Отсюда закономерно, что автор видит, с его точки зрения, самый эффективный способ противостояния незаконной деятельности в интернете – создание киберполиции. То есть создания особых подразделений полиции, которые занимались бы исключительно интернет-преступлениями. Для этого он предлагает собрать хакеров, программистов, молодых продвинутых людей, платить им достойные зарплаты и разрабатывать соответствующие оперативные мероприятия. Параллельно необходимо совершенствовать законодательство, приводя его в соответствие с новой реальностью. Работы Роскомнадзора или разрозненных отделов вроде Управления «К» недостаточно, ситуация слишком масштабна. Также проблемой является огромный разрыв между уровнем профессиональной компетентности людей, которые совершают преступления в сети, и тех, кто призван с ними бороться.

Судебно-экспертная практика показывает, что с каждым годом появляются все более и более изощренные способы проникнуть во внутренний мир личности, завладеть ее кошельком или недвижимостью, овладеть ее телом, захватить ее душу – модифицировать прошлое или навязать кому-то выгодное будущее. Психологические формы контроля над человеком опаснее материальных, часто они неосознаваемы, находятся вне контроля сознания, а иногда и полностью подчиняют себе сознание[2]. А технически оснащенное психологическое воздействие становится практически абсолютным оружием. Вот человек один, он наедине только со своим любимым компьютером, путешествует по бескрайним просторам интернета. И он считает, что он все видит, слышит, понимает, сам выбирает те или иные страницы, сам открывает или покидает те или другие сайты и сам принимает решение – подписаться или нет, скачать или нет, купить или нет, ответить или нет. Но очень часто – это иллюзия. Решение за него уже было принято еще до того, как он зашел на ту или иную страницу. Фактически он и зашел на нее только потому, что его к этому побудили.

Эта книга – современное и очень своевременное пособие, которое поможет ориентироваться в виртуальном мире интернета, обезопасить в нем себя и своих близких. Она отвечает не на все вопросы, но побуждает их искать и находить.

В.Ф. Енгалычев

доктор психологических наук, профессор, директор Научно-исследовательского центра судебной экспертизы и криминалистики КГУ им. К.Э. Циолковского

Однажды мы с друзьями решили поехать в ресторан. Выбрали столик, уселись, сделали заказ… а минут через десять все вытащили телефоны и ринулись в интернет. Начали фотографировать еду, отмечаться в Фейсбуке, что-то писать, комментировать…

Я спрашиваю:

– Друзья мои, а что происходит? Вот ты что делаешь?

– Я Ане пишу.

– Так вот же она, напротив тебя сидит.

– Да я ей хочу фотографию сбросить, где мы рядом.

В итоге большую часть времени нашей встречи люди сидели в Твиттере и Фейсбуке. Они написали всем своим друзьям, знакомым и родственникам, что они делают, что они едят, фотографировали меню, фотографировали каждое блюдо, фотографировали бедную официантку. Но самое интересное, что половину времени они писали друг другу – сидя за одним столом.

На самом деле масштабы этого явления просто гигантские. В последние годы появилась даже такая игра: кто на встрече не выдерживает и первым берет телефон – платит за всех.

Казалось бы, именно для этого и были придуманы социальные сети – чтобы быть на связи с друзьями и знакомыми. Марк Цукерберг рассказывал в интервью, что создавал Фейсбук для того, чтобы люди могли перенести свои социальные связи в интернет и общаться там, если вдруг по каким-то причинам этого нельзя сделать напрямую. Но с тех пор прошло немало лет, и социальные сети уже успели отдалиться от первоначальной идеи.

Я бы уже назвал их не социальными, а антисоциальными. Люди перестали общаться друг с другом с глазу на глаз. Им намного легче отправить SMS, email или комментарий, чем позвонить или встретиться лично. Даже если они встречаются, то начинают попутно болтать в сети с другими людьми или что-то писать и отправлять своим друзьям, с которыми сейчас сидят за одним столом. Если вдуматься, это очень странное поведение. А главное то, что, на мой взгляд, таким образом убивается индивидуальность и гасится креатив. Люди сбиваются в однородную интерактивную массу, где формируется какое-то коллективное мнение, что-то постоянно обсуждается, вывешиваются фотографии, раздаются лайки. И мы начинаем зависеть от чужого одобрения. А как мы жили раньше? Как принимали решения?

Я не исключение и тоже попадаюсь на все эти крючки. Помню, как моя старшая дочь попросила купить на выпускной бал туфли определенной фирмы: мол, папа, это хорошая крутая фирма, в них мне будет удобно. Я написал в Твиттере: «Девушки, кто-нибудь знает эту фирму? Что скажете?» Сразу посыпались ответы, девушки хвалили туфли, и самое интересное, что это на меня подействовало! И я поехал с дочкой за ними в ЦУМ. Потом сфотографировал покупку и выложил в Инстаграм с вопросом: «Ну как вам, ничего?»

«О, – отвечают мне, – класс, я себе тоже такие купила! Супер!»

Только потом я задумался над ситуацией и сам себе удивился. Получается, что я начал принимать решения в зависимости от того, что мне говорят совершенно чужие люди. А если бы они мне написали что-то другое? Я бы купил другие туфли, не те, что понравились моей дочери? А из каких соображений? «Как я буду этим людям в глаза смотреть?» – так, что ли? Да какие там глаза! По большому счету я никого из советчиков не знаю. Я в жизни их не видел, но при этом спрашиваю у них, что покупать.

Вообще социальные сети, такие как Инстаграм, Фейсбук, Твиттер и т. д., – очень любопытный феномен. Мы берем, разумеется, ситуацию, когда аккаунт в социальной сети публичный, а не так называемый подзамочный, то есть такой, который ведется пользователем только для себя или для очень узкого круга друзей. Таких на самом деле очень мало. Так вот, представьте себе человека, который только что сфотографировался, а теперь идет по улице и всем показывает свою фотографию. Или пришел в какое-нибудь кафе, щелкнул на полароид еду, которую ему принесли, и тоже пошел всем показывать фото. Выглядит странно, правда? Никто такого не станет делать.

А в сети у человека появляется ощущение того, что он здесь один. Он не чувствует никакого стеснения, смущения, скованности относительно того, какие фотографии он выкладывает, что пишет, какими ссылками делится. Если кто-то что-то не то в комментариях написал – его спокойно можно забанить. Если раньше люди выясняли отношения на кулаках или на повышенных тонах, то теперь разборки в комментариях заканчиваются тем, что хозяин страницы попросту блокирует оппонента, отправляет в бан – и его уже как бы нет. Вы можете почувствовать себя богом своего собственного мира. Вы вольны кого-то добавить, кого-то убрать, кто-то может смотреть ваши записи, кто-то не может. Такая маленькая власть над тем, что смотрят и делают другие люди.

Обратная сторона этого ощущения анонимности и изолированности – повышенная концентрация на себе. Когда мы читаем чужие статусы в Фейсбуке или сообщения в Твиттере, многим из нас кажется, что это адресовано конкретно нам. Хотя на самом деле это совершенно не так, особенно если речь идет о людях популярных – они обращаются к целой армии подписчиков (в Твиттере это называется фолловеры).

И смотрите, какая складывается ситуация. Допустим, у вас есть некоторое количество виртуальных «друзей» в Фейсбуке – несколько десятков, сотен или даже тысяч, притом реально вы знаете очень небольшой процент из них. Вы пишете о каких-то событиях из своей жизни, выкладываете фотографии – свои, родителей, детей, мужа или жены, рассказываете о том, что вы думаете, что вы купили, куда вы пошли, что вы съели. И это видит куча людей, с большинством из которых вы даже не знакомы. В зависимости от установок ваши фотографии и статусы могут видеть не только друзья, но и друзья друзей или в принципе все пользователи сети – таким образом круг персонажей, допущенных к вашей личной информации, еще расширяется. Вся ваша жизнь проходит на виду. Все, что раньше было скрыто от посторонних глаз, все, что представляло какую-то загадку, теперь открыто для всего мира.