О таком «спокойном» торнадо она и думать не могла, считая, что ей удалось избежать самого страшного, тем не менее все её расчёты пошли прахом, а буквально в нескольких шагах от неё, облокотившись спиной о стену стадиона и тоже смотря на звёзды, стоял юноша, который появился на её пути не по воли случая.

В принципе ничего удивительного в том, что он её всё же заметил, не было, однако Анна была совершенно не готова к этой встрече, которая заведомо подразумевала новую ложь.

– Прекрасная погода, правда? – внезапно начал разговор Йо, так и смотря в небо и чувствуя, как приятный тёплый воздух ласкает его поднятое к звёздам лицо.

Анна даже хотела что-то ответить на такую стандартную фразу, которая не несла скрытого подтекста, однако зубы будто склеились самым сильным средством, не давая возможности ответить. Она лишь коротко выдавила из себя улыбку и отвела взгляд, начиная придумывать отговорки и новые небылицы.

Однако Асакура в этот вечер не спешил с вопросами, он как будто читал её мысли на расстоянии – в её молчании. Но не впадая в уныние или ярость, он был спокоен, как ветер, а на его лице присутствовала свойственная только ему детская умиротворённость, маскирующая настоящие чувства.

– Анна, – послышался такой тихий и лёгкий голос, заставивший медиума поднять опущенные глаза, не готовые к тому, что ей предстояло увидеть. Совсем чуть-чуть губы девушки отлипли друг от друга, выдавая её шок от увиденного, а сердце в ту же секунду сжалось до размеров сушёного инжира. На неё смотрели глаза полные спокойствия и улыбки, даже мимолётной радости, но она прекрасно знала и чувствовала, что в глубине скрывалась боль да такая привычная и постоянная, что она уже затерялась среди силы воли этого шамана. – Ты ведь не уйдёшь от него, так?

То, с какой лёгкостью, а точнее уже бессилием, произнёс это Асакура, не могло сдержать у Анны надрывный выдох, больше похожий на последний признак уходящей жизни. В её глазах против воли и самоконтроля появилось сочувствие к человеку, которого она любила всю жизнь и которому делала так больно, как никому раньше.

– С... с чего ты взял? – сдержавшись от неистовых криков о том, что это не так, и её единственное желание – это вернуться к нему, едва смогла вымолвить Анна, чувствуя за спиной невидимую, но ощутимую стену тупика, в который она сама себя загнала.

– Мне понадобилось буквально несколько часов после твоего ухода, чтобы понять это, – снова опустив глаза к земле и легонько пнув маленький камушек, чем-то помешавший ему, пожал плечами Йо, устав от уже затянувшейся борьбы. – Ты никогда не боялась общественного порицания, а сейчас вдруг всё стало для тебя значимым.

– Люди меняются, Йо, – быстро сообразила, как ответить на эту атаку Анна, однако этого оказалось недостаточно, ведь Йо уже знал, этот банальный до жути ответ.

– Никогда, – мотая головой, с печальной улыбкой ответил Асакура, сковывая этим мысли девушки.

Почувствовав на себе взгляд пристальных глаз, Анна подняла голову, встретившись с пристальным взглядом парня, как мотылёк с огнём. Она понимала, что не стоило этого делать. Она видела, что Асакура вытаскивает из её затаившегося страха все секреты, но не могла оторвать от него своего бегающего взгляда.

Будто поняв какую-то простую истину, Йо выдохнул и, разорвав зрительный контакт, оттолкнулся от стены, направившись к неподвижной и потерявшейся в собственной лжи девушке.

Она чувствовала, как его энергетика, даже сейчас сильная и упорная, надвигалась на неё, пытаясь проломить преграды и сделать брешь в её двери, закрытой на семь замков. Анна хотела сделать шаг назад, однако её стойкость и гордость не позволяли ей показать свою слабость перед любимым человеком. Но всё это было бесполезно и стало очевидно, стоило лишь оказаться в плену крепких объятий, говорящих о том, что она может обмануть кого угодно, даже саму себя, но только не его.

Ожидать можно было всего, чего угодно: допроса, пристального взгляда, мольбы о доверии, но только не поддержки. Не говоря ни слова, просто крепко прижимая эту героиню к своей груди и давая ей возможность услышать, как бьётся его сердце, желающее вернуть её, Йо молчанием давал ей понять всё, что было необходимо донести не до её разума, а до сердца.

Казалось, что все сомнения в ту же секунду рухнули. Два брата примирились и сошлись на едином выборе. А вселённые врагом колебания показались сущим абсурдом и искусной манипуляцией.

Плотно сжав губы и осознав на сколько ценно ей то, что она пытается защитить и уберечь, девушка на эмоциях обняла в ответ парня, который кончиком носа касался её уха, а губы легонько касались щеки.

– Все люди меняются, но только не ты, Анна, – не выпуская девушку из своих объятий, прошептал ей на ушко Йо. – Ты всегда будешь верна себе, и никогда не изменишься ради кого-то.

С одной стороны, могло показаться, что Асакура этими словами обвинил Анну в эгоизме, но с другой стороны, он дал понять, что любит её именно за эту потрясающую силу – силу оставаться самой собой. И её молчание доказывало лишь то, что Йо сказал чистую правду без фальши и лукавств.

Пытаясь уловить ритм её сердца, парень понимал, что она испытывает на себе всю колоритность разрушающих чувств: боль, страх, панику и одновременно любовь. И всё, что он чувствовал, заставляло его сужать глаза и понимать одну простую истину: он был прав, когда сказал, что Анна боится Генриха. На тот момент его слова были в большей степени необдуманными и выскользнули на волне импровизации, а сейчас он чётко понимал, что невольно попал в самую точку – в самый центр проблемы.

Разрушив тесный круг своих объятий, но проскользив ладонями по рукам девушки и остановившись на локтях, Йо посмотрел на её лицо в надежде увидеть, что скрывается в её глазах, но она упорно отводила взгляд в сторону. Анна чувствовала, что шаман не просто ждёт, а требует от неё ответа на его вопрос, заданный ранее, но не могла дать ему ни правды, ни привычного вранья.

Ложь стала для неё отвратительной, да и Асакура в тот же час понял бы, что она снова пытается запудрить ему мозги. А правда была слишком ужасна, и Анна не была уверена: выдержит ли Йо этот обман – сможет ли он простить её за как раз эту неизменчивость характера. Она, как и Дител, страдала от того, что считала себя всё знающей лучше всех.

Кому и что эти двое пытались доказать? Отстранив друзей от опасности и приняв единоличные решения о том, что будет лучше, и Анна, и Лайсерг могли лишь доказать самим себе то, что они не имеют права называться друзьями. Их мотивы были понятны и чисты, но вот действия совершенно противоречили тому, что называется «дружба». И теперь каждый из них понимал: дружба – это не всё ради друзей, дружба – это всё рядом с друзьями.

Понимая, что ни одно из решений не подходит, Анна внезапно подумала о том, что, возможно, ей стоит сказать часть правды. За спиной был всё тот же лишь ощутимый тупик, Йо всё ещё держал её руки и молчаливо ждал ответа, и на тот момент ей показалось, что подобное является единственным решением – единственно правильным.

– Я... – начала с опущенным взглядом говорить девушка, однако, собрав всё, что осталось от её силы воли в кулак, робко подняла глаза и, встретившись с встревоженным взглядом любимого мужчины, плюнула на всё и закончила: – Я боюсь его, Йо.

Взгляд Асакуры тут же изменился, он будто наполнился новыми силами для действий, наконец-то, почувствовав потихоньку раскрывавшуюся правду. Однако в действительности причиной его оживления стало неописуемое волнение и желание успеть узнать у медиума всю оставшуюся правду, пока она снова не закрылась от него.

– В каком смысле ты его боишься? – Йо пытался сам догадаться до конкретики этих слов, но всё же не сдержал этого вопроса, выскользнувшего в ту же секунду.

– Он опасный человек, и может без раздумий убить любого, – Анна видела, как в Асакуре начинало зарождаться чувство страха, но именно этого она и пыталась добиться. Возможно, испугав его, она на время оттолкнёт Йо от его стремлений. – Я узнала об этом не сразу, – поняв, к чему Йо набрал в лёгкие воздуха и открыл рот, опередила его девушка.