Я мчался сквозь опустевший, замёрзший лес, проламывая путь сквозь голые сучья кустов и тяжёлых еловых лап. Слишком медленные ноги, слишком приметный мех и свет. Просто свет. Мир, похоже, не возражает, что бы меня прикончили...

А уж желающих в избытке!

Своими новыми, огромными ушами я прекрасно слышал преследователей: снег трещал под их ногами так громко, что я живо представлял, как ломаются хребты у миллионов снежинок разом. Это пугало и отвлекало: никогда прежде я не слышал столько всего разом!

Кто это был - я рассмотреть не успел, дав дёру сразу, как они возникли рядом. И, судя по шуму, гналось за мной не менее трёх пар человек.

Позорище... Драпаю от кучки двуногих болванчиков.

Я держался частых деревьев и сугробов, которые легко выдерживали мою тощую, рыжую шкуру, почти летел, со всей доступной мне скоростью и не успел заметить, когда еловые лапы расступились, выпуская меня на заметённую дорогу.

И тут же увидел, как надо мной, встав на дыбы, нависла грузная кобыла. Громкий девичий визг, раздавшийся вслед за этим, словно ножом резал уши. Не удержав равновесие, всадница выпала из седла. Я мельком заметил лишь длинные светлые волосы, разметавшиеся по снегу, когда лошадиные копыта опустились в сантиметрах от моего хвоста.

Спасибо Луне: хоть крохи удачи остались при мне.

Хруст и стон ломающихся веток, вдалеке, напомнили о моём беглом положении. Я рванулся в противоположную сторону, но, едва проскочив дорогу, остановился. Цепочка следов на снегу приведёт охотников ко мне. Я повернул голову в сторону, втягивая воздух, но не разобрал ничего, кроме запаха девчонки. Проклятье! Мой собственный нюх был в разы острее!

Может, рвануть по дороге? Нет, пожалуй, не выйдет: она отлично просматривается в обе стороны - подстрелят, как пить дать.

Скрип снега раздавался всё ближе. Настолько, что даже девчонка услышала. И тогда в мою голову пришла отличная идея: раз уж из-за этой белой я потерял прорву времени, то пускай она меня и выручает.

В три прыжка я преодолел разделявшее нас расстояние и нырнул под её плащ, прижавшись к спине. Что ж, девчонка, моя шкура - в твоих руках.

И тут же едва не взвыл от того грохота, которым сопровождался прорыв охотников через кусты на дорогу. Еле сдержался. И нутром почуял, как напряглась моя 'защитница'.

- Кхм-кхм, - услышал я грубый мужской голос, - госпожа, вы тут, случайно, лиса не видели?

И тут мне разом поплохело. С чего я взял, вообще, что какая-то блондинка будет врать и выкручиваться ради блохастой, рыжей псины? Надо было лапы рвать, а не метаться, из стороны в сторону: зимой дни короткие, а ночью бы я зашкерился, как надо!

- Видела! - с какой-то мстительностью в голосе призналась девчонка. - Только не лиса, а трусливую лисицу! Выскочила прямо под ноги кобыле, напугала её...

- Правда? Куда он побежал? - перебил её тот же голос.

Ну всё, одно неосторожное слово, девчонка, и я тебя покусаю!

- Да как вы из кустов выскочили - так ломанулся обратно! - продолжила она, как ни в чём не бывало. - Вы бы поспешили, а то не догоните!

На моё удивление, никто из охотников не выразил и капли сомнения её словам, послушавшись совета.

- Тупые безликие... - проворчала она, когда шаги начали стихать.

Я осмелел несколько позже, когда сам перестал их слышать. Выбрался из своего укрытия очень осторожно, почему-то боясь, что девчонка может меня ударить - что поделать, жизнь у меня такая!

Она этого не сделала. Напротив, даже не шевельнулась, только взглядом провожая мою понурую спину.

'И не холодно на снегу-то сидеть?' - подумал я, поднимая взгляд...

Ох, Мать Луна, ты должно быть шутишь!

Девчонка смотрела на меня так же удивлённо, как, должно быть, я на неё: её непривычно синие (среди нас таких не бывает) глаза открывались всё шире и шире. Я уж решил, что нет предела их размеру, когда она спросила:

- А ты... точно лис?

Ха-ха. Нет, блин, волк. Просто очень долго болел.

- Да хоть медведь, - вдруг улыбнулась она, а я так и сел на свой хвост. Девочка, ты что, мысли читать умеешь?

Я прищурился, пытаясь найти на её лице подтверждение своей догадке. И тут же получил горсть снега прямо в морду.

- Сам ты... Телепат! - неожиданно зло, крикнула она, словно я слово какое пошлое применил. - Я - это я. Рена, ясно!? А с этими... Волшебниками ты меня лучше не путай!

Как скажете, дамочка... Я хмуро отряхнулся и снова на неё посмотрел. Мать Луна! Она же, точно, безумна!

Но, кем бы Рена ни была, я за свою шкуру перед ней в долгу. В столице говорят, что долг платежом красен. Чем я мог отплатить - мне было не ясно. Я даже 'спасибо' ей сказать не мог - только рычал и фыркал непонятно.

- Да не за что, - сказала Рена, каким-то чудом поняв меня. - Ты дальше как, сам?

Сам? Ты, девчонка, верно шутишь? Мать Луна, она шутит, она с чувством юмора. С жестоким чувством юмора. Сам. Один. Зверь, без клыков и когтей. В незнакомых землях. Не зная местных законов и правил.

Мы, морфы, народ конечно гордый, но выживание - превыше большинства наших принципов.

- Ну, если всё настолько плохо, - сказала Рена, снова сумев понять мой взгляд, - так и быть. У меня были дела в этих местах. Но завтра я попробую что-нибудь придумать.

***

Мягкий, голубой свет погас, и я понял, что падаю. Причём, падаю спиной вниз, что мешает трезво оценить высоту и время, оставшееся до приземления. Спустя мгновение надо мной возникли чёрные ветви деревьев и я, зажмурившись, приготовился к удару.

Как ни странно, хруста собственных костей я не услышал. Вместо него раздался звон битого стекла и удивлённые возгласы: я обрушился на чей-то шатёр, попутно сломав что-то очень хрупкое.

Тело тут же сковал холод; с неба, большими, частыми хлопьями, падал белый снег. Никогда раньше его не видел. Я поднял руку - лишь бы убедиться, что могу двигаться - и с когтей на лицо упала капля крови. Вот причуда - такая же красная, а не голубая, как я думал прежде.

Не стоило этого делать, мой друг. Правда, не стоило.

- Что это за тварь? - взвизгнула рядом какая-то женщина.

- Этого я не призывал, - ответил ей мужчина.

Я скосил глаза на говорящих и удивлённо приподнялся на локтях: на первый взгляд, они казались такими же белыми и мягкими, как и сам Тодо. На тонких запястьях женщины, что стояла ближе ко мне, я разглядел голубые ниточки вен.

Неужели, это твой дом, дружище? Стоило отправлять меня туда, откуда сам бежал и куда не возвращался?