Но вдали от старших братьев — потому что Дени даже Рейегара умудрялась опасаться — она неожиданно начинала раскрываться. Когда она забывала о том, что ей полагалось по статусу быть чинной и благовоспитанной, синие глаза начинали искриться, в голову приходили самые неожиданные и самобытные идеи — так что они умудрялись порой обставить даже вредных мальчишек с не менее вредной маленькой, но удаленькой Арьей.

Нет, Санса не считала ее подругой — но быть ее союзником было удивительно удобно, плодотворно и приятно. Так же как, видимо, быть ее врагом могло повлечь за собой необратимые последствия. О чем она и собиралась напомнить сейчас Арье. Из трех отпрысков Эйериса Таргариена, младшая девочка впитала в себя больше жизнеспособности и смекалки чем оба старших сына вместе взятые. Иногда рядом с ней Санса чувствовала себя неполноценной неженкой — хотя поначалу, в первые дни совместного времяпрепровождения напротив ощущала себя почти Арьей. Но потом Дени начинала раскрываться — и демонстрировала истинную свою сущность — тогда как Санса, обычно не имеющая привычки рисоваться или притворяться, оставалась безнадёжно позади. Это было немного досадно — но каждому свое.

Санса не была завистлива — поскольку считала, что ей и так по жизни повезло. Теперь она несколько изменила мнение, но привычка довольствоваться тем, что у нее есть, укоренилась. Поэтому когда Санса услышала от тетки, что сфабрикованный зловредным Визерисом брак Дени неожиданно заиграл новыми красками — похоже, что молодые супруги умудрились друг другу все же понравиться — она не могла не порадоваться за приятельницу и родственницу. А Визерис, привыкший полностью властвовать над сестрой, оказался не у дел. Дени, обретя покровителя в лице мужа, перестала слушаться брата и начала стремительно взрослеть и примерять на себя новые роли. Лианна была очень довольна этим союзом — несмотря на грустные снобистские заходы мужа — и считала, что хоть и посыл Визериса был, мягко говоря, некрасивым, важно в итоге было то, к чему он привел. Поэтому она, подбираясь издалека, уговорами и философскими рассуждениями таки убедила мужа помириться с младшим братом. Результатом являлся этот нынешний визит — жест доброй воли со стороны двух упрямцев-Таргариенов.

Арья меж тем не хотела ничего принимать в расчет. Глядя на носки собственных ботинок, топчущих заснеженную мостовую, она упрямо твердила, что Дени — лицемерная ломака и притворяла, и что приезд Таргариенов тут же разрушит то хрупкое равновесие, что установилось в последние дни в доме. Санса мало верила, что Арье реально есть дело до «равновесия», но подозревала, что дело совсем в другом, хотя и боялась спросить об этом напрямую, щадя чувства сестры. Все проблема была в Джоне — и нынешнем их разладе, видимо во многом спровоцированным летним эпизодом и дальнейшим накручиванием всего этого Арьей. Но как можно было втолковать все это сестре — если она даже ни сном ни духом не желает признаться в том, что банально ревнует Джона к Дени. В итоге Санса решила, что единственный метод помирить этих двух дурней — почаще твердить им обоим о том, что Дени счастливо замужем. Авось Джон от тоски потянется к Арье, а ее младшая сестра, тщательно скрывавшая свою сердобольность, все же не захочет бросать Джона в грустях.

Едва ли было хорошо им потворствовать — хотя понятно было, что племянник с тёткой — это все же не совсем то, что кузены. Если связь двоюродных братьев-сестер все же кое-где принималась, то союз прямых родственников через поколение был вообще совсем немыслимым и непотребным.

— Арья, ты же понимаешь, что никто не может запретить им приехать — братьям и сестрам надо иногда видеться. Подумай сама, если мне кто-то захотел повидаться с Браном и Риконом — или с тобой.

— Можно подумать, что ты хочешь меня видеть. Ты шарахаешься от меня как от чумы.

— Нет, дело не в этом.

— Ну как же, да. Я не хотела. Не хотела читать это дурацкое письмо. Всё вышло случайно.

— Знаю. Но это все равно тяжело. Я почувствовала, что все против меня. И ты. Когда мы с тобой наконец созвонились — пока я была в горах — я была так рада. Даже счастлива, можно сказать. Словно нам с тобой дали еще один шанс — объединиться и объясниться.

— Вот и объяснились, — мрачно пробубнила Арья.

— Ну в чем-то так оно и есть. По крайней мере мы в каком-то смысле друг друга поняли. Знаешь, мне так надоело, что все за меня решают — что нужно, а что — не нужно. Ну я еще могу понять — старшие. Это им положено по статусу. Но ты — мне казалось, ты на моей стороне. А и ты туда же.

— А я и была на твоей стороне. И сейчас тоже… Просто меня бесит, что ты тратишь силы и выворачиваешься наизнанку из-за такого дерьма!

— Арья!

— Но ведь это так. Он повел себя как дерьмо! А я ты меня пытаешься заставить про это молчать!

Санса невесело усмехнулась.

— Чего уж там молчать. И так все знают. Даже Рикон и близнецы.

— Верно, знают все. И молчат. Чтобы тебе не было еще больнее. Ну и я тоже хотела того же. Ты сама — попади я в такую ситуацию — стала бы мне давать такое письмо?

— Нет. Наверное, не стала бы.

— Ага. Начала бы прятать меня под своими крыльями, пытаться защитить. Ну и я впервые попыталась сделать то же самое. Но я же не Пташка.

— Ты — точно не пташка. Ты — дикобраз. Захочешь подойти — а не тут-то было. Вот и с Джоном…

— При чем тут Джон! Он просто зануда, который только и знает, что меня поучать. А сам-то…

— Ага, а сам смотрит на Дени, да?

— Блин, Санса ты вечно все передергиваешь на свои дурацкие романы! Для меня все не так. Он заморачивается своими комплексами — и думает, что я в него втюрилась! А для меня он как брат — особенно после Робба. И этот кретинский раздрай меня бесит. Хочется, чтобы все было как раньше. Он сам от меня бегает — после этого идиотизма в парке. Думает, что я на него настучала из ревности.

— А это не так?

— Нет, конечно. Но это же был абсурдный бред! Она же ему тетка! Фу! Это было так противно…

— Знаешь, Арья — я вот что тебе скажу. Тебе стоит доверять людям чуть-чуть больше. Я не думаю, что Джон серьезно себе думал что-то насчет Дени. Ну всякие помутнения бывают у всех.

— Вот и не у всех. У меня — не бывает.

— Хорошо, у всех — кроме тебя. Бран же сказал — это был какой-то дурацкий спор. Знаешь, когда ты начинаешь взрослеть — и чувствовать себя женщиной — тебе хочется попробовать свои чары на всем, что движется. Я полагаю это то, что случилось с Дени. У меня тоже такое было — там, когда я была на море. Ты действуешь вопреки здравому смыслу, просто по наитию — словно тебя несет волной.

— Знаем мы, куда потом приносят такие волны… Взять тебя, к примеру…

— Да я не про Сандора. Ну то есть не только про него. Меня вообще несло во все стороны сразу. Просто ты еще видимо не доросла до этого. Когда оно случится — поймешь, о чем я. И в этой ситуации хорошо, если человеку дают право самому вовремя осознать этот момент — и остановиться. А ты в том случае заняла позицию демиурга — и решила за них. Просто из опыта — демиургу власть глаза застит — но тут легко и заиграться. И проиграть в итоге. Люди — не пешки. У них есть свое суждение. И право на ошибку тоже есть.