Отойдя от компании своих друзей на приличное расстояние, но перед этим дав понять англичанке, чтобы она шла за ним, Лайсерг остановился на месте и принялся глазами сканировать территорию на наличие нежелательных субъектов. Было бы, очень мягко говоря, плохо, если бы его и Вайтвуд заметили прихвостни Генриха, однако поговорить Дителу с брюнеткой было необходимо так же, как дышать, а посему он выбрал довольно странную манеру общения. Почувствовав спиной, что Сара уже приблизительно в трёх шагах от него, он не громко, но очень доходчиво произнёс приказным тоном:

– Стой там, – его голос показался холодным и даже жестоким, однако на самом деле Лайсерга переполняло волнение.

Сара остановилась позади него так резко, что чуть не пробила асфальт каблуками, в её глазах на секунду скользнуло удивление, смешанное с испугом, однако в тот же миг она постаралась похоронить эти чувства глубоко в себе, надев на лицо маску гордости и достоинства. Как говорится: «Чтобы обмануть врага, нужно обмануть себя». Разумеется, ей было немного больно от такой пренебрежительности, ведь помимо того, что даузер поставил между ними невидимый барьер, он ещё и стоял к ней спиной, что порождало сильное сомнение по поводу затеянного плана по разоблачению истинных чувств англичанина.

О какой скрытой любви может идти речь, когда человек даже не хочет смотреть на тебя? Но Сара чётко следовала совету своих новых подруг, вернувших ей хоть и капельку, но уверенность. Ей нужно было идти до самого конца, пока она окончательно не упрётся в тупик, из которого не будет выхода.

Что же касается Дитела, то он предпочитал казаться сумасшедшим, разговаривая с пустотой, нежели раскрыть всем своим врагам свою самую большую и самую сильную слабость.

– Зачем ты пришла? – так как он говорил пусть и спиной, но прежде всего со своей землячкой, Лайсерг перешёл на английский родной язык.

– Хм... – послышалось из-за спины недовольная насмешка, сопровождённая сложенными на груди, изящными руками, не привыкшими к тяжелой работе, однако больше ничего не последовало: ни звуков, ни слов, ни действий.

Это заставило Лайсерга насупиться от курьёзного случая: уже очень давно он не слышал от Сары такого тона, который будто по стартовому сигналу вызывал улыбку на его лице. Когда он едва её знал, но уже в тот момент понимал, что попался в сети любви, она была именно такой: гордой, упрямой и до ужаса смешной, так как все эти качества были в ней явно наигранными. Но сейчас Дителу было не до улыбок, потому что это возвращение к былому вызвало у него лишь одно чувство – настороженность.

– И что это значит? – если бы Сара видела сейчас глаза детектива, то она бы поняла, что эта строгость в его голосе всего лишь защитная реакция, чтобы скрыть свою растерянность и волнение.

– Это значит, мистер Дител, – сознание даузера пронзила стрела акцента на таком давно забытом к нему обращение, – что я не собираюсь разговаривать со спиной, – было очевидно, что Вайтвуд не сможет смолчать на такой абсурд: он сам позвал её на разговор, но теперь делал вид, как будто ему неприятно общение с ней. Однако не это заставляло все мыслительные «процессоры» даузера заработать в ускоренном режиме, выдавая одни вопросы.

«Её голос, её тон, обращение, манера построения предложения, в конце концов, – всё это... Что это?» – казалось, даузер сейчас свихнётся от какого-то странного лихорадочного испуга. Она действительно вернулась к тому, с чего всё начиналось – к безразличию.

Не выдержав и забыв про осторожность, Лайсерг больше не смог сдерживать натиск своего любопытства, а посему резко развернулся, буквально наткнувшись, как на преграду, на это действительно безразличное, гордое и даже капельку самонадеянное выражение лица брюнетки, от чего его нижняя губа немного отпала от верхней.

– Спасибо, что соизволили ко мне повернуться, – с язвинкой произнесла англичанка, не опуская вниз подбородка, как это было в последнее время. Она словно возвышалась над даузером и тем самым показывала, что время её страданий по нему закончилось. Но, судя по всему, Лайсергу это всё равно оставалось непонятным.

– Не понял, – с расползавшейся от нервного шока улыбкой произнёс Дител, пытаясь собрать своё мышление в кучку, однако эта изысканная британская леди, словно веером, выбивала из него всю логику.

– Вы сегодня крайне недогадливы, мистер Дител, – вот опять прозвучало из этих розовых губ что-то язвительное, что на сей раз вызвало у детектива не смех, а неприятное чувство, скребущееся коготочками о сердце. – Что с Вами? Вы не заболели?

– Сара, это не смешно, – сузив взгляд, произнёс с серьёзностью Лайсерг, даже не подозревая, что под маской этой стойкости и безразличности сердце девушки застучало, как заведённое, от испуга, ведь его глаза – это глаза дикой кошки, и сейчас они приобретали очень страшную палитру эмоций. Однако она решила: она не сдастся ему. Сара поставила цель, и сердцем она почему-то ощущала его ответные чувства, которые он по какой-то причине пытался похоронить в себе.

– Я и не стараюсь Вас рассмешить, – продолжала Вайтвуд играть по своим правилам, видя, как от очередного обращения на «Вы» у Дитела в глазах вспыхнул огонь, словно предупреждая свою оппонентку об опасности, однако та на это лишь изящно выгнула свою тонкую бровь. Она словно принимала любую угрозу и накладывала вызов на вызов, тем самым усугубляя положение. – Вы, кажется, хотели со мной о чём-то поговорить, – сделала англичанка грациозный взмах кистью, тем самым подводя разговор к сути дела.

– Что с тобой происходит? – разглядывая свою любимую, но сейчас до жуткого холодка по спине странную девушку, спросил полушёпотом Дител, словно сомневаясь в том, кто перед ним стоит. – Ты появляешься здесь так внезапно, да ещё и разговариваешь со мной, как... как... – не мог подобрать слов малахитовый принц, но на выручку ему пришла всё та же «загадка Атлантиды».

– Я разговариваю с Вами, мистер Дител, в уважительной форме. Не вижу ничего криминального, – пожала плечами брюнетка, заставляя Лайсерга почувствовать себя дураком, которому намеренно пудрят мозги. – А что насчёт моего появления в Вашей компании, то я должна сообщить, наверное, очень неожиданную для Вас вещь: Ваши друзья не монополизированы Вами, – губы даузера тронула короткая усмешка, взгляд стал узким, как у пантеры, приготовившейся к прыжку, а в душе было такое странное состояние, будто он готовится к битве разумов. – Я думаю, что могу сама выбирать, с кем мне дружить, – договорив свою непонятно откуда берущуюся импровизацию, Сара на секунду очнулась от роли, в которую она так правдоподобно вжилась. Она посмотрела прямым взглядом на своего собеседника, и увиденное сковало её тело, породив дрожь не только сердца, но и всего внутреннего мира.

Его глаза стали уже не просто кошачьими, они преобразились в яркие изумруды хитрого и вальяжного тигра, заставившего её сглотнуть от напряжения. Теперь настала очередь парня выдерживать томительные секунды, означавшие только одно: вызов принят.

– Хорошо, мисс Вайтвуд, – произнёс с опасной интонацией Лайсерг, пытаясь пробить оборону Сары, которая ещё не окрепла для такого сопротивления, – давайте играть по Вашим правилам, – брюнетка не понимала, что это за магия такая, ведь этот мужчина может заставить её душу вылетать из бренного тела. – Так какова истинная цель Вашего визита?

Язык брюнетки словно прирос к верхнему нёбу. Она и звука не могла издать, чувствуя, как по спине прошёлся электрический ток, сковавший её движения. Казалось, что данное чувство и вовсе неуместно в данной ситуации битвы разумов, однако будоражащее возбуждение и лихорадящее тело желание окатили брюнетку с ног до головы мощной волной, источаемой от ауры детектива.

В большинстве случаев девушек привлекают парни, которые красивы собой, как правило, успешны или перспективны, иной раз даже особ женского пола приводят в восторг мальчиши-плохиши, но Сара была тем редким исключением, предпочитающим умных мужчин, и это отнюдь не в плане эрудированности.