Возможно, стоило прибегнуть к шантажу. Но Румпеля шантажировать – себя не уважать. Добровольно копать себе могилу и забивать гвозди в свой же гроб. Потому что он не просто тебя растопчет, но и еще пару тройку идиотов, таких же, как и ты, истребит. Превратит в горстку пепла, чтобы потом, довольно улыбнувшись, сказать, что так и было.

Уничтожать Красавицу так же не было никакого смысла. Во-первых, Темный, хоть и не скажет этого вслух, а будет чрезвычайно благодарен за избавление от своей маленькой, надоедливой истерички. Но, поскольку его лишат частной собственности (а именно так Румпель всегда относится к чему-бы то ни было, находящемуся в поле его зрения), он проткнет тебе сердце собственным кинжалом, который, если нужно, отдолжит у Свон.

Остается только один способ – сбросить его с трона. О, Круэлла понимает, конечно же, понимает, в какую ужасную, опаснейшую авантюру она ввязалась, знает, что, вполне вероятно, идет на смерть, но ничего с собой не может поделать. Потому что остановиться теперь означает проигать без боя. Сдаться, как трусливая гиена, и добровольно, не сопротивляясь, бросить себя в лапы более ловкому хищнику. А Круэлла намерена еще побороться, потому что уж слишком ей надоело постоянно проигрывать ему.

Конечно, беря в оборот короля Артура, женщина не думает, что он сделает все, как ей надо. Ей просто нужна послушная марионетка, которая даже и не заметит, что ее попросту дергают за веревки. Де Виль – опытный кукловод, ей слишком хорошо известно, как манипулировать такими тщеславными идиотами, каким на самом деле был окутанный легендами король.

План прост: построить паучью сеть из лести и лжи, заманить туда опытного паука Румпельштильцхена, пообещав ему еще больше того, что он уже имеет – богатства, денег, влияния и главное, власти, и прихлопнуть этого наркомана, помешанного на лидерстве и одержимого идеей господства над всем, одной ладонью.

Конечно же, Круэлла не намерена слишком демонстрировать свою роль в этом тонком деле, ей вовсе не хочется, чтобы кто-нибудь мог подумать, что именно она стоит за падением всесильного самопровозглашенного сторибрукского властелина. Поэтому она будет за кулисами, лишь дергая за ниточки предсказуемо глупого камелотского короля, благо, ей не впервой обманывать мужчин. Она сделает это, потому что иначе ей не выстоять, Голд прихлопнет ее, как муху, а потом скажет, что он не при чем. Он всегда так делал, уж она – то знает.

От шальных мыслей и напряженной битвы разума разболелась голова. Круэлла потерла виски, наливая новую порцию джина в стакан. Это был единственный известный и хорошо проверенный способ расслабиться, который, правда, уже больше не приносил такого же удовольствия, как раньше (вероятно, смерть слишком сильно меняет людей), но напряжение по прежнему снимал довольно не плохо.

У нее ноет сердце, и приходится дышать чаще, чтобы не сойти с ума от боли и не завизжать о ней на весь мир. Жаль, что она не умеет плести чертовы ловцы снов. Свон целыми днями только этим и занимается, и по ночам тоже сидит над собственными воспоминаниями, заливаясь слезами, но это действительно помогает ей не сорваться в пропасть окончательно, не улететь в нее совсем, не погрузиться с головой. Вообще-то Круэлла, даже при всей своей злости на мерзкую Спасительницу, не может не признать, как она восхищена всей той борьбой, что ведет сейчас Эмма Свон за право обратиться к свету, вернуть покой в свою душу.

Круэлла знает, что она бы никогда так не смогла. Слишком веселой и заманчивой ей всегда казалась тьма, излишне привлекательной, именно потому она и нырнула в нее, как погружается плавец в морскую пучину. Тьма для нее была так же естественна, как Свет для Свон. И отчаянная борьба, которую вела Эмма сейчас за этот самый Свет не могла не восхищать злодейку, даже при всем ее скепсисе. Раздумья и меланхоличную опьяненность Круэллы прервали шум и звуки возни, донесшиеся с порога. Дверь распахнулась так, что едва не слетела с петель, Круэлла вскинулась и по привычке схватилась за пистолет. Пусть не убить, но выстрелить, если что-то будет грозить непосредственно ей и ее безопасности, она точно сможет. Теперь сможет, если нужно выпустит пулю в воздух, раз уж ее лишили возможности продырявить парочку жалких людишек.

Происходило нечто странное. В дом влетел разъяренный, как дикий бык на корриде, Капитан, Темная семенила за ним, как собачка. Круэлла пытается осознать, что творится, но пока это слишком сложно. Потому что бывшая Спасительница жалобно скулит, повторяя, как мантру «Киллиан, ну пожалуйста… пожалуйста, не надо, я прошу тебя», а пират вращает глазами, как дурацкая кукла на батарейках, и стучит ногами по полу так, что у полупьяной Круэллы это в висках отзывается дикой болью. Она сжимает голову со стоном:

- Черт, дорогие, а можно не так громко? Рехнуться же можно!

- Я думала, ты уже – произносит Эмма. Круэлла ничего не отвечает, и так понятно, что Темной будет сейчас вовсе не до колкостей.

Потерев глаза, чтобы сфокусироваться на происходящем, Круэлла понимает, что Киллиан ищет ловцы снов, именно те, что касаются его превращения, те, что хранят самую страшную тайну Эммы Свон. Вероятно, он все же догадался, что с ним происходит нечто совершенно странное, решила Круэлла, готовясь наблюдать цирк с грустными клоунами.

- Киллиан! Пожалуйста! – беззащитно произносит Эмма, бледнея с каждой секундой все сильней и сильней, и почти перестав дышать. Она делает несколько шагов вперед, но Киллиан предостерегающе вытягивает руку:

- Нет, Свон. Стой, где стоишь!

Эмма замирает, и ее глаза побитой собаки выдают ее с головой. Сейчас ей наверняка еще тяжелее и страшнее, чем в момент, когда Тьма проглотила ее целиком.

Капитан же направляет на Круэллу взгляд, полный решительного отчаяния:

- Покажи мне их!

- Что показать? – Круэлла сейчас слишком пьяна, чтобы понимать, о чем ее просят, к тому же, слишком увлечена наблюдением за своей противницей. Эмму трясет, словно в лихорадке, и она так кусает губы, что скоро они превратятся в кровавое мессиво, кажется.

- Киллиан… Я умоляю… - делает последнюю отчаянную попытку уцепиться за хлипкое счастье Темная.

- Ловцы снов – поясняет Капитан, не сводя глаз с Де Виль.

О, она была не права, когда думала, что началось представление. Настоящее шоу начинается именно сейчас, и Круэлле даже немного жаль Свон за то, что она очутилась в такой ситуации. Потому что, откровенно говоря, будь Круэлла на месте Эммы, она бы поступила с Капитаном точно так же.

- Круэлла… прошу… - взывает к ней женщина, которая сейчас похожа больше на крохотного котенка со сломанными лапками, чем на могущественную Темную. - Прошу тебя…

Де Виль пристально осматривает Киллиана, потом свою противницу и пожимает плечами, произнеся абсолютно равнодушным тоном:

- Прости, дорогая. Но пират должен узнать. Ты не можешь вечно скрывать от него правду.

Эмма еще делает слабые попытки к сопротивлению, но когда Круэлла подходит к ловцам, беря те, что необходимы Капитану, замирает, и упорно смотрит в пол, будто пригвожденная своим горем.

Круэлла же молча вытягивает руку с ловцом снов, и перед глазами Крюка проносится все то, чего он не может знать, воспоминания, которых его лишили. Де Виль и так известно, что там, однако, наблюдение за его лицом сейчас – великое удовольствие, сложно это не признать. Круэлла видит, как сменяются в одну секунду эмоции на его лице – от невероятного изумления, до боли, от не понимания до полного неприятия того, что с ним сделали. Но когда он, просмотрев все эти забавные картинки от первой до последней, поворачивается к возлюбленной, на губах его играет знакомая Круэлле улыбка, которая означает только одно – полную влюбленность во Тьму и непреодолимое желание отдаться ей.