Я махнула рукой.
– И за что такой талант девчонке? – печально сказал он. – Все, чего ты касаешься рукой, обращается в золото...
– Не заговаривай зубы. С чем ты приехал?
Он дал профессиональный и жесткий отчет без всяких виляний. Как профессионал профессионалу начальнику. Правда, я еще долго мучила его, задавая вопросы. В конце которых он вытер пот со лба и пожаловался:
– Ты меня полностью выпотрашиваешь. Я так не устаю и не волнуюсь даже когда встречаюсь с нашим королем и министром финансов!
– Они что-то понимают в бизнесе? – с интересом спросила я.
Он выругался.
– Пиранья! – обозвал меня он.
– Что это значит? – спросил вошедший граф.
– Маленькая рыбка, – механически ответила я, рассеянно раздумывая над последним предложением, которое я еще не успела обговорить с бароном, и рассеянно покручивая золотые кудри. – Он видел ее в своих путешествиях в Америке.
– Он опять делает тебе комплименты, – злобно взвился граф, уничтожающе взглянув на барона. – Я же ему говорил, что тебе нет еще шестнадцати...
Барон давился от смеха на стуле.
– Ну?! – спросил граф.
– Ты не мог бы погулять, пока я с ним обсужу финансовые вопросы? – механически спросила я, постукивая карандашом.
Граф рассердился.
– Я хотел бы знать, сколько мы получили прибыли, – сурово и напыщенно спросил он.
Я пододвинула к нему цифры...
– А сколько прибыли?
Я назвала, вычтя затраты на снаряжение экспедиции и кораблей.
– Мы окупили ее... – констатировал он.
Я кивнула.
Он, удовлетворенный, гордо ушел.
Барон тихонько засмеялся, когда он закрыл дверь.
– Ну ты и стерва... Нет, не хочу тебя женой – а то еще ты мной так крутить будешь... – поддел меня он.
Я только рассмеялась. А потом склонилась к нему.
– Слушай, что я тут задумала...
За что я люблю барона, так это то, что этот дерзкий, мужественный мужчина схватывает все с полуслова. Через полчаса он уже усвоил все детали и восхищенно смотрел на меня.
– Вот это ум! – завистливо сказал он. – Я понимаю, что у тебя абсолютная память, что ты мгновенно считаешь, что ты перечитала и перерыла всю литературу, даже финансовые отчеты за последние сотни лет... Но, чтоб так ...– он вздохнул. – Я ведь знаю об этом больше тебя, видел своими глазами, но даже и представить тех выводов и обобщений не мог, которые ты шутя сделала на расстоянии.
– Это рисково, – сказала я.
– Выходи за меня замуж, – без всяких шуток серьезно сказал этот мужественный и испещренный шрамами все еще красивый мужчина. – Мы с тобой поплаваем и попутешествуем в самых диких и опасных местах на славу, не то что эти рохли... Пройдемся с тобой по Амазонке...
Я шутливо ударила его веером по пальцам.
– Мне еще пятнадцать...
– Как жениться, так пятнадцать, а как на бал... – обиделся он. – Такой чепухой столько заниматься! Девчонка! – он насмешливо вздернул нос.
Я показала ему язык.
– Конечно, ты с головой в хлопотах...
– Платье для Мари такое сделала! – восхищенно похвасталась я, закатив глаза, по-детски желая поделиться секретом. – Приходи посмотри! – мне хотелось, чтобы хоть кто-то разделил со мной радость творческой удачи. Наверное, это у нас, мастеров, кастовое.
– Постой, – вдруг нахмурился он. – Это что, ты сама платье для нее шила, как последняя горничная?! – вид у него был, прямо скажем, звероватый. И чего он взъярился? – Ты что, не будешь на бале, а занималась тряпками для этой...
Я оборвала его.
– Она что, не могла пойти в один из твоих салонов, а использовала тебя как простую... – не унимался он.
– Я тоже иду на бал... – обиженно прервала его я.
Он успокоился и вздохнул, почему-то внимательно смотря на меня.
– Граф сказал, что ей нужен телохранитель, потому что участились случаи похищений и изнасилований, – добавила я.
Он выругался.
– Ты уже сделала себе платье?
– Нет... – я запнулась. – Да и не хочу себе яркого, – добавила я. – Не люблю выделяться, к тому же я горничная...
Он почему-то снова начал звереть.
– У вас тут в Англии, – злобно начал он, – такие снобистские предрассудки...
– К тому же я некрасива...
Барон заругался.
Но я не заметила, мечтательно глядя в окно и продолжая:
– Вот если бы я была такая как Мари, – мечтательно вздохнула я.
В ответ я услышала распространенное ругательство и удивленно взглянула на него.
– Бабы-дуры, – сказал он. – Совершенно не ценят то, что по-настоящему ценно.
Я подумала, что чем-то его обидела и перевела разговор.
– Я хотела бы сделать себе красивое, но неброское платье, – мечтательно сказала я. – Чтоб меня на фоне Мари, как это бывает всегда, совершенно не видели. Но, присмотревшись, заворожено застывали. Не броско, но с глубокой красотой. Чтоб оно завораживало. И гармонировало с сестренкой... Чтоб оно не бросалось в глаза при первом взгляде. И не мешало Мари, обращая внимания на горничную (барон вызывающе фыркнул). Но, чтоб вглядевшись, ахнул от тихой красоты. Так и Мари будет со своей вызывающей красотой, и я себя не обижу. И никого не затрудню, ибо рядом с ней на меня никто не обратит психологически внимания, как и положено компаньонке в пятнадцать лет... Но и мое платье должно быть красивым, – мечтательно сказала я.
Я все сегодня какая-то мечтательная.
Он снова странно поглядел на меня.
– Ты придешь? – жалобно спросила я. – Это мой первый бал, и я немного боюсь... Посмотришь на меня... Хоть я и охранница, и компаньонка... И иду туда контрабандой и обманом, ибо даже если не считать, что я слуга, мне еще нет шестнадцати.
Расслабившийся и заворожено вытянувшийся на локтях, словно погруженный в созерцания меня барон, снова зашипел от последних слов.
– Будет скандал, – вздохнула я.
– Конечно, приду! – твердо сказал он. – Первый танец за мной...
– Вряд ли мне придется танцевать, – усмехнулась я. – Я иду как телохранитель... Да и люди будут злиться на меня, узнав, что я простая служанка...
– Ты можешь пойти туда как баронесса, – яростным шипением оборвал мой монолог барон, так что я едва расслышала его сквозь эту злость.
Я так и не поняла, чем я его достала.
– Барон! – предупреждающе сказала непонятно как проникшая сюда мама. – Она еще маленькая... И ей пятнадцать... Ваши намеки неприличны!
– Что же неприличного, если я прошу ее руки! – взбешенно подымаясь, сказал барон.
– Кончайте шутить! – встала я. – Я еще не придумала себе платье на бал, а вы уже обсуждаете... Да я буду смотреть за Мари...
– Ты будешь танцевать! – покраснев и взглянув на барона, сказала мать. – Это отец черт знает что придумал!!!
– Но, мам, мне действительно только пятнадцать... А на балы ходят с восемнадцати!
Мама смутилась.
– Это граф придумал и приказал, – извиняюще сказала она. – Он боится за Мари, а с Лу она может идти хоть ночью в бандитское кубло, и останется девственной...
Барон что-то презрительно проворчал сквозь зубы...
– Но вы не ответили на мой вопрос? – обратился он через мою голову к матери. – Я могу ухаживать за ней?
Это как через мою голову они решают такие вопросы? – разъяренно подумала я, даже онемев от такой наглости.
Мать заметно напряглась от его вопроса.
– Барон, я запрещаю вам это делать, – необычайно высоким голосом сказала мать. – Клянусь, если вы соблазните Лу, я подошлю к вам ее собственных убийц... – мама явно имела моих слуг, несчастного китайца и индейца.
– На что вы намекаете?!? – вытянулся барон. – Я человек чести!
– Ах, оставьте, – устало сказала мать. – Вы прекрасно знаете, что ей приходится отбиваться от мужчин.
Я ошалело взглянула на нее, просто парализованная таким заявлением.
– Что, опять? – яростно спросил барон. – Что на этот раз случилось!?
Я недоуменно глядела на него, лишь потом вспомнив, что он был в плаванье и ничего не слышал.
– Да на этот раз ее попытался изнасиловать сам старший принц, – устало сказала мать. – Они все считают, что раз служанка, так можно делать, что угодно... Хорошо еще хоть Лу заехала этому жирдяю по морде...
