Вон как на шар уставилась! И наверняка сейчас схватит вожделенную добычу.

Или победит благоразумие? Может, интуиция ей подсказала, что я могу и огненный эрги’с не пожалеть для показательного наказания воришки? Жалко, конечно, такое тело прекрасное портить… но я готов.

Подсказала. Прищурившаяся смуглянка уставилась на меня, явно пытаясь загипнотизировать:

– Тебе не нужна эта стекляшка… Она тебе ни к чему… Поэтому ты её подаришь мне… Уже подарил… Эта вещь теперь моя… Спасибо, ты такой добрый…

Не успели обе ладошки прикоснуться к артефакту, как мини-искорка прожгла на выпуклом заду девушки, как раз на повязке-юбочке, аккуратную дырочку. Там и другие предположения оказались верны: под плотной тканью брони не оказалось, лишь голое тело. Результат предсказуем: прыжок вверх на добрых полметра, визг, инстинктивные поглаживания пострадавшего места и полное игнорирование моих слов:

– Подарки я делаю лишь девочкам хорошим, покладистым и не вороватым.

Говоря это, я поспешил набросить на хамоватую Фею особенную метку, называемую «вуалью Гимбуро». Она видна и доступна только мне как Иггельду, и отныне я смогу рассмотреть эту загадочную девушку даже сквозь толстые стены, через несколько метров кустарника или вычленить среди толпы на большой дистанции при прямой видимости. Мало ли что…

Больше ни на кого не взглянув, гордо задрав подбородок и явно не заметив моей метки, Знахарка покинула отсек. Хотя почему эту неважно побеленную комнату называют отсеком, не пойму. Может, проблема в несовершенном переводе?

Других проблем хватало:

– Магистр, – начал я с последней сценки. – Чего это среди нахлебников и приживал твоего замка такой разброд и шатания?

– Сам поражаюсь, – признался пупс. – Первый раз такое… Правда, ещё ни один самец из гайчи не посмел коснуться тела Знахарки. Запрет какой-то дикий, связанный с их верованиями и традициями.

– Не понял. Она что, ни замуж не собирается, ни детей рожать ей не суждено?

– Насколько я знаю, детей она будет иметь не менее трёх, потому что умения врачевания у таких, как она, передаются по наследству. Мужчин выбирает сама. После чего, опять-таки не прикасаясь, забирает у них семя и… дальше всё сама, сама, сама…

– Бедняжка! – с надрывом посочувствовал Найдёнов. – Я ещё так глупо пошутил по поводу предварительных ласк… Жалко! Такой экземпляр останется неокученный! – потом глянул на меня как Мюллер на Штирлица: – Или ты всё-таки успел до прихода девчонок?

– Тьфу на тебя, пошляк! Ты вон от этих куриц вначале избавься…

После того как я указал подбородком в сторону сестёр Свонх, сам замер в каком-то нехорошем предчувствии. Мы присматривались к девушкам минуты три, а они так и не отреагировали на наше внимание, да и моргали они не в пример реже, чем обычно это делает любой человек. Подобная заторможенная реакция бывает только у душевно больных или у людей, впавших в прострацию.

Найдёнов предположил самое лучшее:

– Это они на тебя так обиделись?

– Мне кажется, они в гипнотическом трансе, – высказал веское мнение магистр. Я же ничего не смог придумать, как признаться:

– Вообще-то у меня с гипнозом не особо ладится. Толком ничего не умею, ведь учиться было некогда и не у кого. Разве что… в данном случае… я оказался слишком зол и слишком экспансивно высказался. Вполне мог девочек и напугать слегка…

– Хе! Слегка? – подначил меня товарищ. – Ты всегда в последнее время силёнки тратишь соразмерно?

– А то! Видел, как я ювелирно Фее задок прожарил? – моё хвастовство Лёню не ввело в заблуждение:

– Эрги’сами управлять тебе равных нет. Как насчёт дозировки гипноза?

– Разберёмся! – заверил я коллег и приступил к глубокому осмотру.

Сразу обратил внимание, что в ауре сестёр стали резко преобладать только два цвета. Причём в таком сочетании они вообще любому экселенсу показались бы весьма странными. Например, алый оттенок обозначал упорство, граничащее с фатализмом. Он порой встречался у разумных существ, но чтобы более сорока процентов во всей гамме?

Второй цвет – насыщенно белый, обозначающий покорность. Его вообще редко можно встретить. Тем более он вызывал озадаченность, заполняя более сорока процентов всей видимой мне ауры.

Иначе говоря, оба цвета, да в таких количествах никак не могли скомпоноваться в любой ауре. Тут – сразу две! Явно что-то случилось… Теперь бы понять, что именно? Я попросил Найдёнова:

– Лёнь, скажи им что-нибудь сделать.

Тот сразу разразился целым потоком просьб, распоряжений и увещеваний: встаньте, дайте мне руку, шевельните пальчиком… Ничего не сработало. Более громкие окрики, приказы, а реакция аналогичная.

Попытался повысить голос и магистр, что-то там приказывая. Девушки на него даже не покосились. Уже всерьёз опасаясь за их рассудок, я стал отдавать распоряжения. После чего с нарастающим ошеломлением наблюдал безропотное исполнение любого приказа и даже невинного пожелания. Если что-то надо ответить, сёстры Свонх обязательно покорно добавляли обращение «Шеф!».

Уж на что Леонид любил пошутить в самых мрачных или неприятных моментах, но тут и ему стало не до смеха. Он конкретно испугался:

– Борь, ты чего с ними сделал? Они же стали как зомби… Тебя слушаются как поднявшего их некроманта…

У меня у самого мурашки по спине пробежались, пока я пытался рассмотреть в глазах пострадавших хоть какие-то отблески сознания. Зомби не зомби, а нечто потустороннее в глубине глаз просматривалось.

Что теперь делать? Казалось бы, на пустом месте неожиданно возникает новая проблема. Как с ней справиться, подсказать некому. При этом следовало помнить, что Цилхи и так инвалид, без левой руки. Тоже по моей вине?

Хм! Если разбираться беспристрастно, то… Кабан Свонх меня не простит!

Руд – тоже инвалид. И оба брата семейства Свонх скоро покинут посты наблюдения и спросят:

– Чего это с нашими сёстрами?

О! Легки на помине! Старший помог прийти младшему. Уже стоят рядом с диваном, хмурятся и с нарастающим подозрением следят за моими манипуляциями. Я хотя бы знал, для чего пытаюсь оттянуть нижнее веко у Эулесты и заглянуть ей в зрачок. Видел, так делают все психиатры, но зачем? Прячут за этим действием полную некомпетентность?

– Ботва вопрос, ребятки! – хорошо, что Найдёнов всегда найдёт, чем приукрасить самое печальное событие. – Девчонки несколько перенервничали, подержались не ко времени за какие-то артефакты на столе, и вот результат. Впали в нирвану удовольствия. Или не совсем удовольствия…

Упоминание об артефактах подтолкнули мои мысли в нужное русло. Раз недавно шар исцеления неадекватно воздействовал на Фею, то его помощь может вполне позитивно сказаться на сёстрах Свонх.

Так что вскоре в ладошки Цилхи я уже вставлял второй шар, которого не касались руки местной знахарки. Подспудно я улавливал нехорошую связь во всём случившемся, но ухватить конкретную суть ускользающей догадки никак не удавалось.

Цилхи держала шар крепко, все мои требования выполняла безоговорочно, некое тепло и волны исцеления в её тело пошли… Это я точно рассмотрел! Умений для такого действа хватило. Дальше… Увы! Глаза девушки так и остались пустыми…

Ничем шар не помог и Эулесте. Не помог и первый шар, вроде как действующий вполне исправно. Что теперь делать? Особенно в свете того факта, что мои распоряжения выполняются беспрекословно, а вот на братьев девушки даже не реагируют.

Как выкрутиться из неприятного положения?

Да и карапузов жалко… Особенно женского пола. Тащить их в таком состоянии за тридевять земель, а потом проводить в мир Трёх Щитов – откровенное издевательство получится над инвалидами.

Тут очень хорошую подсказку дал Румди Шак:

– Борис, выводи своих подруг из первой фазы лечения и разреши им откликаться на распоряжения и просьбы братьев. И… Леонида, наверное?

Да, хороший ход. Пострадавшие от странного гипноза девицы хотя бы будут адекватно слушаться братьев, Найдёнова и любого, на кого поступит от меня определённая команда. Для начала должно хватить, а там что-нибудь придумаю. Да и до ночи время ещё есть. Сама ночь не будет бездарно потрачена.