====== Глава 70 ======

В эту ночь тренеру так и не удалось спокойно поспать. Холод, периодически возобновляющийся ветер, необходимость постоянно поддерживать огонь и мрачные тени, которые отбрасывали освещаемые костром камни, снова и снова заставляли девушку просыпаться и судорожно оглядываться. Всем покемонам нужен был отдых: Лил спрятала в болл даже замёрзшего за день Финни, но пригревшийся у огня пуррлойн не казался надёжным защитником. Он действительно был слишком маленьким и слабым, и, как и все остальные, даже не знал, какие опасности можно было ожидать от негостеприимных горных троп.

«Ты ведёшь себя совсем как я, – произнёс котёнок, когда Лил проснулась уже десятый раз подряд. – Тебя тоже прогнали? Но почему ты тогда не хочешь поучиться у Мастера? Она ведь так много умеет... Когда я стану таким же сильным, никто больше не сможет меня прогнать...» Пуррлойн перевернулся на спину и начал ловить передними лапками собственный хвост. Лил, вздохнув, приподнялась — сонливость исчезла, будто бы её и не было. Может, волноваться и не стоило — всё-таки маршрут был далеко не заброшенным — но, как тренер ни старалась, она просто не могла сидеть на месте от ощущения близкой опасности. – Нет, меня никто не прогонял, – ответила она пуррлойну. – Мы, люди, иногда путешествуем по своей воле и тренируем вас, покемонов. Мне не надо учиться у твоего Мастера — я сама её обучаю... В какой-то степени. А кто тебя прогнал? «Мои сородичи, – пуррлойн перевернулся на бок и положил голову на тонкие лапки. – Никому не нравится то, что я отличаюсь от других. Куда бы я ни шёл... Меня всюду прогоняют. Они говорят, что я буду им мешаться... И я совсем не знаю никаких приёмов, чтобы драться с ними и доказать, что я что-то могу... А ты... Я не видел у тебя никаких приёмов, как же ты обучаешь Мастера?» Лил поднялась и начала собирать вещи — тревога не давала ей сидеть сложа руки даже в такой вроде бы спокойный момент. Воспоминания так и клубились в голове; девушке уже не терпелось наконец добраться до города и сделать это раньше, чем закончится регистрация на следующий тур. – Зато я знаю, какие приёмы может выполнять каждый из вас. Вон у тебя, например, лучше будут получаться техники обмана: нападение из-за спины, кража вещей, травля противника, неожиданный удар когтями в уязвимое место... Даже сейчас, я думаю, ты умеешь швырять пыль в лица неприятелей, чтобы убежать. Это ведь тоже... Приём. Но ты никогда не сможешь выполнить звуковые атаки Элис — у тебя даже крыльев для этого нет, а слух слишком чуткий — сам не выдерживаешь такого. Разве что... Может, научишься громко кричать, да и только... Ладно, Кольт, нам надо собираться. Мне кажется, тут опасно. «А я ещё увижу Мастера?» – будто бы пропустив всё вышесказанное мимо ушей, пуррлойн нехотя поднялся и с сожалением отошёл от костра, который принялась тушить Лил. Девушка кивнула котёнку, и, покончив с костром, взвалила на плечо поклажу и торопливо пошла вперёд, почти ничего не видя в опустившейся на ночные горы тьме. В идеале дорога вела через очередную пещеру, однако, оказавшись перед тёмным мрачным проходом Лил так и не смогла заставить себя сделать шаг вперёд — ей явственно показалось, будто бы впереди таилась очередная ловушка. – Говорят, зимой здесь можно беспрепятственно спускаться по пологим склонам.., – Лил осторожно подошла к краю, разглядывая открывшуюся перед ней белую пелену сугробов. – Нам как раз и надо спуститься... Как можно быстрее, а то опоздаем. Пошли, Кольт! Пуррлойн согласно спрыгнул на метр ниже, показывая девушке, что бояться было действительно нечего, и Лил последовала его примеру, осторожно обойдя какую-то припорошённую снегом табличку в поисках более удачного спуска. Плато, на котором они отдыхали совсем недавно, оставалось где-то высоко, и забраться обратно по обледенелым склонам было куда сложнее, чем просто двигаться вниз, то и дело рискуя провалиться в сугроб или поскользнуться. Воспоминание о падении и травме заставило Лил удвоить осторожность — ей уже не верилось в то, что этот путь действительно был безопасным и часто использовался. «Убирайся с нашей земли!» – скрежещущий голос покемона ударил в уши Лил из ниоткуда, будто бы упав сверху. Пуррлойн прижался к обледенелому склону и вздыбил шерсть, устремив взгляд на нападающего врага, и это позволило тренеру оценить масштаб невесть откуда взявшейся угрозы. Громадная живая снежинка с мерцающими холодом глазами и мрачно раскрывшимся ртом бесшумно падала прямо на неё, как монстр из фильма ужасов. Вот только монстром эта снежинка была самым настоящим — криогоналы всегда водились в местных горах, но долгое время из-за слишком редких встреч с ними считались чем-то наподобие легендарных существ и зловещих приносящих смерть местных духов. Учёные доказали, что эти покемоны путешествовали вместе с дующими из арктических областей ветрами и сами были способны вызывать снежные бури; может быть, мрачные тучи-предвестники снегопада и сами были криогоналами, которые теряли физические тела из-за повышения температуры, но каким-то образом сохраняли рассудок. Но как бы там ни было на самом деле, встреча с этим созданием в его настоящей, материальной форме не сулила ничего хорошего ни человеку, ни покемону: изо рта снежинки-переростка посыпались шарики из голубоватого льда, формирующие застывающие бусы-цепи — орудие ловли и умерщвления жертвы. Одно прикосновение к ним было способно убить, ежели того желал покемон, и наслышанная об этом Лил выхватила покеболл так быстро, как только была на это способна. – Элис! – отточенная в многочисленных поединках реакция на этот раз не подвела тренера: она стремительно вызвала наиболее готового к битве покемона, по крайней мере, в теории. Янмега мгновенно расправила крылья в морозном воздухе, бросаясь на врага: для быстрого поединка она была идеальна и, к тому же, куда раньше остальных приходила в боевую готовность даже в таких условиях. Лил была уверена в том, что битва не затянется — Элис должна была прогнать горного духа одной лишь каменной атакой и сразу же вернуться в безопасный болл, передав эстафету другим. Так оно поначалу и было: стукнувшись о поверхность криогонала и заставив его принять нового противника, Элис выровняла полёт и раскинула лапки, используя спящую в ней силу доисторических предков для обретения контроля над замёрзшими каменными глыбами. Те нехотя повиновались, позволив янмеге под восторженный писк Кольта собрать несколько небольших снарядов, сразу же направленных в неистово завывшего от удара монстра. Криогонал покачнулся в воздухе, теряя высоту; его ледяная маска местами потрескалась, с краёв лучей снежинки посыпались неровные куски сколотого льда. Элис извернулась в воздухе, на мгновение поворачиваясь к пуррлойну; Лил была уверена, что в её голосе проскользнуло торжество. «Смотри и учись!» – проскрежетала стрекоза, пропуская момент приближения восстающего из ледяной бури противника. Рот раненого криогонала застыл в зловещей улыбке; петля из ледяных бус охватила стрекозу поперёк тела, превращая только что трепетавшие крылья в ледяные подобия тонких оконных стёкол. Лил не успела даже обозначить момент, когда покрывшаяся тонким налётом инея Элис перестала шевелиться, выскользнула из смертельной ловушки и, ударившись о заснеженный склон, исчезла где-то внизу. Криогонал, издав зловещий звук, похожий на треск разбивающегося льда, рухнул за ней следом. Только тогда до Лил наконец дошло, что случилось нечто страшное. – Элис! – заметавшись по склону, тренер едва ли не поскользнулась и не отправилась за янмегой кувырком, и лишь после обретения равновесия принялась за торопливый, но осторожный спуск. «Мастер!» – громко запищал Кольт, потеряв всякую осторожность и бросаясь вниз с уступа. Маневрируя между камней, он быстро обогнал Лил; слабый свет, который сначала показался девушке лишь оптической иллюзией, распространялся по телу покемона, которое начало стремительно увеличиваться в размерах и изменять пропорции. Остальное Лил смогла увидеть лишь через несколько мучительно долгих минут, когда тренер наконец завершила свой спуск в неизвестность, изрядно подморозив себе руки и ободрав о камни совсем недавно купленную куртку. Хрупкое тело янмеги неподвижно лежало в снегу, рядом с отломанным осколком исчезнувшего криогонала и несколькими бусинами из его ловушки. Тощий лайпард диковинной окраски, шкура которого поначалу показалась Лил обагрённой чьей-то запёкшейся кровью, безмолвно стоял рядом с Элис, пытаясь найти в ней хотя бы следы угасающей жизни. Девушка рванула вперёд — чутьё говорило ей, что этот лайпард был Кольтом, но, будь даже он диким монстром, Лил не раздумывала бы ни секунды. Упав перед янмегой на колени, тренер попробовала дотронуться до обмороженного, переломанного тела рукой; ощутив ладонью лишь безжизненный холод, схватилась за покеболл, пытаясь конвертировать покемона в энергию. Сияющий луч технического устройства, отразившись от покрывающих тело Элис ледяных кристаллов, бессильно рассеялся в темноте, будто бы признавая, что янмеге уже ничем невозможно помочь. «Что с Мастером? – лайпард развернулся к Лил, в нетерпении выпустив новые длинные когти. – Я прогнал штуку, но Мастер не отвечает!» Тренер опустила голову, пытаясь сдержать напрашивающиеся слёзы, и в бессилии ударила покеболлом по ближайшему камню, вдребезги разбив его крышку. Что ещё она могла сделать теперь? – Покеболл не может забрать покемона... Если в том больше нет... жизни... Нет жизни... Лил не могла отрицать того, что иногда ей действительно хотелось, чтобы что-то избавило команду от несносной хвастливой Элис, но, кем бы ни была янмега, на самом деле она всё равно занимала важное место не только среди боевых покемонов, но даже и в сердце девушки. Тренер не могла поверить, что это произошло снова — вот так вот, неожиданно, без каких-либо предзнаменований. Только что Элис была жива, сражалась, хвалила себя — и вот уже от неё осталось лишь замороженное ничто. На поясе Лил тихо зашевелился бирюзовый покеболл — Финни вышел из него сам по себе и сразу осел в снег маленьким синим комочком. «Нет жизни?! Как это? Почему это?» – лайпард нервно взмахнул длинным мохнатым хвостом и сделал ещё шаг вперёд. Лил отвела взгляд, уже не зная, как объяснить очередному покемону то, что уже не раз происходило в путешествии. «Её больше нет, – констатировал Финни, голос которого всё-таки дрогнул. – И никогда не будет. Она ведь выпендривалась перед ним, Лил?» – Ты стал циничным, Финни, – тренер запустила руки под снег, пытаясь сгрести промёрзшую землю, но та так и не поддалась, руша надежды Лил хотя бы отдать янмеге последние почести, похоронив её. Уже подумав об этом, тренер поняла, что циничным стал не только манафи: сама Лил уже не видела в чьей-то смерти ничего необычного, сразу же начав думать о том, что делать дальше с телом. Ради чего всё это было? Что теперь будет дальше? Лайпард задрожал, пригнув к земле голову; на глазах у необычного покемона ясно проблескивали слёзы. «Из-за меня... Из-за меня... Они все говорили правду... Я только... Я только приношу всем несчастья! Мастер... Я ведь стал больше, как ты говорила... Почему ты бросила меня, как только мы наконец встретились?!» Лил опустила голову, встретившись с безучастным взглядом Финни. Что она могла сделать теперь? Попытаться найти отсюда выход вместе с телом и похоронить его где-нибудь? Просто уйти? Попытаться попросить прощения у духов гор? Самой простить их, так нелепо забравших жизнь Элис? «Она сама хотела этого, Лил, – манафи легко прикоснулся к колену Лил, но та почти ничего не ощутила из-за пронизывающего насквозь холода. – Элис всегда хотела доказать, что она сильна. Она убивала ради этого, когда от неё такое и не требовалось. И теперь её убил тот, кто оказался сильнее её...» Финни вновь повернулся, вглядываясь во тьму. «Нам надо уходить. Сюда идёт кто-то... Он голоден». Слова манафи заставили Лил наконец зашевелиться. Уже на автомате она поднялась, пытаясь различить среди сумрака вид нежданного гостя, но принимать бой девушка не хотела. Нельзя было сражаться в таких условиях. Чтобы уберечь остальных и себя, нужно было бежать, отступать прямо сейчас и не оглядываться. Покемон наверняка собирался позавтракать телом янмеги, так милостиво поданному к его столу горным духом льда. Как бы Лил ни хотелось предотвратить это, здравый смысл подсказывал ей, что теперь такой исход был столь же неизбежен, как и то, что произошло с Каррин. – Кольт, уходим! – выкрикнула девушка, заметив, что лайпард не сдвинулся с места и лишь склонился над телом своего несостоявшегося мастера. – Нам нельзя тут сражаться, ты не справишься! Лайпард тихо зарычал, взмахнув хвостом, и уставился вперёд, туда, где тьма мало-помалу принимала очертания крупной коренастой обезьяны. Такому гостю и холод не был страшен: Лил ничуть не удивилась тому, что дарманитаны начали жить даже в таких суровых условиях. Внутри их мускулистых тел полыхало едва ли не настоящее пламя: невероятная скорость обмена веществ позволяла обезьянам переживать любой мороз, но требовала от них отдавать немало времени и сил на поиск пищи. В случае, если же пищи и сил не оставалось... Лил слышала, что некоторые дарманитаны могли переходить в состояние полного покоя, в котором они умудрялись медитировать годами и выживать в любых условиях. Голодный взгляд подошедшего ближе монстра остановился на лайпарде. Не было никаких сомнений в том, что дарманитан не видел в покемоне достойного противника — слабый и истощённый Кольт был лишь препятствием на пути к источнику пищи, да ещё и таким хрупким, что можно было добавить в меню и его. – Кольт!! – снова выкрикнула Лил. В голове девушки промчалась мысль, что нужно было ещё раньше использовать на покемоне болл, но теперь бросок шара в лайпарда мог лишь всё усугубить. Кот даже не развернулся, продолжая в гневе взмахивать хвостом. Он не хотел слушать своего так и не состоявшегося тренера. «Это всё из-за меня... Я не дам тебе ничего сделать с Мастером, слышишь?!» Кольт сорвался с места лёгким прыжком, набирая скорость. Именно в ловкости было преимущество подобных кошек: лёгкость движений позволяла им одурачить жертву, добраться до её самого уязвимого места, но истощённый Кольт не мог похвастаться способностью к идеальному ведению боя. Дарманитан приподнялся на задние лапы, стараясь отмахнуться от противника рукой; лайпард, отскочив назад, сам совершил нападение, вонзая в обезьянье плечо выпущенные когти. Злобно заурчав, Кольт вцепился зубами в руку дарманитана, отчаянно пытаясь нанести ему хоть какие-то повреждения. Ошибка... Ошибка нетренированного покемона — Лил прекрасно понимала, что челюсти лайпардов были слишком слабыми для того, чтобы от такой техники был какой-то прок, недаром ведь ни один тренер не учил такую кошку кусаться. Если бы Кольт хоть раз послушал её... Свободная рука дарманитана вспыхнула искрами — на неё разгоралось беспощадное пламя. Перейдя в контактный бой, Кольт лишил себя маневренности: он успел лишь ослабить хватку и вскинуть голову, когда пылающий кулак ударил его по спине. Отброшенный назад неизмеримой силой дарманитана, лайпард с полным боли рёвом прокатился по снегу, нелепо дёргая всеми конечностями в попытках подняться на ноги. В воздухе повис противный запах палёной шерсти, смешанный с чем-то ещё не менее пугающим. – Кольт! – бросив взгляд на подобравшегося к телу Элис дарманитана, который больше не обращал внимания на своего обидчика, Лил подбежала к извивающемуся на снегу лайпарду, отточенным движением доставая из сумки бактерицидный спрей. Финни начал отступать к ней, следя за каждым движением возможного противника. – Проклятье! – удар обезумевшего лайпарда пришёлся прямо по лицу тренера, оставив после себя обжигающий болью след. – Да прекрати ты шевелиться! «Больно! Мне больно!» – голос покемона был наполнен неистовым отчаянием; Лил вздрогнула, увидев тёмное выжженное дотла пятно на его боку и спине. Новый удар выбил из рук оцепеневшей девушки заветный флакончик; лайпард зарычал и дёрнулся к ней, оскалившись, но пересилил свой порыв и с жалобным воем опустился на снег. Простенькие лекарства были бессильны. Несмотря на сохраняющуюся надежду, Лил уже понимала, что разница в силе обоих покемонов была слишком велика, и лайпард со стопроцентной вероятностью получил ранение, несовместимое с жизнью. Тяжёлый ожог, наверняка переломанные кости, травмы внутренних органов... И никакой квалифицированной медицинской помощи на многие километры вокруг... Кольт умирал, и даже покеболл сейчас бы не смог помочь ему продержаться хотя бы немного дольше. В горле девушки образовался ком — несмотря на очевидные доказательства, приведённые разумом, её сердце не хотело верить в происходящее. – Потерпи, – голос Лил задрожал, когда она с трудом подцепила флакончик с лекарством и всё-таки распылила его над раной, уже не вызвав никакой реакции со стороны тяжело и неровно дышащего лайпарда. – Финни, сделай хоть что-нибудь! Манафи, мельком посмотрев на неподвижного кота, сжался в комок и заплакал. Следом за ним зарыдала и Лил. Остававшаяся в сердце после гибели Элис пустота уже не могла быть потеряна и забыта — тренер больше не могла казаться безучастной, не думать об отвлечённых понятиях, не могла защитить свои чувства мыслями о том, что делать дальше и как обо всём забыть. Это ей захотелось совершить переход ночью. Это из-за её страхов и спешки они сбились с безопасного маршрута. Это она не смогла повлиять на Элис и зставить себя послушаться Кольта. Здесь, во тьме, рядом с умирающим по её вине лайпардом, теперь оставались только сама Лил и боль от потерь вперемешку с горечью снова и снова допускаемых ошибок. Хотя нет... Было здесь и ещё что-то. Что-то большое, сильное, похожее на мрачную бездну и ослепительный свет одновременно, оно уже протягивало к Лил свои когтистые крылья, с молчаливым нетерпением ожидало её ответа, скалилось в ничего не означающей, не радостной и не грустной ухмылке. А в безрадостном засыпанном снегом настоящем, будто бы издеваясь над девушкой, победивший в этой борьбе за жизнь дарманитан приступил к своему размеренному завтраку, уничтожая всё, что оставалось от одного из покемонов, разделивших с ней путь.