– А! – отчаянный и ещё более мощный, если такое вообще возможно, визг не только Сели, но и всех остальных находившихся на арене девушек заставил Дитела резко открыть глаза, которым предстала ужасная картина.

Хрипы, которые не были слышны трибунам, в силу своей дальности, стали снова такими же, как и во время удушья, хотя Повелитель Ночи и не смыкал своих пальцев на её шее, лишь держа сжимающуюся с каждой секундой всё сильнее кисть над телом девушки. Но то, что привело всех в ужас, были не просто маленькие ручьи, а, наоборот, мощные потоки крови, которые выходили из глотки шатенки, заставляя Вэй давиться её избытками.

– Остановите бой!

– Прекратите это!

Все эти выкрики от мужчин и женщин были обращены только к Патчам, которые ни в какую не хотели останавливать бой. И не потому, что они испытывали от этого зрелища удовольствие, а потому, что есть правила, и они должны им подчиняться. И Трей, и Рен ещё имели фурёку, а посему бой просто не имел права прекращаться до полной победы той или иной команды, и исключения быть ни для кого не может.

Потеряв все силы, которые буквально высосал из неё этот монстр, Юи издала резкий выдох и потеряла сознание, отправляясь на встречу отнюдь не к Морфею, а в ждущий её мир Повелителя Ночи, который сам решал, что она увидит во сне, и как она в нём умрёт.

– Ну что ж, – довольно протянул темноволосый мужчина, оскалив свои белоснежные зубы, которые сливались с цветом его кожи, – прогуляемся по парапету, пожалуй.

И снова взмах кисти над уже бессознательной девушкой, заставляющий исходить из его руки чёрный сгусток энергии, понимающий девушку на полметра над землёй и проникающий в её тело, вызывая мучительные сны, ведущие к смерти.

– Он решил убить её во сне, – сцепив зубы, проконстатировал факт Йо, отчаянно борясь с желанием побежать к Патчам и вырубить их, чтобы снять барьер, хотя к этому плану он приближался с каждой секундой все больше и больше.

– Пожалуйста, ребята, сделайте что-нибудь! – сидя на коленках и не желая поднимать головы, чтобы видеть снова мучения подруги, мужа и друга, взмолилась Сели, хоть и понимала, что сделать ни она, ни ребята ничего не могут.

Смотря пристальным взглядом на дорэи-шаманов, которых уже просто не было сил сдерживать, Лайсерг анализировал, как они двигаются, что делают, но главное – есть ли у них слабые места или слепые зоны. Но ничего сверхъестественного они собой не представляли, не было ни малейшей детали, за что бы можно было зацепиться и сыграть на слабости. Если бы не один случай, который снова заставил воскликнуть в ужасе стадион.

И Трей, и Рен были резко откинуты назад, сдав свои позиции из-за нехватки сил, но только если Трей, не желая сдаваться, снова ринулся на своего противника, который симметрично ему кинулся на него, то Тао просто не мог пошевелиться, ведь именно он затрачивал не только физические силы, но и душевные. Однако, несмотря на то, что его противник мог воспользоваться ситуацией и атаковать, он почему-то стоял так же, не двигаясь, как и Рен. Но тут Тао, идя через свои возможности, сделал шаг вперёд, а его противник точь-в-точь повторил за ним той же ногой, с таким же интервалом и также остановившись. И именно это заставило Лайсерга резко расширить глаза от догадки того, почему дорэи не нападает.

Его взгляд малахитовых глаз начал очень быстро бегать от Юи, которая явно была уже на волосок от смерти, ведь, как сказал Рик, если дорэи умрёт во сне, то умрёт и в жизни, к Рену, который не видел очевидного из-за своей ненависти и рассеянного под воздействием гнева внимания.

Это была невыносимая дилемма между милой сердцу девушкой, хорошей подругой, да и вообще, главным образом, попавшим в беду человеком и, конечно же, ущемлённой гордостью, которая не хотела мириться с тем, что ей придётся идти на временное примирение с Тао.

Но уже само сердце Дитела заставило его понять всю отвратность его выбора, которого в данной ситуации просто не должно было быть. И именно этот маленький сосуд справедливости и чувств, хранившийся у него в груди, заставил его чертыхнуться и резко побежать по ступеням вниз к арене на всех парах, услышав возглас Рио и испытывая на спине недоумённый взгляд Асакуры.

Добежав до края арены, к которому Рен был ближе всего, Дител со всей своей неожиданно взявшейся поддержкой закричал так яро и сильно, что, казалось, это был не тот Лайсерг, которого все знали раньше.

– Тао, твою мать! Соберись! Он действует симметрично тебе! Используй это!

Донёсшиеся до слуха стоящего на коленках Рена крики человека, от которого он просто не ожидал такого услышать в силу их очень непростых отношений, заставили тяжело дышавшего шамана, тратившего силы впустую, не поворачивая к нему головы, сцепить плотно зубы от осознания его правоты.

Надо было успокоиться. Да, как бы это ни звучало при такой сложившейся ситуации, но Дител был прав – нужно раскрыть глаза и понять, как действовать дальше, иначе он может потерять свою любимую шатенку по своей же собственной глупости.

Увидев то, как решительно Тао поднял голову, собрав все силы в кулак для подъёма с колен, Дител понял, что сумел вправить ему мозги, и что теперь он будет мыслить трезво, по крайней мере, попытается. А вследствие этого, быстро оглядев ситуацию с Юи и Повелителем Ночи, которая заключалась в том, что мужчина всё сильнее вторгался в её сны, направляя к черте смерти, Лайсерг прошипел сквозь зубы от осознания самой критической ситуации, но увидел, что Йо, Рио и Сели не смогли больше сидеть на местах и тоже сбежали к арене, хоть не вмешиваясь, но направляя своими советами парней. А поэтому, чувствуя, что он оставляет ребят в надёжных руках, малахитовый принц резко развернулся и бегом побежал вверх по ступеням трибун, направляясь именно вверх в помещение, где находился пульт управления освещением всего стадиона, и с верхотуры которой также следил один из Патчей за действиями во время боя.

– Трей! – закричал Тао, постоянно косясь на захваченную в плен непонятной чёрной дымки подругу, но понимая, что сейчас надо отвести от неё взгляд и избавиться, наконец-то, от этих одержимых дорэи, которые были лишь безвольным орудием в руках кукловода. – Прыгай на меня!

– Что?! – опешил от такого заявления Юсуи, кряхтя под натиском соперника, который, словно пресс, шёл на него.

– Прыгай ко мне, говорю! – ещё громче закричал Тао, понимая, благодаря подсказке Лайсерга, как действуют эти марионетки.

Северянин был в крайнем замешательстве, но всё же, слыша в голосе друга уверенность, заявляющую от том, что он знает, что делать, Трей сделал усилие, снова откинув противника, и, пока он не напал на него, побежал навстречу к Рену, который стоял не двигаясь, вынуждая и своего соперника, который реагировал на его движения так же смирно стоять.

Чувствуя не просто бежавшего, а летящего на всех парах фурёку соперника позади себя, Трей буквально влетел в друга, встав к нему спиной к спине.

– И в чём план? – смотря на приближавшегося с каждой новой секундой всё ближе противника, нервно спросил Юсуи, чувствуя спиной лишь напряжённые мышцы друга.

– Они реагируют на движение, а на кого именно нападать – им плевать, – говоря, словно скороговорку, коротко изложил суть Рен, но, чувствуя, что северянин не уловил сути его блестящего, хоть и ужасного, с точки зрения человеческого милосердия, плана, изложил лишь то, что нужно от него. – Когда скажу, пригнись.

И правда – Юсуи ничего не понимал, стоя с растерянным лицом спиной к спине с другом и видя лишь уже практически нагнавшего его противника. Боковым зрением видя, что до столкновения остаётся совсем чуть-чуть, Тао выждал максимально опасного момента, при наличии, которого могло всё получиться, после чего резко притопнул ногой, словно пытался вызвать землетрясение, но вместо этого заставил реагирующего на движение своего противника ринуться на него со всей скоростью, занеся над собой гильотину.

– Нагнись! – криком скомандовал Тао, буквально в тот самый последний момент, когда лезвия оружий были у их носов, а Трей незамедлительно не просто нагнулся, а распластался по земле, слыша, как над головой буквально через наносекунду два острых лезвия пропитанных фурёку столкнулись друг с другом, пронзая мягкую плоть живых, хоть и марионеточных людей, тем самым проливая их кровь.