Удивительным было то, что эти пигмеи или гномы, – назвать их можно, как угодно, – вдруг затихли и, как заворожённые, смотрели на те самые вырванные волоски Сели. Один из их сородичей, добывший это нереальное чудо, держал их в своих ручка-веточках, как жертву перед богами Олимпа.
Честно признать, такое странное поведение неизвестных существ, моргающих своими жёлтыми глазами чаще, чем дышат люди, вызвало и у ребят странное ощущение заторможенности, ведь не было понятно то, что они такого увидели в паре золотых волосках.
– Эй вы! У меня сейчас промежность разорвётся! – заорал подвешенный за ногу Трей на стоящих столбом друзей, которые очнулись так же быстро, как и пигмеи, чью нирвану прервал вопль их будущего ужина.
– И?! Как нам с ними бороться? – попросил Рио своих друзей в быстром темпе высказывать предложения, как прорваться через эту кучу оживших деревяшек, чтобы спасти северянина, который без подготовки садился на полный шпагат в воздухе.
– Я вас умоляю, – не понимая, почему на лицах всех друзей написана одними красками паники озадаченность над таким простым вопросом, закатил глаза Рен. – Они же размером с футбольный мяч, – к своим словам Тао, не задумываясь о последствиях, приложил ногу, которая, как в футболе, с размаху пнула одного из пигмеев, пролетевшего со своеобразным визгом действительно, как мяч, через всё «поле», после чего ударившегося об стенку и рассыпавшегося на щепки.
– Мне кажется, зря ты это сделал, – обеспокоенный тишиной деревянных лилипутов, воцарившейся с момента удара и до самого конца полёта их собрата, произнёс Лайсерг, после слов которого сбылось его самое страшное опасение. Руки существ в мгновение ока превратились в острые и длинные копья, которые едва не проткнули горло ребят, а мировая коллизия стала самой настоящей войной, из которой, чтобы теперь выбраться, придётся постараться.
Столкновение миров происходило и в конечном пункте, где всё было пропитано атмосферой напряжения и магии, как выражаются люди. В самом центре высокой площадки, где было два выхода в нефритовый город и одна огромная дверь-портал, на коленях сидела невероятно красивая девушка с кожей и волосами белее снега и сейчас закрытыми глазами, как самые красивейшие в мире ярко-синие камни. Она держала свою изящную руку над сферой, внутри которой вихрем закручивалась красная дымка, а неподалёку от неё сидел молодой аристократ с планеты Земля, не сводивший с неё глаз и терпеливо ждавший, когда настанет его очередь присоединиться к проводимому ритуалу.
Больше в этом довольно маленьком, но всё же пустом зале, располагающемся на самой вершине нефритового города, не было никого, потому как парень не хотел, чтобы кто-то нарушал его спокойствие и мысли, а также мешал сосредоточенности королевы Валери.
Тем не менее среди приближённых Генриха, а именно так звали этого потрясающе красивого и благородного юношу, нашёлся человек, который хоть и боялся делать этот рисковый шаг, но всё осмелился нарушить приказ не только лидера ордена, но и человека, ставшего жертвой чужих замыслов. Молодая девушка, на данный момент имеющая статус его жены, аккуратно появилась в правом проходе зала и, собрав всю свою решительность в кулак, медленно направилась к фиктивному мужу.
Возможно, она пожалеет о том, что собралась сделать. Возможно, у неё снова ничего не выйдет. Однако сидеть и со смирением ждать конца, ей не хотелось. Она знала, что Вольф прав, и действительно её друзья могут не пройти испытания, хотя медиум тут же и ругала себя за такое сомнение, но всё же сбрасывать это со счетов было весьма глупо, а значит, она должна сделать всё возможное, чтобы отсрочить неизбежное. И, кажется, она поняла, как...
– Генрих, – позвала девушка молодого аристократа, чей взгляд настолько был сосредоточен на королеве, что он невольно вздрогнул, успел возмутиться нарушенным кем-то приказом, но, когда увидел свою любимую, тут же смягчился. Парень рефлекторно встал перед ней, пытаясь теперь уже по её взгляду понять, что произошло.
– Что-то случилось? – не замечая фальшивости в игре медиума, повёлся Шварц на такой то ли виноватый, то ли сдержанно-испуганный взгляд девушки, которая боялась, в сущности, только одного – неудачи.
Она прекрасно помнила, чем закончилась её последняя попытка убедить Генриха в том, что его «правая рука» – Вальдемар Вольф – это «тень», которая незаметно, но верно уничтожает его душу и ведёт свою игру. Однако сейчас она постарается быть менее вспыльчивой и более осторожной в плане выбираемых слов и обвинений. Анна всегда знала слабость своего «мужа», но только теперь поняла, как можно обернуть её против него же.
– Всё в порядке... – с натянутой улыбкой сказала девушка, заставляя подумать парня, что она так говорит из-за того, что не хочет его тревожить. – Просто я соскучилась.
– Прости, – почувствовав вину, первым делом извинился Шварц, – я совершенно не уделяю тебе времени, – понимал аристократ, в чём он допустил ошибку, однако не это казалось ему причиной такого скрытного состояния жены. – Но ты уверена, что всё в порядке? – выразил своё опасение Генрих, бросив короткий взгляд на Валери, которая даже и бровью не повела на их разговор, после чего сузил взгляд, чтобы увидеть истинную причину взволнованности девушки.
Анна ждала этих слов. Она виртуозно изображала неуверенность с примесью отчаяния, чем отлично вызывала обеспокоенность аристократа, который вёлся на её игру точно по сценарию.
– Я хочу... – начала изображать колебание японка, замолкая на половине предложения, однако снова видя такой предсказуемый взгляд Генриха, вынуждающий её говорить дальше. – Просто я хочу тебе кое-что рассказать, – бровь парня выгнулась, оказывая повышенное внимание откровением жены, – но боюсь, что ты мне не поверишь, – она робко подняла на него взгляд, попадая дротиком слова в самое сердце парня, который почувствовал всю тяжесть её недоверия.
Генрих думал, что она всё ещё была напугана тем происшествием, когда он разозлился на её необоснованные обвинения в адрес Вальдемара. И хоть Шварц до сих пор не мог признать, что он был не прав, защищая человека, который не раз спасал его жизнь, Генрих всё равно чувствовал вину перед любимой за то, что не смог сдержаться и накричал на неё. А, по сути, за что? За то, что она просто волновалась за него настолько, что никому не доверяла? Вот именно это и заставляло его понимать, что он в какой-то степени был не прав, и можно было обойтись без ругани, которая привела к тому, что его собственная жена начала его бояться.
– Анна, – положив правую ладонь на холодное плечо девушки, взглядом пытался разрушить это недоверие Шварц, – поверю или нет – это только мне решать, но я обещаю, что выслушаю все твои доводы, – было такое ощущение, что Генрих читал сценарий Анны и чётко следовал ему.
Оставалось только перейти к кульминационной точке в этой игре, и японка, поняв, что у неё не будет другого момента настроить Генриха против Вальдемара, приложила к своим словам всё своё актёрское мастерство.
– Это касается Вальдемара, – с извинением в глазах за то, что она снова вернулась к больной теме, произнесла девушка, увидев, как аристократ в ответ резко вдохнул, но не стал ничего говорить, сдерживая данное обещание – выслушать. – Помнишь, ты говорил, что хотел бы узнать, почему между нами такая война? – начала Анна свои ответные меры по борьбе с Вольфом у него за спиной. Честно признаться, Шварц ожидал, что сейчас она станет опять его обвинять невесть в чём, однако этот вопрос заставил его снять оборону и действительно отдать своё внимание девушке.
– Да, и я до сих пор хочу понять, что между вами такое произошло, из-за чего вы друг друга так возненавидели, – подтвердил аристократ свои ранее сказанные слова, ведь ему действительно было неприятно, что два самых близких человека так грызутся и питают друг к другу не самые радужные чувства.
Однако то, что было неведомо Шварцу, играло на руку самой японке. Она прекрасно осознавала, что стоит лишь аристократу понять, что дело не в ненависти, а совсем в другом или, можно даже сказать, в антониме этого чувства, как брешь в его душе даст нужный эффект, ведь самая главная слабость Генриха – это его... слепая ревность.
