Да, деревенька была пуста, как от людей, так и оставшихся от них вещей - постарались мародерствующие соседи, под шумок прибравшие к рукам все худо-бедно ценное. Оно и понятно, мало ли что сельским может пригодиться по хозяйству, что добру пропадать? Поэтому, видя разобранные и утащенные на доски крыши домов, навесов и крылец, я не особенно удивился. Странным было другое.

   В селении, выраженном единственной улочкой, царил совсем слабый, едва различимый кисловатый запах, отдающий примесью аммиачного духа, отчего меня, думающего о постороннем, словно залихорадило. Все прочее вылетело из головы, передав бразды правления четкой ясности и собранности. Давно забытое чувство проснулось, потребовав ответа. Оно требовало решений и действий, твердя о том, что этот запах, если он мне не почудился, витал здесь неспроста.

   Я ткнулся в один дом, во второй, обыскал подворья, рыская словно оголодавшая собака в поисках некогда припрятанной кости. Заглянул во все сараи и залез во все подвалы и чердаки, но, будто в насмешку, остался ни с чем. Везде сопровождал меня тот кислый и местами сладковатый запах. Иногда даже казалось, что он хватал меня за руки, оборачивал голову, намеренно подбрасывая мне нужное направление, но признак, казавшийся верным, на деле выходил обыкновенной пустышкой. И... ничего. Я шел туда, в какой-то момент вонь достигала апогея, заставляла мой разум биться в предвкушении, однако в следующий миг просто растворялась, понукаемая прочь вездесущими сквозняками. Откуда она бралась и почему упорно отказывалась до конца растворяться, я так и не смог себе ответить, сколько бы ни рыл окрестности.

   Страшно признать, но я чуть ли не выл от тоски, скребя землю, камни, стены, надеясь найти хоть что-то, указывающее на принадлежность этих запахов. Странное чувство, захлестнувшее меня с головой. Номад, видимо, оказался прав, когда в одном из писем бил навскидку, порицая меня за то, что в своем времяпрепровождении и намеренном бездействии я совершенно захряс: как физически, так и морально. Ему было невдомек, что я этого возможно и добивался. Впрочем, радостных настроений и чувства полезного дела, как теперь, у меня действительно давненько не водилось.

   Как итог, деревня пуста - ни единой живой души или твари. Деревня необычайно тиха, словно бы даже птицы не решаются нарушить царящее здесь безмолвие. Хотя на ветвях сидят, изредка перелетая с места на место. Не вороны - обыкновенные пичуги, что немного смущает третий, последний пункт, - в деревне отвратительно смердит мертвечиной, и чем дольше я здесь нахожусь, тем сильнее понимаю, что запах этот здесь по-настоящему устоявшийся, буквально въевшийся в саму плоть земли. И если поначалу он казался слегка ощутимым, то теперь, дыша через пропитанный благовониями платок, я не чувствовал иного запаха, кроме приставшего гнилья.

   Выходит, жители не просто так пропали - не растворились бесследно, чего я опасался изначально. А значит, от этого уже можно начинать действовать.

   - Как это растворились? Такого просто не бывает!

   - Однако это так, - развел руками старый вояка, видимо, действительно веривший в то, что говорил.

   - Абсурд какой-то...

   - Отнюдь. Странностей всегда хватало. Одной больше, одной меньше - какая, в общем-то, разница?

   - Вы не отсюда, - каким-то внутренним чутьем догадался я, обличив свои мысли в слова перед тем, как успел подумать о последствиях такого нездорового любопытства и чрезмерной проницательности.

   Однако вопреки всем ожиданиям, офицер на мои слова не обиделся, и даже несколько смущенно улыбнулся.

   - Действительно, я родом не из империи, с ее северных окраин. Но о причинах приведших меня сюда, право слово, говорить не стоит.

   Я примирительно поднял ладони - у каждого могут быть свои причины, и эти причины - лишь их личное дело, интерес к которым в некоторых случаях и с некоторых пор в одностороннем порядке может признаться оскорбительным и требующим искупления. Часто извинением золотом, но иногда и кровью.

   - Оставим в покое обезлюдевшую деревеньку.

   - Оставим, - задумчиво кивнул я. - Но я просто обязан уточнить у вас насчет трупов.

   - Каких трупов? - В искреннем недоумении в какой уже раз за сегодняшний разговор уставился на меня усатый дядька.

   - Не берите в голову.

   Я встал, благодарственно протянув служаке руку. Тот пожал, проводив меня до самой двери.

   - Если были б трупы, тогда другое дело, - бормотал он на ходу. - А так... Словно испарились там все. Р-раз, и нету.

   - А запах? - Обернулся я на самом выходе.

   - Да, запах... Припоминаю. Воняло так, что всех моих ребят прямо там и повывернуло. Да я и сам, что уж тут скрывать... Но вот трупов...

   - Странно, правда?

   - Хватает у нас тут странностей, уж поверьте.

   Я задумчиво пожевал губами, глядя на его хмурое лицо.

   - Запах мертвечины есть, мертвечины нет. - Подвел я итог, и офицер, чуть подумав, как-то рассеянно кивнул.

   Оказавшись на улице я, во весь рот и никого не стесняясь, зевнул, блаженно потянувшись. Заметившие меня имперские пограничники лишь понятливо хмыкнули - разговор с их начальством дело всегда нелегкое, а зачастую и долгое.

   Переливание из пустого в порожнее, сказал бы я, припоминая те два с половиной часа, улетевших в оказавшимся бесполезном разговоре прочь. Вытащить из командира приграничного лагеря хоть какую-нибудь мало-мальски серьезную информацию оказалось делом невыполнимым. Усатый офицер упрямо стоял на своем - пропали и все тут, и так от загадок уже тошно как от прогоркшего масла, а тут еще я со своими нелепыми расспросами. Поэтому приходилось терпеть, снова и снова, виляя хвостом словно лисица из стороны в сторону, пытаясь запутать, задавая наводящие вопросы, потому как иного источника информации поблизости просто не было. А выспрашивать что-либо у подчиненных, здесь, посреди граничного лагеря, минуя обращение к начальству - это только искать себе на голову приключений. Бежать отсюда некуда, ближайшая цивилизация лишь в двух неделях пути на запад.

   Зато у подобного лагеря были свои плюсы - увидев врученную мне приятелем грамоту, мне пообещали полное довольствие и, не спрашивая, посадили на армейскую харчу. То есть относительно свободы передвижения и бесплатного пропитания, как и проживания, я мог не беспокоиться.

   Пока молчаливо насыщался на одном из притащенных к общему котлу пней, в голове крутились обрывки недавнего разговора - самое полезное, что удалось от него поиметь.

   - Я пойду туда. - Не видя иного решения, кивнул я собственным мыслям.

   - Там уже не наши земли. Чужая территория.

   - Думаете, будут стрелять без предупреждения?

   - Нет, - уверенно мотнул он головой, - не будут. На этой границе тишайшие земли, и никому не хочется обострять ситуацию. Да и нужды в этом совершенно никакой.