- Вашу мать!
- Стреляй!
- Куда?! Убери, дурень! Этого грохнешь!
- Рогатину! Рогатину мне!
- А-а, тварь, не поддается! Плотно держит!
- Да подмогните мне! Еще рогатину!
- Куда?!
- Под шею! Воткни ей под шею!
- А-а!
Высокий женский визг порвал методичный шум суматохи.
- Куда попала?
- Она мне голову рассекла!..
- Оттащи ее подальше! Твою ж...
Брызги крови попали на мое лицо. Крик, а потом и хрип, резко оборвался. Наступил краткий миг тишины, в котором даже змееженщина прекратила шипеть и извиваться. Лишь туже налегла на меня сверху.
Я лежал, совсем слабо дыша от волнения и тяжести, чувствуя, что в любой момент могу поплатиться жизнью за свою опрометчивость. И бьющимся в истерике разумом едва осознавал, что вообще чудо, что до сих пор не поплатился! Не понимаю, что меня дернуло так поступить - подступиться к этой Твари и попытаться ей помочь. Может быть, она меня околдовала? - ярким лучиком сета блеснула в голове спасительная мысль. И как же было до тошноты жалко в следующий миг ее отвергать. Ведь такое хорошее оправдание, объясняющее мою дурость! Просто свалить на другого, тем более мне незнакомого, приписав ему какие-то сверхъестественные способности - что может быть проще?
И все-таки, что же меня дернуло так поступить?
- Я ее убью! Прямо сейчас убью эту тварь!
- Положи!
Послушались звуки борьбы, в ходе которой второй голос явно одержал верх.
- Ничего ты ей не сделаешь, щенок! Именно поэтому ты все еще сопляк позорный!
- Она убила Кенну!
- Кенна сама виновата, что подставилась.
- Да как ты можешь?!
- Вот так! Я твой командир, я стою над тобой, и ты будешь меня слушать. Понял? Понял, я спрашиваю?!
Младший Ловец взвыл от боли.
- Понял я, понял! У-у!
Знаю что - просто я сам, будучи пленником пятерых ублюдков, не мог позволить еще одному пленнику страдать. Это ведь меня лишь связали, оставив на попечение самому себе, а змееженщину еще к тому же и травили, причиняя известные только ей страдания. Так или иначе, а я воочию видел, как жизнь медленно, но уверенно в ней угасала, и как тускнел ее только недавно сопротивляющийся взгляд.
Было глупо? Несомненно, но я уже сделал этот шаг, и жалеть о нем буду после. Если, конечно, переживу сегодняшнюю ночку.
- Так-то. Не смей трогать самострел. Повторяю тебе первый и последний раз.
- Но как же...
- Ты меня услышал. Кенна виновата сама, ей не стоило подходить так близко.
- Феска тоже с разбитой головой лежит - тоже скажешь, сама виновата? - Раздался новый грубый голос.
- Скажу. Нечего было лезть к хвосту, когда я сказал ей держать башку этой Твари. Она ее увидела - она ей перебила туда, куда достала, и Феска была обязана это знать - не первый год уже ходит со мною. Всем известно, что эта гадина опасна даже тогда, когда яд начинает действовать в полную силу, а щас... Сама же к ней под хвост подлезла, а не прошло и суток!
- Девка наша походу того, вырубилась.
- Ничего, выживет. Замотай ей потуже, главное. Эта баба живучая, на своем опыте знаю.
- А с этим что?
- С этим?.. А ничего. Хрен его знает, что теперь с ним будет, но голову его мы в любом случае привезем. А так, походу, она его и не собирается убивать.
- Че она с ним делает-то?
- Сношается! - Сплюнул обладатель грубого голоса. - Не видишь что ли?
Довольный гогот и похрюкивания сменили трагически витавшее настроение. Тварь они, спустя время, доставят по назначению, меня или мою голову тоже, а вознаграждение поделят уже на четверых. Если и еще одна окочурится, то на троих. Все оказывались только в плюсе от моего безумного своевольства. Ну, или почти все.
Бонифаций усиленно причитал, поминая Создателей и всех богов, о которых он только слышал. Я и не ожидал, что он успел ко мне так сильно привязаться. И как, собственно, он до этого все это время умудрялся молчать? Змееподобная женщина сверлила меня все таким же мутным взглядом, с каким-то замиранием стягивая мое тело. Судя по всему, яд на нее подействовал достаточно, и у нее просто заканчивались силы - в этом краткосрочном бою она окончательно выдохлась.
- Не двигайся, о-о Создатели! Только не двигайся, Марек!
- Спасибо... за заботу... Бонифаций, - прошептал я, стараясь, чтобы Ловцы меня не услышали, - но лучше бы... ты чем-нибудь помог.
- Чем? Чем, Марек? Ты только скажи, я сделаю!
- Видишь... веревку? - Кивнул я на размотавшийся край, дождавшись пока змееподобная не успокоится окончательно, замерев в одном положении. Никто не давал гарантии, что это существо вновь не кинется буйствовать, но попробовать стоило, если уж конь горел таким желанием помочь.
- Ну-у, - протянул он уже без прежнего энтузиазма.
Инициатива наказуема, сомневаюсь, что он этого не знал.
- Потяни...
- Э-э, конь, ты че? Пошел вон!
- Куда полез?..
Что-то тяжелое прилетело в бок Бонифацию, отчего тот обиженно заржал, но от намерений своих не отказался - стреноженным медленно, чересчур медленно подошел к свалявшимся на земле телам. Хряпнул край веревки, с такой же скоростью потянув на себя.
- Смотри, че делает!
- О, о-о!
Змееженщина никак не реагировала, каким-то стеклянным взглядом продолжая глядеть исключительно мне в глаза. Лицо ее при этом ничего не выражало. Казалось, она даже не осознавала происходящее, застланное сейчас пеленой огромной дозы отравы. Лишь медленно, как заспанный жук, пошевелила руками, когда ее хвост начал сползать с меня на землю.
- Хватайся! - Мне в плечо ткнулось древко рогатины, за которое я, с трудом отведя глаза от дурманящего взора, схватился. Сдвоенным рывком меня выдернули прочь.
- Что-то ты совсем плохо выглядишь.
- Нормально, - отмахнулся я от чрезмерной заботы.
