Моя мама часто сидела на этом диване, а мы, дети, прижимались к ней со всех сторон и слушали всё, что она нам рассказывает… и как же часто это были рассказы о Хроно и Розетте Кристофер, что моя мама сама слышала от нашей бабушки! И мы любили и её рассказы, и бабушки… хоть почти всё время слушали одно и то же….
Вернее, любили Эрик и Джоно с Розмари… я же так часто была равнодушна к этим рассказам… но я любила слушать мамин голос….
И теперь, в этой пустой, оглушающее тихой гостиной всё это прошлое кажется таким нереальным… как будто бы его и никогда не было вообще….
Как будто это была чья-то другая жизнь… не моя….
Моей мамы больше нет… она не смогла вынести то, что её дочь оказалась соратницей Айона… что её дочь попала в тюрьму….
Я убила свою мать. И это отдаётся болью… но болью, а не виной….
Вины я больше не чувствую….
Мамы больше нет… но нет и прежней Евы….
Я здесь с ним… с Грешником Айоном… с тем, кто сможет привести меня к моей Мечте… уничтожив весь мир….
И я не боюсь ради Мечты пожертвовать всем миром….
Но в этом доме словно живёт призрак моего прошлого… призрак, к которому я так стремилась прикоснуться, пока в доме никого нет и хочется попытаться верить, что всё как раньше… я приближаюсь к каминной полке и поднимаю фотографию….
Наш семейный портрет. Улыбающийся отец, ласковая мама, что держит на коленях маленькую Розмари… старший брат Эрик, что недавно стал студентом… он держит на руках младшего брата, Джоно… и….
Хрупкая, нескладная девочка-подросток с волосами цвета пшеницы… на её губах улыбка, серые глаза ласково смотрят на фотографа… некрасивая, но её лицо словно лучится светом….
Кажется, она умерла где-то в четырнадцать лет… этой девочки больше нет….
Нет больше Евы Магдалены Ремингтон….
Я невольно касаюсь своей седой пряди, что лежит у меня на плечах….
И лишь негромкий голос Айона выводит меня из моего задумчивого состояния…
- Не стоит ли нам поторопиться? – вкрадчиво произносит Грешник.
Я машинально киваю. Хватит уже глядеть на прошлое… оно всё равно не вернётся… нужно идти… нужно дальше идти… хотя бы привести себя в порядок….
Я указала Айону, где находится душ, а сама тем временем пошла в бывшую комнату старшего брата… к вещам отца мне не хотелось прикасаться… да и ему самому это было бы просто противно….
Немного вещей осталось здесь, когда Эрик переехал в собственный дом, но я была уверенна, что найду что-то подходящее для Айона… чтобы мы смогли спокойно пройти по городу, добраться до Мехена… ведь куда же теперь ещё нам идти?
Выбрав подходящую одежду старшего брата, я передала её Айону, а сама осталась ждать его около душевой….
Как же странно всё это….
Наконец, Айон привёл в себя в порядок. Я шумно перевела дыхание. Я всегда видела в Грешнике его особую, гордую красоту, но теперь, без грязи тюрьмы, он выглядел просто великолепно.
- Надо же… – проговорила я негромко. – А ты у нас просто красавец….
Айон хмыкнул и осмотрел меня очень критическим взглядом, от которого я невольно поёжилась.
- А что это на тебе надето? – вкрадчиво произнёс он. – Ты ведь больше не в тюрьме.
Я нахмурилась. Вид у меня и правда оставлял желать лучшего – измятое пальто, несколько пуговиц на котором отсутствовало, немного спутанные волосы… но вот последнее о чём я заботилась в своей жизни, это о том, как я выгляжу! И я ужасно не любила, когда ко мне приставали с этим….
- Я не думала о внешнем виде, – проговорила я сквозь зубы.
Айон усмехнулся.
- Девушка должна выглядеть хорошо в любой ситуации, – сказал Грешник, облокотившись на косяк.
Я скрипнула зубами.
- Ну, вот ещё ты не начинай меня поучать! – проговорила я, упрямо тряхнув головой.
Айон снова хмыкнул.
- Я не поучаю, я лишь говорю, что аккуратность должна соблюдаться во всём… – проговорил он с абсолютной невозмутимостью. – Тебя никто не просит разодеваться, как Марилена, но ходить в таком виде… на тебя не очень-то приятно смотреть.
Я недовольно сморщила нос.
- Ну лаааадно… – протянула я с неохотой. – Но только когда уже дойдём до Мехена, хорошо?
Айон вкрадчиво усмехнулся, и выпрямился, машинально засунув руки в карманы.
- Не стоит оттягивать то, что можешь сделать и сейчас, – проговорил Грешник с прежней невозмутимостью, однако очень пристально, но иронически глядя на меня.
Я рыкнула сквозь зубы, и невольно тряхнула руками.
- Чёрт, Айон, почему ты такой вредный? – воскликнула я весьма недовольно.
- Потому что ты такая упрямая, – ответил Грешник всё с тем же невозмутимо-спокойным видом.
Я тряхнула головой, и собралась уже было ему кое-что ответить, но тут внизу послышались шаги и голоса… голоса близнецов….
Я замерла. Они же должны были быть сейчас в школе… но… что-то случилось?
Я посмотрела на Айона, в глазах которого был какой-то отстранённый интерес. Мне не хотелось, чтобы мой младший брат и сестра застали меня с ним… это было бы невыносимо больно….
- Иди пока в мою комнату, – сказала я Грешнику. – Не хочу, чтобы они увидели тебя.
Айон весьма многозначительно хмыкнул.
- Рано или поздно всё равно увидят, – проговорил он с абсолютным спокойствием, но, пожав плечами, направился в мою комнату.
Сердце невольно сжалось от боли, и я закрыла дверь за ним, сжимая ручку каким-то судорожным движением….
Лёгкие шаги на лестнице… и вот я вижу их… младшего брата и сестру….
Сколько же я их уже не видела…..
Но… их большие голубые глаза наполнены ненавистью ко мне… и сердце сжимает невыносимая боль….
- Почему… почему вы вернулись так рано? – спрашиваю я совершенно автоматически, просто чтобы как-то отвлечься от этой жуткой боли на душе….
Голубые глаза всё также глядят на меня с враждебностью. Близнецы молчат. И тут я замечаю кровь на губе Розмари… кто-то разбил ей её….
- Розмари, что случилось? – ласково спрашиваю я сестрёнку, сделав шаг к ней. Но та отступает от меня. И тут Джоно загораживает сестру собой, глядя на меня пылающим взглядом.
- Нас били, потому что наша сестра хотела всех убить, – проговорила мой младший брат с нескрываемой злобой. – Мы ненавидим тебя. Уходи отсюда! – и он толкнул меня. Совсем слабо, на большее он был не способен… но… это было куда больнее тысячи ударов кнута в тюрьме….
Я осела на пол. Слёзы невольно текли по моему лицу… сквозь них я смутно видела, как Джоно схватил за руку Розмари и провёл её в их общую комнату… они не хотели меня видеть, говорить со мной… даже они….
Даже они ненавидели меня… хотя, разве я заслужила иного… ведь я же сама прекрасно понимаю, что убила бы их ради Мечты… но если бы они только смогли… понять… или… хотя бы любить меня так, как любил Эрик… они же ещё дети, значит, они могут… но почему же, почему?
И я… совсем не хотела, чтобы их ненавидели за то, что сделала я….
Я закрыла лицо руками. И тут почувствовала, что кто-то поднимает меня с пола. Знакомый спокойный голос послышался у самого уха.
- Это наша плата – терять то, что нам дорого, – негромко проговорил Айон.
Я разрыдалась, и, развернувшись, уткнулась ему в плечо.
- Но ведь они совсем ещё дети… – проговорила я, справившись со слезами. – Я не ожидала, что даже они возненавидят меня….
Айон едва ощутимо провёл ладонью по моим волосам.
- Для них всё одновременно и легче, и сложнее, – проговорил Грешник всё с тем же спокойствием. – Им внушили, что то, что ты сделала – плохо. Их били из-за этого. А боль воспринимается как нечто ужасное.
Я помотала головой.
- Я не хотела, чтобы им доставалось из-за меня, – сказала я, невольно всхлипнув.
Айон чуть усмехнулся, и поднял моё лицо за подбородок, вкрадчиво вглядываясь в мои глаза.
- У них останется осадок, но вряд ли такая рана, что на душе у тебя, – спокойно проговорил он, стерев одной рукой слёзы с моего лица.
Я опустила голову.
- Да, но я знаю, какого это, когда против тебя все… хотя бы даже все одноклассники в школе, – проговорила я очень тихо. – И я бы не хотела, чтобы брату и сестре тоже доставалось, как и мне когда-то… тем более из-за меня… я сама выбрала свой путь, и платила за это, но почему они должны расплачиваться за то, что им-то совсем не нужно?!!!
