- Мое появление ее ошеломило. Я не знаю, она реагирует так только на меня или на других женщин тоже. И думаю, мы никогда этого не узнаем. Но вспомните - вчера вечером мое присутствие ее почти не смущало. Однако еще раньше, утром, когда мы покинули пещеру, она не стала нас преследовать при свете дня. Хотя я чувствовала, что ей очень этого хотелось.

- Я тоже чувствовал, - хрипло вставил Егорыч. Серега молча кивнул, не отрывая взгляда от тряпки, которой он протирал СГК.

- К чему ты ведешь?

- К тому, что дело не во мне. Не только во мне, - Яна сдвинула брови и потерла кончиками пальцев две перечертившие ее лоб вертикальные складки. - Мое присутствие ей неприятно. Но и только. А вот свет... Дневной свет ей... ну... н-нечисть боится света. При нем она уязвима. Я так думаю. Когда мы удалились от камней, я перестала ее ощущать. Она оставалась в пещере - пока было светло. Но пришла сразу же после заката.

Мужики угрюмо молчали. Яна молчала тоже, перекатывая во рту несуществующую жвачку.

- Ты хочешь что-то предложить? - тяжело спросил, наконец, Вадим.

Яна ответила не сразу. Она помолчала некоторое время, что-то обдумывая.

- У меня его гипотеза... предположение. Мне кажется, это какая-то земная аномалия, привязанная к определенному месту. Возможно, к ее пещере. Это злобное приведение... слушайте, ну не кривитесь. Вы видели то же, что и я - это что-то аномальное. Ну так вот, это злобное приведение, а приведений удерживает на месте...

Девушка запнулась, осененная новой мыслью.

- Наездники чудовищ. Они знали о ней! Поэтому они за нами не пошли. Вспомните, они как будто бегали у какой-то невидимой черты, и... - Яна даже прищелкнула пальцами он возбуждения. - Все, я поняла. Это полностью подтверждает мою теорию. Приведение к чему-то привязано конкретно здесь. Здесь ее земля. Она не может выйти за пределы своего кластера. Как только мы пересечем его границу - мы в безопасности!

Вадим переглянулся с Серегой. Тот неопределенно поднял брови.

- Она, наверно, сейчас отлеживается, - вставил свои пять копеек Егорыч, о котором периодически забывали. - А вечером задаст нам жару.

- Да. Когда подкопит злобы.

Вадим с шумом выдохнул сквозь зубы.

- Я понимаю, о чем вы, - медленно и с расстановкой проговорил он. - И думаю так же. Но кто из вас может дать гарантию, что до ночи мы сумеем выбраться из этого кластера? Судя по всему, он не маленький.

Младший разведчик еще раз философски поднял брови.

- Братишка, нет никаких гарантий, что мы сумеем одолеть тварь, которая выжила после того, как Снежок выпустила в нее всю обойму, сидя здесь на жопе. Предлагаю выдвигаться, как только окончательно рассветет.

Егорыч кивнул.

- Поддерживаю.

- И я.

Кваз хмуро покачал головой. Было видно, что предчувствия его одолевают самые мрачные. Но воспоминания о прошлой ночи были достаточно красноречивыми - человеческое оружие не могло причинить Луоре фатального вреда.

А в том, что чудище придет за ними снова, отчего-то не сомневался никто.

24

Весь последующий день запомнился Яне, как сплошная сумасшедшая гонка через сначала полутемный - потом освещенный ярким солнцем, и под конец - опять полутемный лес. Лес мелькал у нее перед глазами, цеплялся за ноги и хлестал ветками по лицу, лес настолько засел в печенках, что девушка начала потихоньку верить в карму. Рожденная в степи, и всю жизнь прожившая в степях, она мечтала перебраться туда, где окружающая действительность не просматривалась бы до самого горизонта. Теперь мечта осуществилась - уже который день ее действительность ограничивалась стволами ближайших деревьев и произраставшими между ними кустарниками. Похоже, что как и все большие мечты, эта тоже исполнилась криво.

Кроме того, радость от пребывания среди лесных красот сильно отравлял походный, прямо-таки спецназовский марш-бросок с тяжелым грузом на спине. И время, которое неумолимо ползло к сумеркам. Чем ниже спускалось солнце, тем нервознее делались спутники Яны, и тем страшнее становилось ей самой. Лес не кончался - и, насколько мог судить время от времени забиравшийся на деревья Серега, в ближайшее время кончаться не собирался.

- Ребят, мы еще не выбрались... ну, это... за границу эту, а?

Яна переглянулась с Серегой. Тот спешно сбрасывал рюкзак, собираясь совершить очередное восхождение на дерево в надежде высмотреть что-то обнадеживающее, чего не было видно снизу.

- Нет, - внес ясность младший разведчик, подпрыгивая и ухватываясь за первую ветку. - Походу... мы крупно... попали.

Вадим бросил хмурый взгляд в небо, которое теперь подсвечивалось красным из-за деревьев. День доживал последние часы, и вымотанные до предела люди вовсю высматривали хоть что-то, что могло бы дать укрытие на ночь.

- Ну, что там?

Серега, обнимавший ствол уже метрах в семи над землей, раздраженно прицыкнул. Он тщательно оглядывался по сторонам, но пока безуспешно.

- Солнце почти село, - Яна невольно обернулась назад - в десятый раз за последние пять минут. - Она быстро нас догонит. Я чувствую...

- Задолбало меня твое чутье, - Вадим задрал голову. - Серый...

- Есть! - младший разведчик приобнял сосну, указывая куда-то в сторону и вперед. - Там, что-то... как будто блестит.

- Блестит?

- Как будто железная дверь, - Серега приподнялся повыше, всматриваясь. Ветка под ним угрожающе затрещала. - Типа бункера...

- Бункера?

- Ты что, попугай? Да, бункера! Ну или чего-то такого - отсюда не разглядишь... Блин, Вадя, солнце конкретно садится. У нас в лучшем случае... полчаса.

Кваз вытер щеку о плечо.

- А сколько дотуда топать?

Младший брат сверху пожал свободным плечом.

- Полчаса. Может, минут двадцать - если поднажмем... Ты чего, Снежок?

Яна еще раз обернулась назад. И усилием воли взяла себя в руки.

- Ничего, - она глубоко вдохнула, глядя под ноги. - Мне просто... В общем, боюсь.

- Тогда идем скорее, ребят, - Егорыч, который после двух нервных встрясок и походной беготни из-за постоянных приливов адреналина чувствовал себя на удивление бодрым и активным. - Ну ее к... такой-то матери снова встречаться с этой ведьмой. Вдругорядь может и не сработать ваше поповское колдунство.

... Серега немного ошибся - дорога к загадочному «бункеру» отняла не полчаса, а почти час, из-за не ко времени попавшегося на пути болота. Пока искали обход, солнце скрылось окончательно, и под деревьями стало стремительно темнеть. Лес по-прежнему оставался тихим и безмолвным, словно вымершим.

Но теперь изо всех сил торопившихся людей пугало не это.

- Мне тут в г-голову пришло, ребят, - Егорыч по-прежнему жадно глотал холодный воздух и хватался за поясницу, но теперь уже почти не сипел. - Вот мы б-бежим. А н-не зря? Если бункер - советский, да б-брошенный, дверь могли и заварить...

Вадим свирепо обернулся, собираясь коротко, но емко разъяснить шибко умному слесарю своевременность его догадки.

Но не успел.

Перекрывая голос Егорыча и все другие звуки, над мертвым лесом пронесся низкий стон, переходящий в рев, который вновь перетек в утробный то ли стон, то ли рокот. Звук шел с той стороны, где осталась противоположная граница кластера. Еще не успело затихнуть резонансное эхо, как по тихой, будто застывшей тайге словно прошел воздушный шквал. Огромные деревья, сталкиваясь кронами, осыпали все, что под ними ломавшимися ветками и целым роем шишек, навстречу которым с земли поднимались тучи листьев и прочего мусора. Схватившимся за головы и лица людям сразу же запорошило глаза. В какие-то два-три мгновения видимость снизилась до четырех-пяти шагов.

- За мной! Бегом!

Яна чудом не упустила из виду ломанувшегося в кусты Серегу. Ее собственное ощущение нарастающей тревоги и чудовищная усталость мешали думать о чем-то, кроме как не отстать от мужиков. Они снова неслись через заросли, уже не разбирая дороги, а вокруг уже творился настоящий ад. Впечатление светопреставления усиливала стремительно упавшая на лес темнота, в которой одуревшие от сумасшедшего бега люди едва различали себя и выраставшие на их пути скрипучие деревья...