– Тут ее нет! – заорала я, открыв дверь и нагло ища в комнате, благо мое платье было надежно и безнадежно вбито в узкую отдушину. Все переворачивая, устраивая в комнате бардак. Солдаты не поверили юному придворному и предпочли обыскать самим, отстранив меня. И, ворвавшись практически вслед за мной, сами помогли мне, распотрошив комнату принца, с ходу включившись в яростный разгром, который я устраивала. Никто не обратил внимания на помогающего слугу. В кавардаке, чтоб помочь королеве, согласились принять участие слишком многие.

Через пару секунд ворвавшийся офицер, прекратил разгром комнаты Джекки и вспарывание перин саблями, аккуратно обыскав со злостью все сам. Ну не было мне там где спрятаться, не было, и потому он погнал меня искать меня дальше.

– Ловите суку, ублюдки! – рявкнул он, заметив, что один из солдат прикарманил драгоценность и отобрав ее себе.

Но я человек воспитанный, всех слушаюсь, потому через какое-то время я оказалась обратно в общей зале, где танцевали тысячи людей, и никто меня не остановил.

– Как сквозь землю провалилась! – слышала я раздраженные голоса рыскавших вокруг меня рослых телохранителей, докладывавших стоящей рядом королеве. Впрочем, я на нее не смотрела – я стояла во втором ряду ее караула из молодой аристократии, добровольно окруживших королеву в два ряда. Маленькая, они закрывали меня, как я не пыталась высунуться и гордо напыжиться под смех остальных. Никто не обращал внимания, ибо я не пряталась. Только улыбались гвардейцы, скользя по мне взглядом.

Со злорадством я следила, как королеве пришлось снова извиняться за принесенный солдатами ущерб и ограбления (непонятным образом исчезло несколько драгоценностей, и никто не знал, как) и унижаться перед принесенными солдатами девушками, вытирая им сопли и беря в свой штат фрейлин.

– Твоя дочь редкая сволочь, Дженни! – сквозь зубы буркнула королева стоявшей рядом под охраной гвардейцев маме. – Надо было бы ее повесить!

– Тише ты! – вскинулась мама. – А то еще услышит!

– Ну и что, что услышит! – отмахнулась королева. – Когда у меня такие защитники! – ласково сказала она, кладя руку мне на плечо, очевидно заметив мои неудачные потуги защитить ее грудью и затирания меня старшими солдатами. Ибо я стояла уже к ней в упор.

– Рад служить, ваше величество! – восторженно завопила я.

Но она не смотрела мне в лицо, а напряженно уставилась мимо меня в очередную девчонку, которую тащили к ней гвардейцы.

Мари кривилась от сдавленного смеха.

Королева строго поглядела на нее, а потом опять безумно уперлась в девчонку.

Когда и ее пришлось принять в штат, она совершенно забыла про меня, так и держа у меня на плече руку. И ласково перебирала мое плечо.

 – Я не знаю даже, что я с ней сделаю! – со злостью сказала она маме. – Поймаю и убью паршивую девчонку, ей богу! А ты чего смеешься?!? – вдруг подозрительно спросила она маму, которую трясло.

– Я... я... я рыдаю! – прорыдала от смеха мама, не выдержав. – Не делай ей плохо!

Я так и не посмотрела королеве прямо в лицо, потому что люди всегда улавливали мой напряженный взгляд. Поскольку я тут стояла фактически с самого начала поисков, почти через минуту отрыва, причем у всех на глазах, намозолив всем их, то меня просто никто даже заподозрить не мог.

– И отпусти Джекки!! – раздраженно сказал король.

– Джекки!!?!

– Что?! – раздался откликнувшийся недовольный голос Джекки откуда-то со стороны, от которого я вздрогнула. Поскольку голос Джекки раздался одновременно с моим, когда я уже решила воспользоваться нашим с Джекки сходством и ответила сама. Повернувшись к королеве.

Все парализовано замерли.

Проклятье! Все с дрожью оглядывались на нас с Джекки, двух абсолютно одинаковых и стоящих на большом расстоянии друг от друга, говорящих одинаковыми голосами и являющих абсолютную копию друг друга. Джекки был одет в абсолютно такой же костюм, плащ и ту же одежду. Очевидно, он выследил меня и решил одеться точно так же. А может быть, у него было таких полувоенных костюмов несколько, как я вспомнила.

Они были пробиты до глубин и не могли даже пошевелиться.

Я поняла, что сейчас сделает Джекки за мгновение до того, как он это сделал.

Потому с криком:

– Это она! – я ринулась навстречу Джекки мимо королевы, так и не успев ее разглядеть собственно, глядя мимо нее. Я все время боялась на нее смотреть. Было у меня какое-то суеверие, что если я только на нее взгляну, она учует что-то ненастоящее.

Мы кинулись на друг друга одновременно с ним, абсолютно синхронно, возглас в возглас, движение в движение – я постаралась, полностью предугадав его движения, благо я и так знала его, и без того была с ним схожа во всем.

Это был очередной шок для неотрывно уставившихся на нас людей. Они смотрели на нас как завороженные. Я только уловила остановившиеся, словно застывшие на нас глаза королевы, так и не ухватив ее ускользающее лицо, так была ими поражена.

Джекки накинулся на меня с кулаками – так его я достала.

В этой стране человек никак не может примириться, что женщина его сильнее. И наступает в сотый раз на одни и те же грабли.

Я осторожно завертела его так вокруг себя, чтоб было непонятно, кто это делает, и где кто из нас. Когда все запуталось, так, чтоб никто и узнать не мог, где кто, поскольку я резко пару раз мгновенным рывком подменила себя и Джекки, я повалила его на пол. И уселась ему на грудь, сымитировав, будто он сопротивляется как девочка, слабо. Впрочем, так оно и было – я могла вязать его узлами одними руками.

– Все, она больше не будет меня повторять! – отдышавшись для вида, крикнула я, держа его в удушающем захвате, живого, но чтоб он не шевелился. – Я ее поймал!!

И подняла глаза.

И замерла.

На возвышении возле трона, между старшим принцем, удивленно глядевшим на меня, и королем, стояла сумасшедшая. Та самая сумасшедшая, которая заставила меня прыгать вниз в подземелье в тайном ходе прошлый раз. Я, наконец, ее рассмотрела и узнала!

Я вздрогнула.

Она неотрывно и безумно, отчего-то как-то заворожено смотрела на меня, одетая почему-то в мое зеленое платье с алмазом.

Почему-то ее лицо было подозрительно знакомым. А где королева?

И лицо ее было отчаянно искажено страданием.

Какие у нее мои глаза! И они словно распахнулись мне навстречу. И она смотрела именно на меня, и я поняла, что Джекки все-таки вытянул мою проклятую косу, которую надо было отрезать, из-под плаща.

Сумасшедшая! – в ужасе поняла я, ошеломленная ее поведением, ибо она словно тянулась ко мне всем телом.

Я смотрела на нее и на окружающих, а она на меня, не видя больше никого. А по лицу ее текли слезы, которые никто не видел, и сумасшедшая тщетно тянула ко мне руки сквозь слезы.

Король отвел взгляд от меня и уставился на плачущую. И все вдруг почему-то уставились на ее слезы, точно слезы ненормальной что-то значили. Даже мама в удивлении смотрела на ее лицо. И старший принц недоуменно смотрел то на нее, то на меня. Король удивленно смотрел на нее.

– Терезита, что случилось?!

А потом перевел взгляд на нас, проследив за ее упершимся взглядом. От шока я выпустила Джекки, и он уже сел рядом со мной на полу.

 И король уставился на нас с Джекки, будто в первый раз увидел. Его лицо побелело, а глаза широко расширились до невозможности.

– Близнецы! – хрипло прошептал он. – Близнецы! Ты говорила правду...

Я поняла, что он первый раз за все время увидел нас вместе рядом и в одинаковых костюмах, еще и без окровавленной повязки на голове, но не понимала, отчего такая дурная реакция. От его уставившегося взгляда я даже попятилась. Он тоже сумасшедший, он тот самый сумасшедший, он только притворяется королем вместе с этой сумасшедшей, они здесь больные оба – вдруг поняла я. Они там вместе и живут в склепах!

– Проклятье, я чуть не изнасиловал сестру! – тихо сквозь зубы грязно выругался старший принц, не сводя с меня взгляда.