожденье, что вы подарили. Вы… Вы исполнили желание Янга?

Асмодей развернулся ко мне. Это выражение лица… Я что, обидела его что ли?

— Зачем? — поинтересовался библиотекарь, неотрывно глядя на меня.

— Ну, вы же не могли вломиться к нему в дом и забрать гитару силой, — пожала плечами я, сама уже жалея, что вообще задала этот вопрос.

— Нозоми, милое дитя, — судя по голосу, Асмодей совсем поник. — В мире всё ещё существуют торгово-рыночные отношения. Я просто постучал к нему в дверь, рассказал всё как есть и заплатил за инструмент. Янг из тех людей, которые сами достигли всего, своими силами, не заключая контрактов с падшими. Тебе стоит знать, что я не стремлюсь к заключению договоров тогда, когда этого не требуется. Хотя, ты уже достаточно сегодня услышала нотаций со стороны остальных на эту тему.

— Поэтому Велиал называет вас человеколюбцем?

— Логично предположить: потому что я уважаю людей и не желаю им зла, — отозвался Асмодей и растворился чёрным туманом.

Впрочем, несмотря на все старания Загана, на уроки я всё же опоздала. Всего на пять минут, но это означало дополнительные тридцать минут отработки после занятий. Скорее всего, учитель истории, мистер Келли, заставит писать проверочный тест. Да уж, с историей у меня всегда были проблемы, и дело вовсе не в преподавателе, а в моём умении запоминать даты. Винить тут некого — сама виновата.

За ланчем встретилась в столовой с Анной. Она сидела в кругу своих одноклассников, но те, завидев меня, сразу же освободили место — это было негласное правило и спорить с моей сестрой никому не хотелось. Моё присутствие уже давно перестало их смущать, и теперь они часто делали вид, что меня попросту нет. От этого нам обоим было проще: им не приходилось быть со мной учтивыми, а я не улыбалась лживо в ответ.

— Приветик! — Анна радостно приобняла меня. — Как дела?

— Опоздала на историю, — горестно вздохнула я. — Мистер Келли назначил дополнительные занятия.

— Эх ты… Небось, опять всю ночь сериалы смотрела, — хихикнула сестра, но в ответ я лишь пожала плечами. Знала бы она, что вчера было, думаю, всё веселье разом бы пропало.

Поглощая томатный суп-пюре вприкуску с тостом с сыром, я, тем не менее, внимательно слушала, как одноклассники Анны обсуждают последние новости; оказалось, что я застала в утренней сводке новостей далеко не всё.

— Он просто вломился в полицейский участок и начал там всё крушить! — поморщилась блондинка Софи. Она всегда принимает все новости близко к сердцу, словно это касается лично её и её семьи. Есть такие люди.

— Не продвинулся дальше коридора, — поправил её Саймон, один из членов школьной команды по баскетболу.

— Нет же, он пришёл освободить своего дружка. Говорят, выломали решётку в камере, — вздёрнула нос Софи, словно обижаясь на то, что парень посмел с ней спорить.

— Видимо, того, что устроил погром в магазине, — добавил Сэм.

— Нет-нет! Того парня увезли в другой участок!

Я оторвалась от тарелки с супом и удивлённо посмотрела на ведущих беседу подростков. Речь точно шла обо мне и Марбасе, только вот как-то всё отличалось от произошедшего на самом деле.

— О чём это они? — наклонилась я к сестре, делая вид, что не в курсе темы разговора.

— Ты как всегда всё проспала, Нозоми, — с некоторой грустью покачала головой Анна, отпивая апельсинового сока из стакана. — Вчера, сначала используя пиротехнику, парочка дебилов буквально отправила на помойку целый отдел питьевой воды в супермаркете на Торнтон роуд, но их задержали. А после какая-то банда вломилась в полицейский участок неподалёку и устроили там бойню.

Снова в голове пронеслись воспоминания минувшего дня. Показалось, что руки стали липкие, словно от крови. Сама того не желая, я вздрогнула.

— Помнишь погром в церкви? Мне кажется, что это та же самая банда, — закончила Анна.

— Но ведь в первых двух случаях это хулиганство, разве нет?

Одноклассники Анны уже чуть ли не на личные оскорбления перешли, пытаясь что-то доказать друг другу. Громче всех, конечно, спорили Софи и Сэм. Девушка шипела, что тот кретин и не может сопоставить факты и сделать выводы. Бейсболист парировал, что она слишком много смотрит телевизор и, видно, тот уже успел разжидить ей мозги, существование которых, впрочем, и раньше было под вопросом.

— В полицейском участке они искалечили четверых полицейских и убили одного, свернув ему шею. Ещё один при смерти. Говорят, что один из этих психов ходит с молотком, — прошептала Анна чуть ли не на ухо мне. По всей видимости, не хотела, чтобы Софи восприняла и эту новость со всеми свойственными ей переживаниями.

Я ковырнула ложкой суп и отодвинула. Есть не хотелось.

Падшие каким-то образом замели следы, спихнув всё на людей. Как они это делают? Наверняка гипноз или что-то в этом роде. Ведь если бы хоть кто-то из потерпевших помнили, кто на них напал, то моя ориентировка разлетелась бы по всему штату. Много вы невысоких девушек с неестественно белыми волосами видели? Да и шрам Марбаса тяжело не заметить. И ведь есть камеры наблюдения, на них должны были остаться записи со мной и Марбасом!

— И что теперь делать? — поинтересовалась я.

— Если объявят чрезвычайное положение, то школу придётся закрыть на это время. Пока что мама экстренно увеличила количество охраны. Они уже раз пролезли сюда, как бы теперь в учебное время не вломились.

Стрельба в американских школах не редкость, и переживания тёти Маргарет по этому поводу более чем объяснимы. Тем более, как для директора учебного заведения с таким высоким рейтингом и статусом. Дети же беззащитны перед бандой головорезов. Это если рассуждать с точки зрения обывателя. Но правда куда страшнее, чем шайка анархистов, возомнивших себя безнаказанными. Правда заключается в том, что всех людей водят за нос с момента создания Адама.

Я постаралась изобразить обеспокоенность вопросом и закивала, соглашаясь с решением директора. Одному богу известно, сколько крови может пролиться в ближайшее время, если ангелы знают, что падшие нашли меня и выпустили Велиала на свободу.

Прошёл почти месяц после того завтрака в кругу демонов и стычки с ангелами. Страсти вокруг нападения на полицейский участок улеглись, и теперь изредка кто-то спрашивал, нашли ли тех ублюдков, но ответ всегда был отрицательным: похоже, что они залегли на дно. Атланта и её пригороды вздохнули с облегчением: над населением снова взошло солнце американской мечты, прогоняя прочь все страхи.

Асмодей всё так же изображал из себя человека и продолжал каждый день выходить на работу. Загана я не видела после того дня, впрочем как и Марбаса. Велиал же был достаточно частым гостем в моей повседневной жизни. Обычно он просто сидел на кровати и наблюдал за тем, как я делаю домашнее задание или играю на подаренной Станиславским гитаре. Разговаривали мы редко, но он не упускал возможности отпустить какую-нибудь колкую шуточку на тему моих навыков или умственного развития. Я старалась это игнорировать. Такое уж он существо: говорит всё, что у него на уме, пользуясь своей безнаказанностью. Максимум, что я могу сделать, так это кинуть в него подушкой, и то велика вероятность, что я буду в будущем ею же и придушена. Такую же меру, как с силой ударяться обо что-нибудь, дабы резонансом боль перекинулась на падшего, я решила оставить на совсем крайний случай.