- Выручай, не знаю что уже делать, но мне срочно нужно пристроить Андрея куда-нибудь, хоть на пару недель.

- Если так нужно, то сделаю. Найдем лагерь или санаторий.

Только вот Андрей услышал первую часть телефонного разговора и в этот момент его мир рухнул. Он не нужен! От него хотят избавиться! Страх, противный липкий страх вернулся…

====== Глава 8. Росинка – знакомство ======

За окном мелькали деревья, поля, а иногда и дома, когда они проезжали через населенные пункты. Только вот взгляд Андрея ни на чем не задерживался. Его взгляд был абсолютно пустой, и такая же пустота поселилась в душе. Сначала, когда дядя Валера сказал, что через три дня он уезжает в какой-то санаторий, его грудь сжали тиски боли, но сейчас боль ушла, уступив место пустоте и безразличию. Первый вечер, закрывшись в своей комнате, Андрей проплакал до глубокой ночи, но потом понял, что плакать бесполезно. Кому нужен инвалид? Нет, не так. Кому нужен калека, урод? Правильно, никому. Поехав в Москву на операцию, он надеялся, что будет ходить. Да, он ходит, но только зажав под мышками костыли. Его ноги как не слушались, так и не слушаются. Что толку от того, что он может теперь сам стоять? Калекой быть он так и не перестал. Понятно же, что опекун обломался с операцией, а теперь не знает, как от него избавиться. В груди опять что-то неприятно кольнуло, но углубиться в самокапание ему не дал ставший уже родным голос.

- Андрюша, ну не расстраивайся ты так. Это всего лишь на тридцать пять дней. К тому же это сто пятьдесят километров от Геленджика, – увещивал его дядя Валера. – Если получится, то я буду навещать тебя каждый выходной.

«Не получится, – подумал Андрей. – У тебя ничего не получится. Ты не станешь навещать калеку, урода, обузу», а вслух сказал совсем другое.

- Да, дядя Валера, я знаю, ты постараешься, – совсем недавно они перешли на «ты», и из-за этого нынешней поступок опекуна Андрей считал ещё большим предательством.

- Вот увидишь, тебе там понравится. Этот санаторий в небольшом поселке. Там нет столько машин, как в городе. Там чистый воздух, тишина, хорошее питание, – но Андрей отвернулся к окну, больше не вслушиваясь в слова опекуна. От него он слышал эту хвалебную речь новому концлагерю уже не один раз. Несколько лет тому назад дядя Лева точно также вез его в супер-комфортабельный пансионат для больных деток, точно также расхваливал его, а в реальности это оказалось адом. Пережить ещё раз предательство оказалось очень сложным.

Видя, что мальчик никак не реагирует на его слова, Валерий Михайлович замолчал. Так в полной тишине они и продолжали путь, а ещё через полчаса прибыли на место назначения.

Андрей в недоумении уставился на одноэтажное здание. Из-за стен, облицованных светлым сайдингом, оно ничем не выделялось из ряда обычных жилых домов. Так же как и возле других домов, вдоль невысокого забора росли фруктовые деревья, а за самим забором разбиты клумбы. Единственным отличием было отсутствие калитки. Вместо этого широкое парадное крыльцо выходило прямо на тротуар.

- А мы туда приехали?

- Конечно туда. Знакомься, это и есть «Росинка», – широко улыбаясь, пояснил опекун.

Вылезая из машины и пересаживаясь в кресло, Андрей ещё раз немного шокировано осмотрелся. Где высокий забор? Где злой охранник на воротах? А если кто-то из воспитанников захочет убежать? Это было немного не привычно.

На Валерия Михайловича «Росинка» тоже произвела «сильное» впечатление. От заведения краевого уровня он ожидал чего-то большего, а не одноэтажный домик. Но его сомнения развеяла работница центра.

- В этой части располагается административный и учебный корпус. Вторая часть двухэтажная и там уже находится медицинский корпус, а на втором этаже спальни. Пищеблок в соседнем здании, соединен с основным корпусом переходником.

- Подождите-подождите, – от услышанного Валерий Михайлович сразу напрягся. – Как это спальни на втором этаже? Андрей же не сможет…

- Не беспокойтесь. Для детей имеющих трудности в передвижении у нас есть места внизу.

- А если таких детей будет очень много, то тогда как быть?

- Детей в заезд подбирают по диагнозу, чтобы не было накладок. Не волнуйтесь Вы так. У нас очень хорошие условия, да и обслуживание тоже. На тридцать детей заезда работает почти пятьдесят человек.

- Ого! У каждого индивидуальная нянька? – конечно Сема говорил, что это нормальный центр, но такого Зотов точно не ожидал.

- Нет, что Вы! У нас не летний лагерь и не санаторий, а реабилитационный центр. Помимо медицинских работников здесь работают психологи, логопеды, соц.педагоги и инструкторы по различным дисциплинам. А также юрист, воспитатели, повара, нянечки. – Услышав родное слово, Зотов сразу же зацепился.

- Юрист? Что были прецеденты, и его помощь так нужна?

- Просто очень многие родители без консультации юриста даже не знают, что имеют право на льготы и денежные выплаты, а мы им помогаем.

Чем больше эта милая дама расхваливал свой центр, тем муторнее становилось на душе у Валерия Михайловича. Мозгами он понимал, что желание распустить руки не по назначению к добру не приведет, и ему нужно время, чтобы всё обдумать и принять правильное решение. Только вот сердце ни как не хотело оставлять здесь мальчишку. К тому же, видя как Андрюша подавлен и расстроен, он окончательно засомневался в правильности своего решения.

Андрей же в свою очередь, решил сразу поставить точку в их отношениях, не растягивая это болезненное удовольствие надолго. Прощаясь, он отстранился, не позволив себя обнять, а потом сразу уехал, и за всё это время ни разу не взглянул в лицо мужчины. Поэтому он не увидел гримасу боли, сковавшую на мгновение лицо опекуна.

Сразу заехав в свою комнату, Андрей пытался сдержать слезы отчаяния, готовые в любой момент пролиться из глаз. Погруженный в свои мысли он не заметил, что не плотно закрыл дверь и приглушенные женские голоса оказались настоящим спасательным кругом, удержавшим от начала истерики. Загоняя поглубже свои мысли, он стал вслушиваться в разговор незнакомых людей.

- Я не могу её принять.

- Опять вши?

- Разумеется.

- А кто её привел?

- Очередной сожитель матери. Мамочка, видите ли, приболела, – в голосе женщины слышалось сильное раздражение, которое она не пыталась скрыть.

- Знаем мы её болезнь, опять в запое, – тяжело вздохнула её собеседница. – Но если мы отправим назад домой, то ещё раз они навряд ли её сюда приведут, а у нас ребенок хоть месяц нормально поживет. Значит так, голову сразу обработать и все её вещи на обработку, а только потом на заселение.

«Вот это хороший центр! – застыл пораженный Андрей. – У нас в интернате хотя бы вшей не было, а тут с первого дня блохастых привезли». С каждой минутой своего пребывания здесь жизнь казалась всё безрадостней и безрадостней.

После обеда их повели на улицу. Во дворе за зданиями оказалась детская площадка с небольшим футбольным полем, огороженным высокой сеткой. Все радостно убежали играть в мяч, а Андрей остался сидеть в инвалидном кресле. Он рассматривал детей, беззаботно гоняющих мяч, и пытался определить, кто для него наиболее опасен, а кого можно просто игнорировать. Но глядя на эту разновозрастную толпу невозможно было сразу сделать правильные выводы.

Вдруг из здания вышла девочка и направилась прямиком к Андрею. Он сразу обратил на неё внимание, потому что её походка была страной. Казалось, что кто-то сыграл с девчонкой злую шутку, туго связав коленки, выворачивая ноги под немыслимым углом, из-за чего она шла, сильно раскачиваясь.

- Привет, – улыбаясь во весь свой щербатый рот, начала она знакомство. – Меня зовут Вика. Мне семь лет и я уже в третий раз приехала в «Росинку».

- А меня Андрей. Я здесь в первый раз.

- У тебя такое смешное кресло, на колесиках! – задорно рассмеялось это блондинистое чудо.

- Я ходить не могу, – и тут же с какой-то злостью в голосе спросил. – А у самой с ногами что?

- ДЦП.