- А сейчас мой дорогой племянник, вам пора на элапсацию.

Оказавшись закрытым в 65 году, я был предоставлен сам себе, а значит и всем мыслям, которые, словно рой пчел, кружили вокруг меня. Собой я взял желтый теннисный мяч, который теперь ловко отскакивал от стены, посланный мной, а я сидел напротив и ловил его. Бросал и ловил…

Удивительное существо – любящий человек. Я так желал видеть Гвендолин рядом с собой теперь уже в 2012 году (пару дней назад был Новый год, который будто никто и не заметил), что когда знаю, что скоро это желание осуществится - я не рад. Потому что все это противно. Хранители переступили через Гвендолин, через ее человеческую сущность, и теперь будут требовать от нее собачьей верности и рабской услужливости. В данную секунду, если бы появился добрый волшебник а-ля Гендальф и спросил – вернуть ли мне Гвендолин в 21 век или оставить с Бенедиктом, я бы выбрал второе, как бы больно не было. Ибо ее счастье ценно. Какой прок от сердца, которое будет постоянно чувствовать вину и страдать?

В конце концов, Бенедикт – хороший парень, возможно бы мы подружились, если не были влюблены в одну девушку. Mon Dieu! О чем ты думаешь, Гидеон? Так или иначе, за тебя все уже решено. Они заменят камень, Гвен окажется снова рядом и… всё. Она будет полностью потеряна для тебя. Возненавидит, ты станешь врагом в ее глазах и уже больше никогда - слышишь, Гидеон? – никогда не подпустит к себе, ты больше не увидишь в ее глазах нежность, любовь, желание. А те поцелуи так и останутся в прошлом.

На мгновение я вспомнил Гвендолин в первый день, ее испуганную, пытающуюся быть бесстрашной, словно храбрившийся котенок, тогда на меня смотрели два больших хрусталя, невыразимая синева и страх. Если все предрешено в этом мире, то неужели история строилась и менялась только ради того, что бы мы с Гвендолин встретились, чтобы я полюбил ее, а потом в одночасье стал врагом? Или же ее судьба умереть из-за любви ко мне? Вот она горькая пилюля, сколько сахара не ешь - все равно противно. Мне придется поддерживать ее ненависть к себе, чтобы Гвендолин осталась жива.

В конце концов, раны на сердце заживут когда-нибудь, зарубцуются, оставив на нем глубокий шрам в память о девочке с голубыми глазами. И у меня останутся лишь воспоминания, приносящие боль об утрате любви, наверное, всей моей жизни, и о том, чего так и не случилось между нами. Гвендолин Шеферд, ты даже не представляешь, какие силы ты во мне разбудила, я и сам не знал о них. Столько глупостей натворил из-за тебя, что уверен - это были самые лучшие моменты в моей жизни, которыми я буду гордиться, будучи дряхлым стариком. Кто-то однажды сказал, что мечты – это воспоминания о будущем. Так и буду: жить и вспоминать будущее, где есть только Она, Я и нет Их.

И снова ком в горле, сдавливающий и не дающий вздохнуть. И эта резь в глазах… Хватит, Гидеон, слышишь, хватит!

Liberté, Égalité, Fraternité* - «Свобода, равенство, братство!» девиз Великой французской революции.

Иллюстрации к главе:

http://radikall.com/images/2014/03/20/3HUml.png

http://radikall.com/images/2014/03/20/0vwFY.jpg

========== И встретили меня дни печали. Бенедикт ==========

Сонет XC

Что ж, отвернись от меня, когда пожелаешь, но лучше сейчас -

сейчас, когда мир вознамерился быть во всем против меня;

объединись со злобой Фортуны, заставь меня согнуться,

а не стань последней потерей.

Не приди, когда мое сердце избежит этой нынешней печали,

в арьергарде побежденного горя;

не добавь к бурной ночи дождливое утро,

оттягивая задуманную погибель.

Если желаешь бросить меня, не бросай меня в последнюю

очередь,

когда другие, мелкие бедствия уже нанесут свой ущерб,

но приди с первым натиском бед, - так я испробую

сразу наихудшую силу Фортуны,

и другие горести - которые теперь кажутся горем -

по сравнению с потерей тебя уже не покажутся таковыми.

(У. Шекспир)

Она закрыла передо мной дверь. Еще ни одна женщина не поступала так. Обычно наоборот, двери спален любовницы сами открывали и с радостью впускали меня, расточая все ласки и свою нежность. А тут закрыла… Моя жена. Моя любовь. Мой демон. Мой ангел.

Возможно, я действительно выглядел неподобающе: не трезв, в саже, с зудящими порезами и ноющими синяками. Я дрался так, как не подобает дворянину. Но о какой гордости может идти речь, когда ты видишь, что у тебя похищают сердце?

Она закрыла дверь. Так прост и так мучителен ее отказ. Шарлотта… Шарлотта. Твое имя стало смыслом, с которым я готов идти на смерть. И как же больно было узнать, что оно ненастоящее. Что это? Ответь, мне, моя жемчужина! Попытка обмануть меня? Или солгать самой себе?

Я узрел соперника в лицо. Раньше он был частью ночного кошмара, бесплотным духом, теперь был материален и осязаем. Вот мой легион, с которым я буду воевать денно и нощно, в мыслях и действиях, уничтожая сам себя, ибо мои попытки бесплодны, пока она еще любит его. А она любит… Глаза не обмануть. Вижу, как ее дух воскресает при виде соперника. Если бы я его убил и захоронил в лесу, то она умерла следом и проросла вьюном на его могиле. Если бы он превратился бы в пыль, она бы обратилась в птицу, следующую за ветром, уносящего эту самую пыль. А кто я? Граф-отшельник, граф-бесприютная душа, граф – не имеющий дома. Я осиротею без нее. Неужели она не видит, что мой дом там, где она? Что если позовет, я пойду за ней. Что я готов на всё, лишь бы она была рядом.

Я ее теряю, словно песок, ускользающий сквозь пальцы, не удержать.

Гонимый одиночеством и желанием в данную минуту обнимать ее, метался по дому, ослабевший, запутавшийся, потерянный. Схватив в кабинете покрывало, я обернулся им, но оно не грело. Наверное, мертвеца ни чем не согреть. Чем дальше был от спальни, тем сильнее тянуло туда. В конце концов, сдался, сел возле двери, прислушиваясь, что там происходит. Тишина…

Кругом тишина, глубокая немая, когда на улице уже начался день. Я попытался расслабиться, чтобы раствориться, перестать чувствовать боль внутри сердца. Вот служанки пришли и тихонько возятся, убирая осколки и смывая сажу с мраморного пола. А меня тем временем накрывает чернота, будто саваном. Возможно смерть наилучший выход для меня. По крайней мере, Шарлотта останется со мной, и пусть мне вечно будет сниться синее море и вьющаяся, словно волосы девушки, трава, сгибаемая под тяжестью ветра…

И снились волны,

И грозовые тучи,

И стая воронов в дали,

Утесы, каменные кручи,

Шарлотты бледные черты…

Заберут, отнимут ее, отдадут во власть Гидеона и всех других призраков из ее будущего. А что мне останется взамен? Шептать сухими губами драгоценное имя, путая ее личины – Шарлотта -Гвендолин… Кто реален из них? А кто нет? Кто из них была моей? Или ни одна так и не принадлежала мне?

Звезда зажглась в моей ночи и стала ночным солнцем, осветив всю темноту прозябания моей жизни…

То, что накоплено, смысл потеряет,

Канет в неант, как растаявший сон,

Сила рассыпется, юность растает,

На исчезновение Дуб обречен.

Шарлотта, как оказалось, что ты та, которая способна осуществить древнее предсказание, как оказалось, что ты изменишь ход истории…

Когда на темнеющем небе поникнет,

В пропасть скатившись осколками вспыхнет,

— Двенадцатая звезда.

Что это значит, мой милый друг? Возможно ли, тебе померкнуть? Что означают все эти строки? Никогда не думал, что они будут иметь ко мне отношения. Я помню, как отец берег эти бумаги, переданные ему Ньютоном. Бессмысленные стишки, не боле были для меня. Но тогда я не знал, что они ко мне имеют отношение, точнее к той, что так тихо спит за дверью.