В Москву мы ехали вместе: я был избран делегатом на VIII Чрезвычайный съезд Советов.
Валя очень волновалась, но ей удалось выполнить поручение комиссара. С кремлевской трибуны прозвучал ее взволнованный голос.
В Москве Валентине был вручен орден Трудового Красного Знамени. Народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов наградил ее именными золотыми часами, а 5 февраля 1937 года в «Комсомольской правде» появилось письмо Валентины Хетагуровой девушкам Советского Союза:
Девушки! Сестры-комсомолки! К вам от имени молодых дальневосточниц обращаю свой призыв.
Далеко на востоке, в Приморской и Приамурской тайге, мы, женщины, вместе со своими мужьями и братьями перестраиваем замечательный край… У нас мало умелых рук. Каждый человек, каждый специалист на учете. И много еще нужно людей для того… чтобы освоить все богатства края для социализма… Но запомните, на Дальний Восток мы зовем только смелых, решительных, не боящихся трудностей людей…
Нам нужны слесари и токари, учительницы и чертежницы, машинистки и счетоводы, конторщицы и артистки. Все в равной степени. И вот мне хочется, чтоб вслед за нами, подругами боевых дальневосточных командиров, в наш край поехали тысячи отважных и смелых девушек. Я призываю вас, дорогие подруги, сестры-комсомолки, девушки нашей страны, помочь нам в большом и трудном деле… [2]
На этот призыв откликнулись десятки тысяч молодых советских патриоток. Со всех концов страны двинулись на Дальний Восток эшелоны хетагуровок. Не остались в стороне от этого доброго дела и жительницы нашей столицы. В апреле 1937 года Москва проводила 400 девушек в город юности Комсомольск-на-Амуре.
Хетагуровок торжественно встречали в Хабаровске представители крайкома партии, крайисполкома, краевого комитета ВЛКСМ, политуправления ОКДВА и общественности города. Приветствуя девушек, Маршал Советского Союза В. К. Блюхер призвал их бодро встречать трудности и по-боевому, по-большевистски преодолевать их.
Движение девушек — энтузиасток освоения далекого таежного края росло и ширилось. Уже к осени 1937 года на Дальний Восток прибыли 11 500 комсомолок, в том числе 50 инженеров, 550 техников, 20 врачей, 400 медработников со средним специальным образованием, 140 агрономов, 300 зоотехников, 380 учителей, 800 культработников, 300 шоферов, 1100 токарей, слесарей и электромонтеров, 1100 счетных работников. Девушки направлялись в самые отдаленные уголки края, работали в школах, больницах, на корчевке тайги и валке леса, а также на рыболовецких промыслах. Повсюду на Дальнем Востоке звучали их звонкие голоса:
Нам приказ простой и точный
Наша Родина дала,
Чтобы край Дальневосточный
Стал твердыней Октября.
С хетагуровками навсегда связали свою судьбу и разделили с ними благородный труд по освоению дальневосточных богатств тысячи демобилизованных красноармейцев и приехавших на Дальний Восток юношей.
В том же 1937 году Валентина Хетагурова была избрана депутатом Верховного Совета СССР первого созыва от трудящихся Комсомольского-на-Амуре избирательного округа…
С тех пор миновало почти сорок лет. И как же отрадно видеть, что юноши и девушки семидесятых годов так же трудолюбивы, самоотверженны, энергичны и неугомонны, как их предшественники. Видеть, что верно служат Родине умелые руки молодых, что ей, любимой Отчизне, отданы сердца и высокие помыслы наших детей и внуков…
НОВЫЕ ИСПЫТАНИЯ
В то время как Советский Союз наращивал темпы социалистического строительства, империалистические государства переживали тяжелейшую экономическую депрессию, которая до крайности обострила все их внутренние и внешние противоречия. Одним из уродливых порождений этих противоречий явились возникшие в некоторых странах фашистские режимы.
Первой на путь фашизма встала Италия. В январе 1933 года фашистская диктатура победила в Германии. Жестоко расправившись с прогрессивными силами в этих двух странах, фашистские заправилы ринулись завоевывать мировое господство.
В 1935 году Италия напала на Эфиопию (Абиссинию). Через год итальянские и германские фашисты поддержали контрреволюционный мятеж генерала Франко в Испании. В том же году Германия заключила так называемый антикоминтерновский пакт с Японией. Потом к этому пакту присоединилась и фашистская Италия. Образовался агрессивный блок Рим — Берлин — Токио, провозгласивший главной своей целью «крестовый поход против коммунизма».
Советское государство вынуждено было принимать экстренные меры по дальнейшему укреплению своей обороноспособности: увеличить производство боевой техники и оружия, приступить к формированию новых воинских частей, в том числе артиллерийских.
В начале августа 1937 года меня назначили командиром заново сформированного 181-го артиллерийского полка резерва Главного Командования. Он дислоцировался в Хабаровске.
В Хабаровск уезжала и моя жена — ее избрали секретарем Дальневосточного крайкома ВЛКСМ.
Жаль было расставаться с друзьями из Де-Кастри. За шесть без малого лет нелегкой службы мы сблизились со многими. Особенно близким и дорогим стал нам С. В. Руднев. На прощание Семен Васильевич обнял меня, пожелал успехов и выразил надежду, что мы еще встретимся. К сожалению, надежда эта не сбылась…
До сказочно красивого озера Кизи, обрамленного вековыми деревьями и буйными зарослями камыша, ехать пришлось в пролетке. Затем мы катером добрались до села Мариинское и там сели на пароход, следовавший по Амуру в Хабаровск.
Прибыв к месту назначения, я сразу направился в штаб ОКДВА, к начальнику артиллерии комдиву Леоновичу. От него и узнал впервые, что из себя представляет доверенный мне полк. В состав его входили четыре артиллерийских дивизиона по 12 орудий в каждом (из них два дивизиона имели на вооружении 122-миллиметровые пушки, а два других — 152-миллиметровые пушки-гаубицы). Кроме того, в полку были: дивизион артиллерийской инструментальной разведки (АИР), парковый дивизион, школа младших командиров и артиллерийские мастерские. Тягловую силу составляли 260 тракторов ЧТЗ-60 и 1000 лошадей.
— Справлюсь ли с такой махиной? — засомневался я.
— Должен справиться! — убежденно сказал начальник артиллерии.
В полку меня уже поджидали бывший его командир, назначенный недавно комендантом УРа, полковник Николай Митрофанович Пожарский и военком полка С. Г. Лесь. Оба они производили приятное впечатление: видно было, что хорошо сработались, даже сдружились и дело свое знают по-настоящему…
Летом день длинный. До вечера я успел побывать во всех дивизионах. В первую очередь познакомился с дивизионом АИР. До этого мне не приходилось видеть аировской аппаратуры. Командир дивизиона Н. И. Максимов показал ее и рассказал о принципах фотографической, топографической, звуковой разведки. Тогда же мы договорились, что он поучит меня своей специальности.
От Максимова направился в 1-й дивизион. По пути туда военком полка обстоятельно проинформировал меня о командире этого дивизиона Иване Сергеевиче Жулине. Он охарактеризовал его в общем-то положительно, но считал Жулина недостаточно требовательным. Так оно и оказалось в действительности. Следствием этого являлись значительные недостатки в содержании тракторного парка и конского состава.
Вторым дивизионом командовал Шкуратович, но в тот раз я не застал его на месте. Встретил меня начальник штаба Николай Иосифович Осокин. Держался он с достоинством, доложил обо всем — лучше некуда. Чувствовалось, что это уже готовый командир дивизиона.
Третьим дивизионом командовал Д. Михельсон. Он показался мне несколько флегматичным, даже каким-то вялым. Однако в дальнейшем я убедился, что это энергичный и деятельный человек. Его дивизион отличался слаженностью, хорошей огневой выучкой, высоким уровнем воспитания личного состава.
