Он опять вздрогнул и занервничал.
– Но, по крайней мере, это невежливо! – чуть не завопил он.
– Говорить об этом в присутствии завтрака, – догадалась я.
Он, наконец, догадался, что над ним издеваются.
– Шлепнуть бы вас, – наклонился он к моему уху.
Я заливисто засмеялась.
Уже через несколько минут я увлеченно рассказывала ему историю с китайским императором, а он весело смеялся.
Мы не заметили, как станцевали еще один танец, а потом еще один.
– Какое смешное ощущение, – мне все завидуют! – улыбаясь, проговорил король.
– Потрясающе! – сказала я. – Наверное, приятно это ощущать?
– Беседа с вами освежает, как чистый холодный лесной родник, – честно сказал тот.
Холодный душ по-английски – поняла я его сложный английский оборот.
Все с ужасом смотрели на меня. Так мне казалось.
– Никогда мне не было так легко на душе...
Я еще долго смеялась, выслушивая его комплименты, и мы весело кружили, забыв обо всем, пока я не услышала прямо за собой сдавленный шепот Мари.
– Лу, что ты делаешь?!?! Одумайся! – это было сказано просто с болью.
– Что я делаю? – изумилась я, даже открыв и закрыв глаза, чтоб протереть их. И увидеть то, что я творила такое плохое, но сама же даже не видела! Господи, да где же пакость?!?
– Ты не должна! – отчаянно шептала Мари. – Он же король!
– Что не должна?! – не выдержала я шепотом. – Выражайся четче, а то я не могу понять, что еще сделать!
Меня прямо взбесило, что все видят, а я пропускаю шутку, а Мари вдруг прикусила язык.
– Да говори же быстрей!!! – не выдержала я и прошипела, когда опять в танце она оказалась за спиной короля, а я к ней лицом. – А то шутка уйдет без следа...
Король, наконец, заметил мои переговоры.
– С кем это вы шепчетесь за моей спиной? – ревниво спросил он, оглядываясь. – С каким это молодым охламоном? – впрочем, это прозвучало скорей шутливо. – Джекки?
– Нет, Мари, – ответила я. – Сестра беспокоится за меня – меня долго нет! Она спрашивает меня, – чем я занимаюсь?
– А вы что ответили? – с интересом спросил тот.
– А я никак не могла понять, чем же я занимаюсь... – честно сказала я. И тут же поправилась. – Что же я такого делаю шокинг, что все они стали на уши? – с тоской и недоумением сказала я, впервые почувствовав себя ущемленной. Я ведь честно ничего не делала, лишь послушно танцевала с королем всего четыре танца.
Король легкомысленно и светло рассмеялся – он не брал это в голову.
– Я чувствую себя так, будто вы моя дочь, а не просто родственница. Есть что-то в вас до дрожи знакомое, что будит во мне самые лучшие и чистые струны души... Я понимаю, почему все из-за вас на ушах – вы действительно богиня, освежаете душу как эликсир жизни...
Я не слушала. Меня стало беспокоить, что я такое делаю, что на меня так смотрят, а Мари боится сказать открыто, хоть и беспокоится. Я ведь только честно протанцевала всего три танца с королем, может четыре, и все. Мари хотела что-то сказать мне, была бледной, но не решалась. И это меня тревожило.
– Может его жена здесь, потому все на ушах? – внимательно оглянулась я. Но никого не увидела...
В это время к королю подошел мажордом и что-то прошептал ему на ухо, когда тот отклонился чуть назад к нему.
Выслушав, король открыл рот. Потом внимательно посмотрел на меня, и глаза его вдруг постепенно подозрительно расширились. Они стали громадными.
– Терезита!!!! – заорал он мне на весь зал потрясенно. – Так это, оказывается, моя жена, а я-то думаю! – сказал он, хватая меня и заглядывая в лицо. – Оказывается, моя жена развлекается, а я служу объектом... – тоном «так-так» злобно проговорил он, заглядывая мне в лицо. – И тебе не стыдно?!?
Я в шоке отшатнулась. Сумасшедший! – забилось в голове.
– Почему я обо всем узнаю последний?!? – рявкнул он. – И никакая это не Мари в зеленом платье, а Дженни, а Мари вон – молоденькая юная весна!!!! И как я сразу не понял, увидев Дженни, что вы, встретившись, снова взялись за старое!!!! – горевал он. – То-то я в карете никого не видел! Обвели меня как дурака, веселились тут весь день со всеми напролет – уж конечно, встретившись и обрадовавшись до небес, вы решили это событие отметить так, чтоб стены зашатались! То-то вы проводили столько времени вместе у нее... И жертвой, конечно, выбрали опять меня, как в юности до замужества!!!! – выплюнул он.
Весь зал напряженно замер, вслушиваясь в слова.
Я не знала, что делать.
– Так это же королева, – тихо ахнул кто-то.
– Я тебе давно говорила, осел! – безжалостно ответила ему жена. – Кому же иному все это сошло бы с рук?
– А почему же все молчали?
– Чтобы она думала, что шутка удалась! Ее же узнают с первого взгляда.
Король яростно смотрел на меня, никого больше не видя.
– Ну погоди, я тебе задааам! – вдруг, повеселев, протянул король. – Никогда я еще не чувствовал себя таким юным! – тихо сказал мне он. – Жду не дождусь, когда мы пойдем спать...
Я ахнула. Он мне говорит такие пошлости и распутности! Что он мне предлагает, малышке?! Я же еще совсем молоденькая девочка!!
Я ошеломленно смотрела на него. Громадными глазами.
– Пошли сейчас, жена, – ласково шепнул он. – Ты еще не была никогда такой красивой и юной... Я думаю, Дженни придется подарить тебе это платье... Ты красивая и притягательная, как звезды!
Он потянул меня за собой...
– Правда, я больше думаю, в отличие от женщин, думающих как надеть, как его снять...
Я вырвалась и в ужасе рванула со всех ног к семье.
Он даже не успел за меня ухватиться.
Я в ужасе спряталась за людей...
Они на меня все глядели.
Хорошо, что король теперь хоть меня не видел.
– Мама... – в ужасе сказала я, хватаясь за весну. – Спаси, он принял меня за свою жену!!!
Та ахнула.
– А меня за какую-то Дженни, – лукаво сказала Мари, которая была рядом и все расслышала, в отличие от мамы. – Он думает, что они с Терезитой опять веселятся неразлучной парочкой, как в юности, а Мари – это юная и прелестная «весна», – лукаво сказала она.
Дженни вдруг хлопнула в ладоши.
– И считает, что ты подарила платье Лу королеве, – безжалостно глядя на папá, славившегося своим скупердяйством и жавшегося из-за какого-то миллиона-другого, выброшенного на развлечения, добавила Мари.
– Господи, какая идея, – шептала мама. – Это же решит все наши проблемы... Жена шутит, это не страшно... Все милая шутка, а кто считает иначе, будет иметь дело с королевой и с Тауэром... Переодеться нам с Терезитой!
И тут же тихо приказала:
– Девочки, а ну бегом в нашу комнату переодеваться, снимите платья, я сейчас буду...
Помолодевшая, подхватив платье, она бегом, вертнувшись вьюном, ну тебе вихрь, весело закрутившись в каком-то предвкушении, куда-то исчезла...
Мы с Мари ошарашено посмотрели на друг друга.
– Что это предки себе думают? – ошарашено с взрослым осуждением сказала я Мари, проводив ее взглядом. – Как ей не стыдно себя так вести? Она же взрослая, почтенная и имеет двух дочерей...
Мари тоже, насупившись, поджав губы, недоуменно смотрела на мать. На место, где она только была.
– Ну и ну! – угрожающе сказала она. – Что за поведение?!? Разве можно нас так позорить? Я ей задам!
Я вовсе не считала это милой шуткой. Хоть голова туманилась от действия китайца, и я мало что понимала.
Но тут я увидела короля, и он явно искал меня, и я мигом восприняла всю мудрость маминого плана.
То есть враз исчезла из зала.
Но с ходу врезалась в нечто жирное и мягкое, сбив ее на пол.
– Вай! – заорало оно в ужасе.
О Боже, это оказался старший принц!
Я захолодела, как кролик перед удавом. Вот, я поняла наконец, что чувствуют трусы! Ибо никогда раньше не боялась ничего в принципе, и для меня было загадкой, как женщины (это женщины то!) могут чего-то бояться... Зубы у меня застучали.
– Успокойся, это не твоя невеста, – услышала я со стороны чей-то властный голос.
