– Ты так сильно меня любишь? – улыбнулась девушка, ласково глядя на раскрасневшееся лицо молодого человека.

– Больше жизни! – воскликнул Кузьма, позабыв об осторожности. – Только ты одна существуешь для меня, и я приложу все усилия, чтобы убедить твоего дядю отдать тебя за меня замуж.

– Нет, ничего у тебя не получится, – вдруг погрустнела девушка. – Ты православный, а это главная причина для отказа. Мой дядя – ревностный мусульманин, и… Он не отдаст меня за тебя.

Малов подался чуть вперёд, обнял Мадину за талию, притянул её к себе, и в этот момент…

– Мадина? Где ты? – послышался окрик Сибагата Халилова. – Иди в дом, у меня есть дело к тебе.

Услышав голос дяди, девушка встрепенулась, отстранилась от Кузьмы и с сожалением посмотрела на его побледневшее от волнения лицо.

– Прости, любимый, но мне пора, – прошептала она с сожалением.

– Подожди, останься, – прошептал Малов, не отпуская её. И в эту минуту над садом снова зазвучал требовательный голос Сибагата.

Кузьма вздрогнул, на его лице появилось выражение гнева, но он сдержал себя.

– Хорошо, я пойду, – сказал он, дыша учащённо. – Как жаль, что приходится расставаться, а я так много собирался сказать тебе.

– Ничего не поделаешь, в другой раз, – бросив в сторону дома тревожный взгляд, ответила Мадина. – Мы ведь расстаёмся не навсегда, правда?

– Всего лишь до завтра, – улыбнулся Кузьма и пристально вгляделся в красивое лицо девушки. – Ты будешь ждать меня на этом же месте?

– Здесь, завтра, в это же время, – поспешно прошептала Мадина, собираясь бежать к выходу из сада.

– Я с ума сойду от ожидания, – вздохнул Кузьма и поцеловал девушку в её румяную щёчку.

Как только он отпустил её, Мадина тут же исчезла в цветущем кустарнике, а Малов лишь с сожалением проводил её взглядом. Выбравшись на улицу, Малов осмотрелся. Никого. Не зная, чему посвятить появившееся свободное время, он несколько минут потоптался на месте в раздумье, а затем решил просто прогуляться по улицам родного города.

Кузьма Малов не спеша прогуливался по улицам Верхнеудинска. «Середина мая 1916 года, – думал Малов, не спеша шагая по улице. – Весна нынче наступила рано…»

В парках и скверах распускались почки на деревьях, зеленели и цвели кустарники. Потоки тёплых солнечных лучей омывали улицы, дома.

«Да, город изменился, и как-то незаметно для меня, – думал Кузьма, следуя мимо вокзала. – Раньше Верхнеудинск был расположен на ровной площадке в устье Уды, по берегу Селенги. Ну и частично в нагорной стороне. А теперь вот возник и разросся железнодорожный посёлок. Берёзовка и Верхняя Берёзовка тоже разрослись…»

Прогуливаясь по улицам Большой и Троицкой, Малов туда-сюда вертел головой, не переставая удивляться. «Как много двухэтажных домов!» – думал он, с восхищением разглядывая строения.

По пути домой он ещё прошёлся по улицам Почтамтской и Мостовой, постоял немного у Одигитриевского собора, но внутрь не зашёл. В соборе шёл молебен, и Кузьме не хотелось толкаться в толпе прихожан, привлекая к себе внимание.

Переполненный впечатлениями, Малов перестал замечать суету на городских улицах и мыслями вернулся к предложению, полученному утром. А предложили ему ни много ни мало – сменить опостылевшую работу в конторе Управы и… перейти на государственную службу судебным приставом! Кузьма был в замешательстве. Подумать ему разрешили всего сутки, и с этой новостью он поспешил на свидание к любимой, но… Поговорить и посоветоваться с ней на этот раз не удалось.

Вернувшись домой, Кузьма натолкнулся на недовольный взгляд сидевшего за столом отца.

– Ну, чего замер как истукан, проходи, – смотрел он исподлобья на сына. – Чего так долго домой добирался? Или снова к своей татарке заглядывал?

Кузьма потемнел лицом, но перечить не стал.

– Чего ты там возишься? – хмурил брови отец. – Мой руки и за стол садись. Отужинаем и сходим соседям подсобим. Они нас уже больше часа ожидают. Я пообещал, а тебя где-то черти носят.

– А чего соседям помогать? – буркнул Кузьма, усаживаясь напротив отца. – Совесть бы поимели: мы уже им полдома выстроили, а они всё зовут нас каждый день.

– Ты язык-то попридержи! – рассердился отец. – С соседями дружить надо и подсоблять, если попросят.

– Что-то уж больно часто они нас просят, – пробубнил недовольно Кузьма. – А мы разок позвали, так тысячу отговорок нашли…

– Ладно, – сказал отец примирительно. – Сегодня подсобим ещё разок, если уж пообещал я, а потом откажу. Им и так грех на нас обижаться.

Молча поужинав, они пошли к соседям. Не прилагая особых усилий Маловы подняли на крышу строящегося дома большое тяжёлое бревно на матку.

– Всего делов-то, – ухмыльнулся отец, присаживаясь на крыльцо. – Могли бы и без нас обойтись. Я шесть человек насчитал, а толку-то?

– А для чего им пупы надрывать, когда ты им нашу помощь обещал, – хмыкнул Кузьма. – Вот они нас в самый раз и поджидали.

– Всё, теперь им дулю лысую, а не помощь, – нахмурился отец. – У нас самих забот полон рот.

Из больницы вернулась мать. Она работала санитаркой и домой приходила поздно.

– О чём вы тут балаболите, скажите на милость? – спросила она, приближаясь к крыльцу.

– Я молчу и всё больше слушаю, – ответил Кузьма. – Жду вот, когда папа выговорится и позволит мне слово сказать.

– Что? – отец недоумённо посмотрел на сына. – Ну давай говори что хотел, а мы с мамой послушаем.

– На службу меня зовут, государственную, – ошарашил родителей ответом Кузьма. – Судебным приставом… Я сразу ответа не дал, решил вот с вами посоветоваться.

Помолчав для солидности, Прохор Малов произнёс:

– Государственная служба – дело хорошее и значимое. Но ведь и ты на такой же состоял?

– То одно, а это другое, – пожал плечами Кузьма.

– А что с родителями посоветоваться решил, – продолжил Прохор, – это правильно сделал. Видать, должность ответственную предлагают, сынок? Я не знаю, что и как, но сердцем чувствую, что предложение принять надо!

– А что делать-то будешь на службе этой, сынок? – поинтересовалась мать.

– Я и сам ещё толком не знаю, – признался Кузьма. – При суде состоять буду, вот что мне известно пока. Ну а если согласие дам, то меня к начальству на собеседование вызовут и всё разъяснят.

– Сынок, а это не опасно? – встревожилась мать. – Вон сколько злодеев кругом, а ты ещё мальчик совсем.

– Да он при суде состоять будет, а не сыскарём служить, – со знанием дела разъяснил ей отец. – В суде люди культурные служат и с уголовниками не якшаются. Так ведь, сынок?

Кузьма промолчал, а мать не унималась:

– А почему тебя приглашают, не знаешь? Ведь так просто, с улицы, на государственную службу не принимают?

– Понятия не имею, – пожал плечами Кузьма. – Меня вызвали в кабинет к городскому голове, а там два господина из юстиции. Вот они мне и предложили… Я даже растерялся.

– Вот и я говорю, что неспроста это, – подал голос отец. – Значит, к тебе давно приглядываются, что даже к самому голове в кабинет пригласили!

– Выходит, что так, – согласился с ним Кузьма. – Только боюсь, что не справлюсь я. Может, служба эта, как сказать, не по Сеньке шапка?

– Ничего, ты справишься, – похлопал его по плечу отец. – Вон какого орла с матерью вырастили! А орлам высокий полёт нужен!

– Вы думаете, надо согласиться? – с надеждой посмотрел на родителей Кузьма.

Мать с отцом переглянулись и утвердительно кивнули.

– Получается, вы меня благословляете на эту службу?

Родители дружно ответили:

– Благословляем, сынок, благословляем…

Историческая справка

Город Верхнеудинск был основан в 1666 году. Случилось так, что казачий отряд облюбовал местечко в устье реки Уды и на высоком скалистом берегу построил деревянный домик. Впоследствии это строение назвали Удинским казачьим зимовьем. Уже вскоре Удинское зимовье стало центром сбора ясака с местного бурятского населения.