– Да, Рио, мне придётся бороться с Йо за тебя, – хоть это было в какой-то части правильным замечанием, ведь яснее ясного было то, что Рио будет либо с тем, либо с другим в команде, иного не дано, но у Йо почему-то просто разбирал смех, и он сам не мог понять почему. Возможно из-за такой серьёзной трагичности Умемии, который воспринимал этот выбор уж очень близко к сердцу.

– М, – дёрнул одной бровью Тао, отстранив от губ чашку с зелёным чаем, – а сил хватит на два фронта воевать? – вот теперь Йо было не до смеху, он лишь обречённо и измученно в голос выдохнул и шлёпнул себя ладонью по глазам, закрывая их, чтобы не видеть уже порядком бесившей даже его перебранки.

– Без надобности, – лёгко и непринуждённо ответил Дител, намазывая изящными движениями масло на булку ножом, – у меня на втором фронте полная и безоговорочная победа, – Лайсерг всем своим спокойным и даже где-то дружелюбным видом, пытался показать то, что ему даже нервов не надо трепать на уже решённый вопрос.

– Это пока что, – с ядовитой улыбочкой, не желая поддаваться на провокацию, ответил с тем же «добродушием» Рен, наклонившись немного вперёд, после чего снова принявшись за свой тост с джемом. Лайсерг на это ничего не ответил, даже взгляда так и не поднял на Тао, лишь тихо усмехнувшись и мысленно сравнив Рена с маленькой собачкой, которая только и умеет, что тявкать, да запугивать.

– Оооо, – протянул Умемия, которого из уныния вывел такой удручённый и шедший к ним за стол, как живой мертвец, Трей. Он был мрачнее тучи, которая, кстати, клубилась над его головой и давала понять, что он в полном трауре.

– У тебя такой вид, словно Сели только что родила, причём при тебе же, – вставил свою замечание Рен, с абсолютно невозмутимым лицом разрезая яичницу, однако шлёпнувшийся рядом с ним северянин в ту же секунду врезался лбом в столешницу и протяжно заскулил от безысходности.

– В десятку, Рен. Молодец, – с укором произнёс Асакура, с сочувствием посмотрев на Трея, сидящего по левую сторону от него за несдержанным на колкости Тао.

– Трей, что случилось? – спросил Лайсерг, обеспокоенно посмотрев на противоположно-сидящего друга. Здесь и до клиники не далеко дойти. И дело не в Юсуи, а в Рене, который даже в сочувствии даузера проследил насмешку типа: «Смотри, а я в отличие от тебя хороший друг».

– Меня задолбали уже эти кошмары, – резко подняв голову, выпустил крик своей души наружу северянин, взяв с тарелки Тао маслину, а потом кинув её обратно ему в тарелку, потому что рефлекс-то у него сработал, а вот в горло ничего не лезло. – Эти дети, они повсюду... – с ужасом вспоминая свой кошмар, из-за чего его глаза становились не только большими, но и обезумевшими, начал обрисовывать Трей. – Они все от меня чего-то хотят.

– Трей-Трей-Трей, – затараторил Асакура, успокаивая неврастению друга подавляющими движениями рук, – успокойся, не ты первый, не ты последний, все проходят через это.

– Через семь кругов ада и полной зад...

– Рен! – одновременно воскликнули Йо и Рио, нарушая очередной пророческий комментарий от Тао, однако шаману, похоже, не просто так приходилось выражаться именно в такой форме. Где-то в глубине своей души (нет, ещё глубже) он переживал за северянина, который так или иначе был его другом, однако Рен был не из тех людей, которые способны на романтику в случае с Юи или же на сопливые утешения, как происходило это сейчас.

– Я говорю правду, – твёрдо и размеренно заявил Тао, словно поставив точку. – Или вы хотите, чтобы я врал, что у него всё будет хорошо, и он справится? – не понимал шаман абсурдности и лицемерия друзей.

– Мы хотим, чтобы ты верил в Трея, – даже Рио заступился за, казалось бы, своего вечного соперника, однако и одновременно хорошего друга.

– Он о себе-то не может позаботиться, а то вы говорите о ребёнке, – продолжал удивляться Тао тому, как парни не могут понять такой очевидной вещи. – Для того, чтобы иметь детей, надо здесь поумнеть, – постучав северянину по виску указательным пальцем, из-за чего тот надул губы и отшатнулся от него, с мудростью заметил Рен, однако и на него была управа.

– Кто бы говорил, – едва слышно, сквозь стиснутые зубы просмеялся Йо, помня про тот случай, когда Тао чуть ли не вешался от возможной беременности Юи. И, как ни странно, это заставило Рена надуть губы точно так же, как и северянина, и замолчать на ближайшие минуты.

– Всем доброго утра, – конечно, не с безграничным позитивом, как обычно, но всё же с небольшой улыбкой на губах возвестила о своём прибытии Юи, которая спустя пять минут разрушила тишину парней за столом.

– Я очень надеюсь, что для тебя оно доброе, – с нежностью смотря на свою девушку, которая села рядом с ним, и не обращая внимания на Сели, которая, кстати, тоже пришла прямо за шатенкой, произнёс с небольшой обеспокоенностью Лайсерг.

Клац-клац, цок-цок – сразу понятно от кого исходили эти ужасающие звуки ауры. Однако Юи совершенно не замечала этого, а Лайсерг лишь делал вид, что не замечает.

– Ребят, простите меня за вчерашнее, я не хотела вас напугать, – с ужасным чувством вины, которое не давало ей решительности взглянуть на друзей, пропищала Вэй, поджимая губы.

– Мы не обиделись, нам просто непонятно, почему ты нам ничего раньше не рассказала, – тут же перекинувшись через единственную преграду в виде своего протеже, с успокоением сказал Рио.

– А причина просто из ряда вон абсурдная, – уже выведавшая всю правду от своей подруги, сложила руки на груди Сели, чем обратила на себя внимание парней, кроме Рена, которому было всё это до лампочки.

– Ну... – протянула, замявшись от стыда, шатенка, снова возвращая взгляды друзей на себя, – я просто подумала, а вдруг вы сочтёте меня сумасшедшей.

– Юи, ты сумасшедшая, причём на всю голову, – очень неожиданно заявил никто иной, как Лайсерг, с неким весельем, что просто заставило девушку опешить, а ребят пораскрывать рты, однако... – но из-за этого мы не станем любить тебя меньше и, в частности, я.

Клац-клац, цок-цок – теперь даже Юи ощутила эту давящую со всех сторон ауру злости и гнева от спокойного внешне Рена, который так пережёвывал свою яичницу, словно во рту у него был сам даузер.

– Э... а о чём вы тут говорили до нас? – почувствовав то, что она сейчас покраснеет от давления парней с двух сторон, ловко сменила тему Вэй, засияв так мастерски подделанной улыбкой оптимизма и радушия.

– О Трее, – как всегда, не смог сдержаться Тао, получив локтём в бок от Юсуи, на которого тут же был обращён взгляд обеспокоившейся не на шутку жены.

– А что случилось? – быстрее златовласки озвучила напрашивающийся вопрос Юи, тут же заметив, как рот Тао раскрылся, но мощный шлепок ладонью от руки Йо не дал ему ляпнуть очередного лишнего.

– Ничего серьёзного, просто Трей немного волнуется перед перспективой стать отцом, – гибко обогнул все колкие углы Асакура, чтобы Сели восприняла всё не так категорично, как это было в прошлый раз.

– Не волнуйся, мы же вместе, а значит, справимся, – положив голову молчавшему и понуренному мужу на плечо, произнесла с заботой златовласка, поглаживая северянина по спине.

– А я вот уверена, что Трей справится, – без малейших колебаний сказала Юи, пожав плечами и взяв со стола булочку.

– Ещё одна наивная, – буркнул со своего места Рен, который предпочитал ковыряться ножом в своей тарелке, но в ту же секунду получил повторный толчок в бок, но только теперь от Йо.

– А почему ты сомневаешься, Рен? – немного возмутилась Юи, начав общаться с Тао, как ни в чём не бывало, что, разумеется, немного удивило парня и заставило его поднять на неё немного прищуренный взгляд, хоть и не встретив ответного контакта, потому что девушка смотрела как бы сквозь него. – Трей ради всех нас готов жизнь отдать, а уж за своего ребёнка он будет стоять горой, – твёрдо и с напыщенной уверенностью, что выражалось в задирании носа, заявила Юи, тронув ледяное сердце северянина, который не смог сдержать улыбки из-за такой защиты и поддержки. – Да я уверена, что Трей кишки выпустит тому, кто посмеет обидеть его ребёнка, – а вот это было лишним, потому что едва златовласка успела услышать одно очень неприятное для воображения слово, как её тут же замутило, она закрыла ладонью рот и понеслась на всех парах в уборную. – Упс, я дура, согласна, – поняв то, что слово «кишки» растеребило воображение златовласки, сжурилась от неловкости Вэй.