Среди изумлённо застывших на месте шаманов, включая самого виновника выстрела, чья голова была зажата между подмышкой Дитела, была и иная эмоция, раскалившая воздух до предела. От Трея, глаза которого скрывала чёлка, слышалось какое-то неестественное людям рычание, вся его фурёку сочилась из него не привычно голубым цветом, а рыжим и красным. Но, как ни странно, он не был зол... Да потому что злостью такие сильные эмоции ярости назвать язык не повернётся!
– Дител, беги, – очень быстро произнёс Рен, с ужасом смотря на северянина, который сейчас просто не мог отвечать за свои поступки.
– Да как ты посмел выстрелить... – первый тяжёлый шаг, и вот невероятная паника возросла среди всех, – в мою... – сделал акцент северянин, из-за чего зажатый в тисках детектива мужчина начал вырываться, – ЖЕНУ!
Единственное, что успел сделать Лайсерг, не знавший, кому именно предназначен этот не сулящий ничего хорошо крик северянина, так это прикрыться своим врагом, лишь услышав, как разогнавшийся от неумолимого желания расплаты Трей с воинственным выкриком и нецензурным обращением не ударил, а в прямом смысле вмазал кулаком по лицу врага. Сила его удара была такова, что у мужчины сначала затряслись зрачки, словно мячик попрыгунчик, бьющийся о пол и потолок, а после он с чувством ужасной боли от сломанного носа, упал на землю, являя тяжело дышавшему Юсуи бледное лицо испуганного до полусмерти Дитела.
– Да. Без жертв, – свежо и с явным сарказмом заиграло недавно сказанное желание на губах Тао, который тоже был малость шокирован, но не позволил себе этого показать так, как детектив.
– Сели, ты как? – подбежал отошедший от шока Рио, которого в первую очередь волновало состояние напуганной подруги, до сих пор смотрящей с испугом вперёд, где пытался остыть выпустивший пар муж.
– Я думала, он его сейчас убьёт, – пропищала девушка, поражая байкера тем, что, оказывается, она испугалась не столько пули, сколько последствий. Трей был не Треем, когда дело касалось Сели, и, зная это, златовласка больше всего боялась, что сейчас её муж второй раз убьёт, каким бы он ни был, но всё же человека.
– Как думаете, нас засекли? – подбежав к Рену, поинтересовался Йо вполне логичным и уместным в данной ситуации вопросом. Но, как всегда, действия намного ярче дают представление о происходящей действительности, чем пустозвонные слова и предположения.
Внезапно откуда-то из глубины города послышался звук свистка, заменявший звуки горна. Будто по цепочке, он стал передаваться по всему городу, оповещая всех о том, что прибытие ребят не осталось незамеченным.
– Рен, держи! – впопыхах схватив оружие охранников, находящихся в плену царства Морфея, кинул Лайсерг пистолет самому готовому к предстоящему бою, что физически, что морально, другу, после чего все, как по команде «старт», побежали вперёд, не зная, что их ждёт дальше, но понимая, что оставаться здесь было бы второй самой большой глупостью после неосторожных действий Тао.
В то же время, этажами выше, в самом центре большого павильона, с куполообразной крышей и величественными статуями королей и королев, царила не менее напряженная атмосфера. Конец всего человечества был близок как никогда, ибо любой, кроме ордена «Чёрная Роза», понимал, что сила Хао не сможет подчиниться неопытному шаману, который даже духов призывать не пробовал. Освободившись, самый опасный шаман всех времён и народов, несомненно, постарается завладеть телом аристократа, который возомнил о себе невесть что – спасителем человечества.
Генриху тяжело давалось, своего рода, слияние души. Он то и дело, чувствовал, как всё внутри жжётся невероятным пламенем, из-за чего хотелось кричать. Но он терпел. Терпел и верил, что скоро он обретёт силу, которая изменит не только его жизнь, но и жизнь всех, кто этого заслуживает.
Рядом с Генрихом стоял небезызвестный Вальдемар, который, словно змей-искуситель науськивал Шварца, говоря, что им сейчас гордятся все его предки, и что скоро эта боль пройдёт.
Почему Вольф не стал производить переворот и не занял место Генриха, до сих пор оставалось непонятным девушке, стоящей позади аристократа и постоянно ловившей на себе боковой взгляд его верного слуги. Возможно, эта тень Шварца знала, какие муки ждут того, кто попытается подчинить себе Хао. Хотя вряд ли Вольф бы испугался боли.
Тогда, может быть, он не был уверен в результате и решил сначала проэкспериментировать на Генрихе? Всё возможно, хотя Анна почему-то упорно не хотела рассматривать вариант о том, что Вальдемар действительно предан ордену и не собирается изменять традициям, которые он чтил и по которым только наследник семейства Шварц мог всех их возглавить.
– Вы справитесь, сэр, – в очередной раз, словно акушерка при родах, повторил Вольф, постоянно отслеживая каждый неровный вздох Анны, которая была готова в любой удобный момент напасть.
– Вальдемар, – сквозь зубы прохрипел Генрих, – заткнись, – Шварц и так чувствовал себя, как рыба на шпажке, а от успокаивающих речей Вольфа ему становилось только хуже, однако он понятия не имел, как сильно в очередной раз задел чувства Вольфа, не понимающего такой жестокой несправедливости.
Всё происходило, как и с Гербертом Шварцем. На преданность и заботу, на верную службу и полную самоотдачу Шварцы отвечали лишь оскалом и пренебрежительным тоном. Они говорили с ним, как с собакой, которая нужна только для защиты, а когда надоедала, могла и сама по себе погулять. Любого могло взбесить подобное отношение, ведь чувствовать себя использованным не нравится ни одному живущему на земле.
От мыслей о несправедливости к себе любимому Вальдемара отвлекли неожиданные и даже выбившие у него почву из-под ног звуки свистков, повествующих о том, что в город проникли незваные гости, которые, к сожалению, не сочли нужным умереть при встрече с охраной, а наоборот сбежали, обещая вернуться.
– Что у вас происходит? – схватившись за рацию, висевшую на поясе, потребовал объяснений у своих подчинённых Вальдемар, очень надеясь, что это всего лишь ложная тревога, ведь такое уже было, когда один из слабонервных заметил крысу и открыл по ней стрельбу.
– Проникновение! Дител проник в город! – донеслось из рации послание, вселившее в тело Вольфа злость, а в тело Анны окрепшую надежду.
У неё словно выросли крылья за спиной, ведь наконец-то её слёпая вера прозрела и явила то, что она была права. Ни одна сила на свете не сможет остановить Йо и ребят, если они будут вместе, и уж пора бы ей самой хоть как-то рискнуть и внести свой вклад в миссию по спасению человечества.
Недолго думая о том, что же делать, а лишь воспользовавшись тем, что Вольф сбит с толку, а в его руках была рация, а не пистолет, Анна тут же кинулась вперёд, разумеется, расположив к себе внимание Вольфа, который успел разве что только дёрнуться. Генрих тут же был сбит с ног и повален на Вальдемара, не сумевшего устоять на ногах.
– Бежим! – скомандовала Анна, схватив перепуганную до смерти Валери за руку и потащив её на себя.
Быстро придя в себя и высвободив руку уже с зажатым в ней пистолетом, Вальдемар, отпуская сквернословия в адрес медиума, направил прицел в её сторону, не обращая внимания на навалившегося на него Генриха, который как раз пытался сообразить что к чему, как вдруг заметил, что Вольф целится в убегающую вместе с королевой Анну.
Лишь миг потребовался для того, чтобы протрезветь и в то же время лишиться рассудка. Лишь мгновение нужно было для того, чтобы понять: Вальдемар не промахнётся. И лишь крик нужен был для того, чтобы кинуться к руке приспешника и сбить его прицел в другую сторону.
– Нет! – вместе с неистовой мольбой Генриха за спиной раздался выстрел, из-за чего Анна, не успевшая скрыться за колонной, остановилась с широко раскрытыми глазами и перестала дышать.
Кратковременное затишье поселилось в павильоне, не суля ничего хорошего. Девушка испугалась больше не того, что не почувствовала боли, а того, что за её спиной было подозрительно тихо. Самые ужасные мысли пронзили её голову, а чувство страха за человека, который стал ей отнюдь каким не чужым, заставил её резко развернуться и испытать двойственные чувства.
