– Может быть, скажешь для начала, почему ты меня вчера опять обманула? – сказав это с таким проницательным взглядом, ставившим в тупик, и заставляя её испугаться, «подсказал» Рен, что нужно его подруге объяснить в первую очередь. – Да, Вэй, – видя её испуг, перерастающий в догадку, решил Тао подтвердить и всё же рассказать то, о чём он желал раньше умолчать, – я сразу понял, что ты обманула меня насчёт дома, и… – теперь уж он не смог ей смотреть в глаза, отведя их взгляд в сторону, – это я разрушил твой… км… дом.

Говорить и сознаваться в этом – было тяжело, однако когда Рен отдавал приказ, он и понятия не имел о том, что шатенка решит покончить жизнь самоубийством.

Говорят, суицид – это удел слабых, однако в случае с Юи, это всего лишь то, что когда-нибудь должно было с ней случиться, если бы она не знала Рена. Если бы она не сама это сделала, то умирала бы медленно и в мучениях, поэтому винить её в том, что она собиралась сделать со своей жизнью, нельзя.

Молчание затянулось, и это было весьма странным, потому что Тао думал, что Вэй сейчас раскричится, ударит его, обвинит во всех смертных грехах и, как следствие, проклянёт весь его род. Однако с каждым новым часом Рен убеждался в том, что он абсолютно не знает эту необычную, абсолютно потрясающую (на сей раз в хорошем смысле), но такую несчастную девушку.

Осторожно посмотрев на лицо подруги, парень весьма удивился, когда увидел на нём выражение смирения и абсолютное отсутствие злости. Она лишь опустила задумчивые глаза и не говорила ни слова, всё так же сидя на асфальте перед присевшим другом.

– Что ж… – тихо и с долей невесёлой усмешки в голосе произнесла первые слова Юи, заставив Рена застыть в ожидании, – я это заслужила за своё враньё.

Тао так и остался сидеть перед ней с ужасом в глазах и немного приоткрытым ртом, спрашивая себя, не ослышался ли он. Но это была правда. Правда девушки, которую сломали изнутри, заставляя её поверить в то, что она кукла в чужих руках и её жизнью можно распоряжаться, как душе угодно.

– Уж лучше бы ты меня прокляла, – хоть и с нотками тихой злости, но испытывая боль от того, в кого превратили его подругу, произнёс Рен, понимая то, что пусть и несознательно, но Юи воспринимает его не как друга, а как нового хозяина.

Это уже её установка, как компьютерная программа. Она борется с ней, как с вирусом, пытаясь уверить себя в том, что они друзья, однако прошлое берёт своё. Только ей известны те муки и пытки, которые заставили её душу и рассудок меняться и выстраиваться по желанию Дорэи, однако и Рен всё же, наконец-то, смог понять её боль и то, почему она ему врёт.

Она хочет стать свободной, она хочет жить не только ради других, но, увы, пока Тао с ней, она неосознанно воспринимает его как того, чьим приказам она должна повиноваться. До такой уж степени её сломали.

Именно поэтому Рен сказал эти слова, что он бы лучше предпочёл проклятье, нежели быть в глазах подруги её властителем.

Наверное, единственно правильным решением было бы расстаться и дать обоим успокоиться. Она бы пришла в себя, он, наконец-то, начал бы подумывать о настоящей женитьбе.

Но разве такую жизнь возможно забыть? Можно ли с точностью утверждать то, что они смогут спустя время встретиться и стать по-настоящему хорошими друзьями? Разумеется, нет. Время может сберечь дружбу только поистине лучших друзей, а Юи и Рен ими ещё не стали, даже слова «дружба» между ними пока не уместна.

Но что же тогда делать?

Есть только один выход, и Тао уже давно это придумал. Эта затея была, пожалуй, единственной вещью, которая заставила его принять решение о снесении дома, потому что, только отрезав Юи все пути отступления от него, он бы смог построить настоящую, ничем не обязывающую дружбу.

– Идём, – встав на ноги и протянув ей руку, сказал Рен, чему-то улыбаясь и заставляя девушку понять, что он больше ни на что не злится.

Стоит лишь осознать мотивы поступков других людей, принять их и подумать, а как бы вы чувствовали себя на их месте, из сердца сразу же улетучивается вся злость, и появляется лишь умиротворение, дающее силы для шествия по дороге жизни дальше.

– Куда? – не понимая парня, который теперь стоял перед ней, будто ничего и не случилось, но вкладывая свою ладонь в его, медленно поднялась шатенка, чувствую, что при прикосновении она испытала тепло и прилив сил.

– К свету, Вэй. К свету, – выдохнув с усмешкой на губах, драматично сказал Рен, мысленно отвечая совершенно иное, то, что должно было остаться незримым и не услышанным до поры до времени: – «Я вытащу тебя из тьмы, Юи».

====== 73. Даже в мученьях можно получить удовольствие, ведь Тао всё же мазохист. ======

– Проходи, – открыв большую, мощную и крепкую дверь перед своей гостьей, сказал Рен, убирая в карман ключи, которыми он только что воспользовался.

Стоя сейчас на лестничной площадке самого последнего этажа поистине высокого здания в центре города, где квартиру могут позволить себе только очень состоятельные люди, Юи боялась войти в уже показавшуюся во всей красе прихожую. Она мялась на пороге, понимая, к чему всё ведёт, и категорически не принимая такой жалости к себе.

Рен тоже понимал и прекрасно знал, что так будет, но нервный тик, который был вызван поведением шатенки, не мог не появиться от сдержанного в себе раздражения.

– Вэй, не беси меня, – пытаясь сказать это как можно доходчивей, процедил Тао сквозь натянутую улыбку, что уже говорило о противоречивости его слов. – Мне надо с тобой поговорить, но на улице мёрзнуть я не хочу, так что заходи и не ломайся, – чуть ли ни на пинках завёл парень в своё квартиру девушку. Вот уж никогда бы он не подумал, что найдётся такая «дама», которая будет против его общества в его же квартире.

– Субару, – позвал кого-то для Юи не знакомого Рен, снимая с себя пальто, и буквально через несколько секунд в гостиную вышла женщина лет тридцати пяти с пушистой причёской.

– Господин Тао, – оглядывая не хозяина, а девушку рядом с ним, заявила о своём присутствии женщина, пока Тао вешал пальто и плащ Юи на вешалку.

– Юи, знакомься, это Субару – моя домработница, – переведя ладонь на женщину, которая тут же немного склонила голову в знак приветствия, представил её Рен. – Субару, это Юи Вэй – моя подруга, – в обратную сторону представил парень друг другу женщин, буквально на последнем слове, услышав щёлкнувший замок двери, в которую вошёл Ионгруи и, как только завидел Вэй, улыбнулся ей. – Так Ионгруи ты знаешь, – коротко отчитался перед собой Рен в том, что его глава охраны не нуждается в представлении. – Субару, сделайте нам два кофе, – не просто направляясь, а периодически подталкивая робкую и явно неуютно чувствующую себя шатенку к гостиной, которая была прямо по коридору и налево, попросил Тао, услышав вслед такое покорное и немного хихикающее «хорошо».

Оказавшись в красивой до безумия гостиной, Юи встала на месте теперь уже не из-за стеснения, а шока. По центру располагался длинный диван с золотого цвета ножками и красивой красно-бордовой обивкой. Напротив него прижатым к центру стены был большой плазменный телевизор, который оснащён хорошими колонками для приятного и чистого звука. Одна стена, которая шла параллельно окну с выходящим на улицу балконом, была полностью занята длинным и высоким шкафом, в котором хранилось уйма самых разнообразных книг. Цветы, за которыми вёлся постоянный и бережный уход, тумбочки своеобразной и оригинальной формы, а также мелочи для уюта и декора – всё это составляло поистине великолепный и богатый интерьер.

– Садись, – коротко кивнув на диван, сказал Рен, а сам пока решил положить ключи от машины на тумбочку, стоящую углом у стены.

Сев на самый край мебели, словно боясь запачкать её своей бедной аурой, Вэй всё ещё чувствовала себя неуютно, наряду с этим не понимая, о чём Тао хочет ещё с ней поговорить. Ведь он и так уже всё узнал.

– Итак, – устало выдохнув и не желая ходить вокруг да около, поднёс соединённые пальцы рук к губам Рен, усевшись в кресло напротив девушки, с которой он не сводил взгляд, – прежде чем я переду к делу, я бы хотел узнать, желательно, правду. Всё ли мне теперь о тебе известно? – приподняв одну бровь, тем самым говоря, что ему не резон сейчас слушать очередные байки, задал вопрос Тао.