Велиал устало вздохнул и кинул меня обратно на кровать.

— Ты абсолютная, беспросветная, феерическая дура — ты вообще ничего не знаешь… Надо было тебе голову снести и не мучиться, прав был Заган, — он провёл рукой по лицу и отвернулся. — Однако это все очень интересно.

Демон бросил взгляд через плечо.

— Пожалуй, я тебя пока не буду убивать, мне любопытно, как вы добились жизни без души. Интересно, ты одна такой уникум, или все охотники теперь такие? — его прервала музыка, доносящаяся со стороны письменного стола. Звонил мой сотовый. Судя по мелодии, это была Анна.

— Мне надо ответить, — я устало закрыла лицо руками. — Если Вам не сложно, передайте, пожалуйста, телефон.

— Теле…что? — недоуменно переспросил Велиал.

— Ту громкую и вибрирующую штуковину на столе. Это моя сестра звонит, и я боюсь, что она может поднять много шума, если я ей не отвечу.

Велиал молниеносно сделал движение рукой в воздухе, словно отмахнулся от кого-то невидимого. Телефон слетел со стола и чуть было не угодил в меня, не затормози его сверкнувший бок прямо перед моим носом.

Я растерянно потрогала висящий и звенящий в воздухе аппарат, силясь поверить в реальность происходящего. Ничего сверхъестественного. Просто сейчас проклятая трубка всего-то не подчиняется элементарным законам физики.

Опомнившись, я все же перехватила телефон рукой.

— Алло?! — я старалась говорить как можно более бодрым голосом, но получалось не очень-то убедительно.

— Ты где? — Анна по привычке сразу перешла к делу. — Ты вчера сбежала с вечеринки. В общем-то, не удивлено, вполне в твоём духе… И ещё ты забыла подарок свой. Миссис Коллинз спрятала его в подсобку.

— Я у себя в комнате, — успела я вставить, пока та набирала воздуха для последующей части речи.

— Вчера кто-то очень сильно побуянил в сельской церкви: перевернули половину скамеек, разломал всё, и практически не подлежит восстановлению алтарь. Надеюсь, это была не ты?

— Да-да, именно я, — колко отозвалась я. — Взяла болгарку, угнала бульдозер.

С одной стороны, это была правда. Учитывая, что меня вчера протащили через ряды скамеек, стукнули об потолок, потом уронили на пол, а потом на алтаре лишили души, то да — это была я. Но в одиночку даже здоровому человеку это сделать крайне затруднительно.

— Это был сарказм, — заметила поникшим голосом сестра.

— Я знаю. Нет, я ушла спать, когда ещё ничего не произошло, — я покосилась на Велиала. — Может, какое хулиганье из города пролезло? Я слышала, в Атланте сейчас орудует шайка анархистов.

Велиал взял со стола и разглядывал мою совместную с отцом фотографию. Похоже, ему было совершенно неинтересно, о чём шла речь в телефоном разговоре, будто его это не касалось.

— Что же, если полиция попросит тебя дать показания, надеюсь, ты не будешь от них сбегать, как от меня?

— Нет, что ты. Торжественно обещаю, что отвечу на все их вопросы, — рассмеялась я и тут же поплатилась острой болью под рёбрами. – Да, и тебе хорошего дня. У меня болит голова, я хотела бы немного поспать, если я тебе не нужна. Ага.

Положила трубку.

Глубокий вдох. Выдох. Сохраняй спокойствие.

Велиал пренебрежительно кинул рамку обратно на стол, не заботясь о том, что она тут же завалилась фотографией вниз.

— Закончили ваши щенячьи нежности? — он повернулся ко мне. Совершенно ничего не выражающее лицо. Словно маска. Прекрасная, но в то же время холодная.

Я испуганно показала ему экран телефона, на котором была лишь главная страница с часами и ссылками на мои любимые приложения. Тот никак не отреагировал на эту демонстрацию.

— Я просидел в небытие почти пять сотен лет, и твоя светящаяся коробка мне ни о чем не говорит, — пробурчал он. — Насчёт твоей сестры и матери: советую тебе держать язык за зубами о случившемся, иначе я тебе его вырву сам. И все же, нужно признать, я сильно отстал от вашего прогресса. Раньше вы голубей друг другу слали, гонцов на лошадях, рабов… По правде говоря, стоит наверстать упущенное.

Он подошёл к окну.

— Мир сильно изменился, и мне слишком многое непонятно. Раньше средства связи иными были, и города маленькими — даже население Европы мы выкосили без особого труда чумой. Было весело, должен признаться. Вы считали, что все это колдовство, — пожал плечами он и выглянул в окно. Слово «колдовство» он произнёс с некоторым издевательством.

Найдя в себе остаток сил, я с трудом встала с кровати и неуверенной походкой, словно у меня была парализована половина тела, шатаясь и задыхаясь от малоприятных ощущений, добралась до кресла. Дав боли хотя бы чуть-чуть стихнуть и отдышавшись, принялась разминать ноги. Странно, что за столь короткий срок я так ослабла. Или так на меня влияло нахождение рядом Велиала, который незаметно вытягивал энергию? Я, кажется, слышала от отца, что они и такое могут.

— Но ты не думай, что теперь можешь меня игнорировать, — демон растворился в воздухе и в ту же секунду возник прямо у моего лица. В нос ударил запах серы. — Твоя душа всё равно принадлежит мне. По всем правилам этой игры ты теперь должна подчиняться.

— С чего это вдруг? Я же всё равно живая, — неожиданно для себя огрызнулась я. — Контракт мы заключили. Я отдала тебе душу, ты теперь должен воскресить отца.

— Должен, но не собираюсь.

— Что? — Я аж вспыхнула от злости.

— Мы не договаривались о сроках, милая, — расплылся в издевательской улыбке демон. — Я сказал, что воскрешу, да, но не сказал когда. Этот вопрос решается по моему усмотрению.

Я открыла было рот, но не нашла, что ему ответить. Его самодовольство выбило из колеи.

— А теперь насчёт всего остального. Когда душа попадает к падшему, тело тоже отдаётся ему. Поэтому ты теперь принадлежишь мне. И я могу делать с тобой всё, что мне заблагорассудится, — он недобро улыбнулся, склонившись надо мной. — И я тебе очень советую меня слушаться, потому что на тебя распространяется синдром марионетки. Я уже проверил. Так что просто подумай, в какое положение ты можешь попасть, если мне вдруг захочется увидеть голое женское тело посреди дня, скажем, во дворе твоего интерната.

Я замерла и уставилась ему в глаза. Где-то в глубине их я видела что-то родное и знакомое, оно манило меня к себе. С каждой секундой все сильнее и сильнее.

— Но-но, руки не распускай, я не разрешал, — неожиданно для меня демон перехватил мою руку у своего лица.

Когда я успела протянуть её к нему?

— Занимательно, ты её чувствуешь, и тебя к ней притягивает.

— Что? Чувствую? Кого? — не поняла я.

— Свою душу. Видимо, каким-то пока непонятным мне способом одна её половина растворилась во мне, а вторая осталась в тебе. Хотелось бы знать, как ты это сделала, — он достаточно грубо схватил меня за подбородок и посмотрел мне в глаза. Мурашки прошли по моей спине. Не от его прикосновений, не от взгляда, а от ощущения, которое зародилось в глубине меня. Нечто обжигающее, постороннее, обладающее разрушительной силой начало зарождаться внутри моего сознания. Ещё мгновение — и я перестала контролировать своё тело.

— Вот так, хорошая девочка. Не сопротивляйся. Руку вверх, — скомандовал Велиал, и я безропотно подняла правую руку. А потом вторую руку. Похлопала в ладоши и проскандировала: «Я люблю своего хозяина». Тело мне не подчинялось. По правде, я его практически не чувствовала. Воткни мне сейчас кто в спину нож, я бы, наверное, и этого не заметила.

— Это и называется синдром марионетки. Так ведут себя трупы людей, которые заключили договор с демонами, в обмен на душу. Однако, вот что интересно, они не разговаривают при этом, не думают и не задают вопросов! — Велиал присел на корточки передо мной, продолжая разглядывать меня, словно я была какой-то диковинкой. — Не стоит путать с одержимостью. Когда человек одержим, мы просто пробуждаем в нём его лучшие качества, которые нам на руку: ярость, зависть, ревность, страсть и алчность. И направляем его, находясь в его голове. Сильные духом этому неподвластны. Марионетка же полностью под нашим контролем. Жаль, что срок службы такой замечательной игрушки слишком короткий. Однако сейчас ты ведёшь себя, как марионетка, и при этом я чувствую внутри тебя сознание и бьющееся сердце.