Время не шло, а летело. В кафе, по случаю успеха группы, была закатана вечеринка, на которой «Real Sound» исполнили ещё пару песен, имеющих просто оглушительный успех. Но, как уже было сказано, время не просто шло, оно летело семикилометровыми шагами, а на улицы начала падать глубокая тёмная ночь, в небе которой зажигались яркие мерцающие звёзды бесконечной вселенной.

И вот, распрощавшись со всеми фанатами, членами группы, управляющими кафе, наша компания двинулась обратно по дороге, ведущей на юг, а значит, к зданию общежития.

Все они веселились – особенно девчонки, которые до сих пор шли и горланили песни, кроме одного шамана, шедшего чуть быстрее остальных и предпочитавшего сейчас побыть один со своими мыслями.

Рен впервые за последний год чувствовал себя так паршиво из-за многих факторов: войны с Дителом, которая теперь имеет настоящую силу, обиды Асакуры, за которую Тао никак не мог себя простить, и самое главное – осознания правдивости слов Йо, насчёт того, что Рен – слабак.

Он может быть великим воином-шаманом, но по части любви он полный лузер, а ещё идиот, думающий, что нет абсолютно никакой разницы между тем, от кого получать удовольствие в физическом плане. В конце концов, это всего лишь физическая потребность, не имеющая ничего общего с настоящими душевными чувствами. Но как же Рен ошибался. Еще в тот вечер, когда его тело слилось с телом Юи в порыве страсти, на сей раз рождённой из любви и желания, и который Юи вряд ли когда-нибудь вспомнит, он это понял, осознал, в чём разница между любимой девушкой и простой дешёвкой. Но Асакура сегодня дал такой мощный толчок, что Тао смог не только это до конца осознать, но и разочароваться в самом себе.

– Рен, – неожиданно подскочила к нему запыхавшаяся, но сияющая во все тридцать два зуба Юи, заставив его немного растеряться, – что с тобой? Ты какой-то загруженный.

– Просто устал, – коротко ответил Тао, пытаясь не встречаться с шатенкой взглядом.

– Устал? – изумилась Юи, дыша, как паровоз, и не понимая, отчего Рен устал, ведь он, как бы это помягче сказать, и не работал. – Мы завтра собираемся сходить в боулинг, если нам боёв не назначат. Пойдёшь с нами? Заодно расслабишься.

– Да, кончено, – снова сказал, как отмахнулся, Рен.

– Представляешь, началось всё с того, что Лайсерг предложил мне куда-нибудь сходить завтра, – в этот момент ухо Рена дёрнулось, доставляя мозгу информацию и сигнал тревоги, – но Йо, как всегда, влез и предложил нам всем сходить в боулинг, ааа, зла на него не хватает, – бесновалась от обиды на Асакуру Вэй, изображая как она кулаком расплющит когда-нибудь ему голову о свою ладонь, – Лайсерг ведь хотел, наверняка, меня пригласить на свидание, а тут Йо нарисовался, чёрт… ррр… Ты чего смеёшься? – изумилась Юи, увидев на лице друга улыбку и услышав тихие всхлипы, похожие на икание, из-за смеха.

– Ничего, – довольно расплывшись в улыбке, сказал Рен, облегчённо выдохнув, немного откинув голову назад и мысленно благодаря Асакуру. Вот это называется настоящая дружба. Несмотря на все обиды, Йо всё равно помог Тао отсрочить неизбежное, ведь Дител – не Тао, он не будет медлить, да и преимуществ у него больше.

– Так, Тао, – уперев руки в бока, стала похожей на разозлённую учительницу Юи, – я уже даже не знаю, как мне реагировать на твои перепады настроения. То ты обижаешься, то смеёшься. Что с тобой происходит? Ты что, всё ещё дуешься на то, что я не рассказала тебе про стихи?

– Нет, – измученно выдохнув и отведя взгляд, покачал головой Рен.

– Ты это из-за работы? – не успокаивалась Вэй, пытаясь наизнанку вывернуть друга, но добиться правды.

– Хм… мне не нравится то, что ты будешь работать, и ты это знаешь, – всё ещё тупя взгляд в пустоту улиц, сказал Тао.

– Ну, Рен, мне нужны деньги, и ЭТО знаешь ты, – с упрёком, но в то же время с мольбой произнесла шатенка, выделив слово «это».

– Ладно-ладно, – отмахнулся шаман, понимая, что спорить с подругой бесполезно, – но твоя предыдущая работа была намного лучше.

– Делать шоколадки? – изумилась Юи, не понимая, чем это лучше.

– Нет, до этого, – усмехнувшись, сказал Рен, чем заставил Вэй очень долго думать о том, что же это за работа у неё была, но потом её осенило, и она пришла в крайнее возмущение.

– Тао, это не работа, это называется «иждивением».

– Всё равно было прикольно, – засмеявшись практически детским, неподдельным и искренним смехом, сказал Тао, из-за чего Юи просто не смогла на него дуться и тоже расплылась в улыбке, за которой наблюдал позади идущий зеленоглазый шаман.

Малахитовый принц не слышал то, о чём говорили два друга, у которых понятие дружба находилось в огромных кавычках, но прекрасно понимал одну очень важную вещь: с их связью бороться будет очень трудно, ведь они, как два неразделимых магнита, но зато, если их удастся разбить, они уже никогда не склеятся обратно.

====== 48. Один лишь взгляд, а дальше – пропасть. (Начало Flashback). ======

Два года назад.

Большой бальный зал, который был в стиле рококо, отличающийся богатым оформлением, яркими цветами с огранкой из золота, а также атмосферой восемнадцатого века, сейчас был наполнен больше половиной тысячи человек. Все они сидели на резных стульях, смотря на большую сцену, на которой происходила церемония награждения.

По очереди, как только была произнесена их фамилия, на помост заходили люди, представленные к номинации, и получали особые награды, поздравления и аплодисменты за свои заслуги в той или иной сфере деятельности государства.

Как раз сейчас, получив сертификат в красивой рамке и пожав руку некому лорду из нижней палаты парламента, зеленоглазый шаман спустился со сцены, завершив тем самым церемонию награждения, после которой должен последовать званый вечер в кругу самых высоких и значимых гостей государства, эстрады и, конечно, бизнеса.

Веселье началось. Если светские сплетни, обсуждение грандиозных планов по застройке пригорода Лондона, а также рассказы о таинственной смерти какого-то там чиновника, вообще можно назвать весельем.

По всей периферии зала, двигаясь диагоналями и выписывая вензеля, носились официанты, поднося гостям шампанское и маленькие закуски канапе, а те лишь, не удосуживая их благодарностью, потребляли в себя то, что им было преподнесено.

Но единственным исключением среди вальяжно и лениво переминавшихся с ноги на ногу гостей был невысокий мужчина лет сорока, крепкого телосложения, с залысиной у висков, голубыми глазами и светлыми, пепельно-серыми прядями на тёмных волосах. Он быстрым шагом проносился по залу в поисках одного человека, а когда его цель была обнаружена, стоящей одиноко у окна, затормозил так резко, что проскользил по идеально гладкому полу, издавая характерный звук трения.

– О! Вот ты где! – воскликнул радостно мужчина, из-за чего малахитовый принц, поняв, что это обращение было к нему, развернулся. – Господа, сюда! – подозвал, махнув рукой, мужчина людей, которые волочились за ним, в силу позволяющих им животов.

Малахитовый взгляд восемнадцатилетнего юноши был очень уставшим и скучающим, а теперь ещё и растерянным, так как он совершенно не понимал, что нужно его боссу, который и разыскал его в этом укромном уголке, позвав каких-то «господ».

– Стэн, в чём дело? – нахмурив брови, в непонимании спросил молодой парень, переводя взгляд с сорокалетнего мужчины на толпу, из которой должен был кто-то выйти.

– Хватит прятаться, – сквозь натянутую улыбку, адресованную обществу, отчитал своего подчинённого мужчина по имени Стэн. – С тобой хотят познакомиться очень влиятельные люди, а ты скрылся от глаз так, что тебя не найти.

– При моей профессии лучше лишний раз не светиться, – как бы невзначай напомнил зеленоглазый парень, тоже улыбаясь обществу, раз его всё равно в него вывели.

– А вот и он, господа! – возрадовался Стэн, когда из толпы вышли трое солидных мужчин, как уже и было сказано, с огромными животами, кучей подбородков и зажравшимися взглядами. Все трое были одеты в смокинги, которые едва сходились на них, а в руках они аристократично держали по бокалу шампанского.