– Сегодня утром я уже говорил, – продолжил свою речь Генрих, обладая вниманием всей публики и Патчей, которые так и не прошли к барам, а стояли около дома, смотря на сейчас возвышающегося на сцене парня узкими и прямыми взглядами, – вы все достойные воины, а когда я увидел, сколько прекрасных и хрупких девушек сражаются, то это меня просто потрясло, – продолжал свою пламенную речь Шварц, даже не догадываясь, что за ним следят не только глаза шаманов и Патчей, но малахитовый взор блондина, который перемещался по вечеринке, словно тень. – Будь моя воля, я бы всем даровал корону, – раскинув руки, произнёс мужчина, всё больше и больше льстя публике, которая разделилась на восхищённых его речью и тех, кто с сарказмом хмыкал по каждому поводу. – Но, увы, это невозможно, – с огорчением закончил свою первую мысль Генрих. – Игра есть игра, в ней всегда есть победитель и проигравший, и кто-то уйдёт отсюда в поисках другого смысла жизни, а кто-то достигнет величия, – его речи напоминали утешение для детей детского сада, что-то типа: «Не волнуйтесь, главное не победа, а участие» – девиз для неудачников. – Хочу сейчас сказать тем, кто уже выбыл из турнира – не отчаивайтесь, вы можете не осознавать этого, но, возможно, ваше счастье не в том, чтобы править этим большим миром, – Генрих усмехнулся, – лично у меня голова кругом идёт, когда я думаю, сколько работы навалится на плечи короля шаманов.

– Хм... ну да, конечно, – с сарказмом пробурчал зеленоглазый блондин, которого окружающие-то не слышали, а уж Генрих тем более.

– Лайсерг, спокойнее, – донеслось в ухо блондина через радиопередатчик наставление Голдвы, который стоял на другой стороне толпы, тоже следя за пламенной речью Шварца.

– Уже не до спокойствия, – снова пробурчал парень, который скрывал ото всех свой естественный цвет волос и на всякий случай тупил взгляд в пол. – Молитесь, чтобы они не встретились, – кто были эти «они» было известно только скрывающемуся парню и Патчам, которые, словно тараканы, разбежались по углам.

А тем временем Генрих продолжал удерживать внимание публики, завораживая всех своей манерой говорить: легко, изящно и с присущим ему величием.

– Счастье не в том, чтобы быть кем-то, а в том, чтобы быть самим собой с тем, кого ты любишь, – продолжал раскрывать свою ненастоящую душу парень, вызывая у всех девушек восхищение.

– Вот бред, – сложил на груди недовольно руки Юсуи, видя, что его жена тащится, а по-другому это и не назовёшь, от этого смазливого красавчика с вычурными речами.

– Знаете, пятьсот лет назад моему роду было сделано пророчество, – перейдя на фантастику и взяв на себя роль сказочника, продолжил Шварц, – в нём говорилось, что ровно через пятьсот лет один из потомков семейства Шварц встретит девушку, которая станет либо его счастьем и спасеньем, либо его погибелью. И Вы не поверите, этим потомком оказался я, – усмехаясь такой иронии судьбы, отправился в свои мысли Генрих, которого не волновало то, что он говорит уже не о турнире, а о своём личном счастье. – Я повстречал прекрасную девушку, которая может дать сто очков вперёд любой фурии в аду, и решил, что она будет моим спасеньем, а не погибелью, – казалось, ещё чуть-чуть и девушки разревутся в голос от такой романтики, потому что парень мало того, что был занят, так ещё и влюблён до такой степени, что не боялся говорить об этом на весь мир. – К чему я это всё рассказываю? – сам же задал Шварц вопрос, который волновал многих парней. – Этим я хотел сказать, что мы сами творцы своего счастья, и только нам можно вершить свою судьбу. Выбрать по какому пути пойти, – несмотря на какие-то странные речи, публика, не моргая, следила и внимала каждое слово, каждый жест или интригующую паузу парня. – Итак, дамы и господа, я с гордостью объявляю, что второй, – короткая пауза, пристальные и ожидающие взгляды, – этап, – Рио возмущённо сложил руки, чтобы не поддаться тому, что сейчас произойдёт, – турнира шаманов закрыт!

Ликование и радость заполнили весь огромный особняк. Везде слышались крики «ура», и только избранные воздержались от общей радости.

– Закрытие, как же, а у нас завтра бой, вообще-то, – не мог угомонить своё недовольство Рио, чей последний бой второго этапа вместе с Йо и Лайсергом был назначен на завтрашнее утро.

– Рио, хватит бурчать, веселись! – прыгая вместе с шаманами, радовалась всему Юи, следуя за потоком веселья, как баран за стадом.

– Вэй, больше не наливать, – пытаясь перекричать всех ликовавших шаманов, вставил свои пять копеек Рен, не переставая смеяться, когда даже Юи двинула ему игриво в бок локтём.

– А теперь, друзья, – снова вторгся, можно сказать, даже втиснулся в общее веселье, не сходящий со сцены Генрих, – я бы хотел вам представить ту, которая после утомительных уговоров, – парень изобразил самый измученный в мире вид, что рассмешило девушек, – всё же вчера вечером стала моей женой.

– Твою мать, – с ужасом в расширившихся от неожиданности глазах произнёс блондин с зелёным взором, быстро соскочив со своего стула и направившись через толпу в неизвестном направлении, по пути сдернув с себя парик и становясь тем, кто он есть на самом деле.

– Дител! – заорали одновременно несколько тревожных голосов Патчей в ухо через радиопередатчик. – Он же не...

– Я вас предупреждал, что так будет, – раздражённо говорил малахитовый принц, буквально пролетая между людей, не заботясь о том, что они подумают о его разговорах с самим собой, ведь наушника видно не было. – Теперь мне придётся воскреснуть раньше, – даже в такой катастрофической ситуации Лайсерг не терял своего сарказма, что, в свою очередь, немного успокаивало.

– Отвлеки его, – донёсся полный тревоги, который выражался в холоде, голос Голдвы.

– Само собой, – черпая силы для грандиозного воскрешения из своих запасов, ответил со сталью в голосе Дител, понимая, что вот он – конец спокойной жизни не только для него, но и его друзей.

– Дамы и господа, – нагнав интригу, продолжил Генрих, – представляю вам мою жену, – страх, адреналин и ужасное чувство злости одолевало даузером, который подбирался на всех парах ближе к сцене, – Анна Шварц! – отойдя в сторону и отведя одну руку в сторону, с радостью заявил мужчина, заставивший всех шаманов захлопать в знак радости за счастье спонсора, который и правда светился от переполнявших его эмоций, когда к нему на сцену гордой походкой, как и у него самого, с ровной осанкой поднялась блондинка, чьи длинные светлые волосы были идеально ухожены и переливались в свете софитов.

Она была одета в чёрное коктейльное платье, не достающее до колен нескольких сантиметром и плотно прилегающее к фигуре. Глубокий вырез, подчёркивал красивую линию декольте, который так прекрасно сочетался с роковым взглядом девушки. Она не прыгала от радости и не смущалась от подобного, наоборот, держала себя достойно и строго, лишь немного улыбнувшись мужу, когда взорвались разноцветные фейерверки в небе, и он, поцеловав её легонько в щёчку, сказал, что это всё для неё.

– Браво! – хлопая и безумно прыгая на месте от радости, кричали Юи и Сели, которым безумно нравился салют и романтичность Генриха. – В чём дело? – когда с весёлым настроением и улыбкой на лице Вэй развернулась к Рену, смотрящему неотрывным взглядом на сцену, то увидела на его лице застывшую маску ужаса. Сели тоже, не имея возможности сменить так быстро своё хорошее настроение, заметила, что северянин не просто в ужасе, а в шоке смотрит туда же, куда и Тао, а также Рио.

С парнями случилось что-то немыслимое, будто они увидели приведение, о существование которых никогда не знали. Казалось, что время снова стало останавливаться, и дело здесь не в любви, сводящей с ума. Казалось многое, но тот факта, что они прекрасно знали жену Шварца, не мог казаться, ведь он был действительностью, которая разверзнется громом и молнией.

Едва сумев снова задышать, они, не сговариваясь, переглянулись между собой сбитыми с толку взглядами, полными боли и ужаса, после чего медленно и очень нерешительно посмотрели назад, где был тот, кто никогда так не смеялся, как сейчас.