Но пока, видимо, никого не нашла, или уже взяли в плен, в обмен на электричество с воли.

Глава 53

Но Мотя, видимо, просто по глупости решила поймать попутку, и что самое удивительное поймала. Но это был пресловутый Дядя Ваня из Таганрога с Алисией Сильверстоуг в придачу. Но Мотя, неизвестно как, но смогла так разозлить Алисию, что Лэди Фото выбросилась из кабриолета, в котором они возвращались из дальних странствий, попросив Иво:

- Остановиться, - пересела в стоящий недалеко полуразбитый джип, неизвестно какого года производства.

Таганрог посмотрел на Мотю даже с испугом:

- Как?! - вот та, Аннушка, которая оказалась способной только на то, чтобы разлить масло на железнодорожном переезде, из-за чего Кот Штрассе приобрел способность снимать свою голову всегда, когда этого хотел, если не считать тех случаев, когда замечал, что может шокировать этим нелогичным приемом окружающую действительность в виде кастинга в члены союза Иё писателей. И других драматурхгов.

Как она могла превратиться в одного из двух:

- Или в любимца богов Одиссея, или в Германна - рыцаря Золотого Камня, желающих найти выход:

- Один из царства бывшей Трои, - другой:

- Из спальни Графини.

И, похоже, если провести сравнительную анатомию:

- Оба они находятся Взади.

И:

- Так куда? - спросил Таганрогский.

- Взад.

- Наверное, это неприличное место, иначе я не знаю, куда идти, - ответил Таги-Ро, предложив ей так называть себя, чтобы не запутаться в отношениях с:

- Ледями.

- Таги-Ро? - переспросила Мотя, - точно?

- Не надо так много знаков вопроса, ми-леди, ибо если желаете, то называйте проще: - Таги-Ромею, или даже, но только лично для вас:

- Ро-мео.

- Вот так отдельно Ро и раздельно Мэо?

- Да, пожалуйста, если только вы не запутаетесь, так и чередуйте их в некоторой интегральной последовательности.

- Посмотрите, кто-то идет с головой! - воскликнул Ро Мео

- Я этому не удивляюсь, - ответила, не глядя Мотя, - и знаете почему?

- Да. Нет, лучше: нет.

- Потому что я на него не буду смотреть.

- Почему? Росуголь запрещает?

- Это он запрещает этим матрешкам Олигарха. И знаешь почему?

- Потому что он их бросил?

- Откуда вы так много знаете? - удивилась Мотя, и ведя свой невооруженный взгляд от неба - если, конечно, это было небо - до головы своего се-ля-ви, - как она выразилась фигурально, - заметила Иво.

Я такого роста не помню.

- Что?

- Прости, прости, не то, - поправилась Мотя, - но я, действительно, давно не помню того, кто постоянно вертит головой, проверяя, на месте ли она, как будто память сохранила юношеские воспоминания, о съемке в чем-то, похожем на массовку, но, кажется, что:

- Получил что-то больше, как-то...

- Травму на всю оставшуюся жизнь, - закончил Ро Мео. И добавил: - Не будем останавливаться.

- А если он знает, где тот Зад, который мы ищем?

- Он? Нет, ибо я бы тоже знал.

- Теперь я понимаю твою самовлюбленную натуру, - воскликнула Мотя, - ты боишься, что в его присутствии, я пойму, что такого роста, как у тебя не бывает не только у Ромео, но даже у Джульетт.

- Я должен это понимать, как оскорбление?

- Да, пожалуйста, так и понимай.

- Хорошо. Тогда прошу выйти из моей Лолы-Бриджиды.

- Таких машин не бывает.

- Окей, пусть это будет обычная Ламбодини.

- Не выйду.

- Тогда я тебя выброшу.

- Попробуй.

- Хорошо, хотя тут нечего и пробовать, - Ро нажал педаль газа, благо она была даже в этой автоматической тачке, но а потом, как водится, и:

- Тормоза.

Леди оказалась в роли Брюса Виллиса за катапультой самолета, который вот-вот должны были закидать гранатами террористы, и решила его покинуть со спокойной совестью, но, к счастью, не разбилась, хотя и не имела парашюта в катапульте, как Брюс, но:

- Сыграли свою роль руки того верзилы, который то и дело мял ими свою шею:

- Именно в этот момент они не были заняты этим делом правки шейных позвонков.

- Спасибо, мэм, что упали мне на руки, разрешите представиться:

- Монсоро.

Мотя поняла, что мечтала об этом приземлении всю оставшуюся жизнь.

- Ты кто? - спросила она, и добавила: - Берлиоз?

- Ай эм, - ответил парень, и добавил: - По совместительству доктор, того психически больного, который выбросил тебя из тачки.

- И всё?

- Тебе мало?

- Хочется еще чего-нибудь остренького, ты не этот, как его?

- Если вы хотите иметь контрамарку на премьеру в театре Варьете, то я именно тот человек, про которого можно сказать:

- Да, он может и не только это.

- Вы директор театра Варьете, где будут показывать фокусы в натуральную величину?

- Да.

- Но я почему-то - сама не знаю почему - думала, что директор Олигарх-Машина, - но, думаю, видя вас, что, конечно, ошибалась.

- Нет, нет, вы более-менее правы, потому что директор, да, но более того: финансовый.

- А! финансовый, руководить можете, но только не людьми, как Колыванов, а бумагами. Как говорится:

- Не Колыванов я, не бейте, господин Германн Майор.

- Ладно, ладно, только держите строй пока что, а там видно будет, где вас шлепнуть: при попытке к бегству в неизвестность тайги, или просто в вагоне, и, увы, не ресторане, за попытку иметь детей, рожденных в совершенно других, не наших, условиях труда и быта.

- Вот честно, если бы я была не я, не жена моего благословенного Электрика, а просто министрум культмассовых мероприятий, то...

- То?

- Превратила бы вас из просто финдиректора в настоящего полковника в звании директора театра Варьете. - И добавила: - Как это принято сейчас в лучших домах, и не только вездесущего Ландона.

- Что я должен для этого сделать?

- Вы должны сыграть главную роль.

- Да, поэтому я и спрашиваю, что я должен сделать, чтобы сыграть эту роль?

- Вы можете сыграть Райскую Птицу?

- Легко, и знаете почему? я играл олигархов в составе труппы того Молчановского, которого мы ищем.

- Да?

- Да, и более того, командовал ситуациями в присутствии того водилы, который заставил вас выброситься из его кабриолета.

- Ага, значит, он не зря решил не сажать вас в свою тачку, а наоборот, выбросить меня вам, как подачку. Которой я, разумеется, не являюсь, априори.

- А с другой стороны, пешком нам далеко не уйти, - сказал Монсоро. - Как финдиректор, я предлагаю заплатить ему, чтобы не побоялся взять нас на борт обоих.

- Так-то бы да, но он уже укатил в неизвестность.

- Думаю, сейчас вернется.

И точно, Дядя Ваня Таганский вернулся, но не один, а вместе с Алисией Сильверстоун, и более того, на разных машинах.

- Давайте объединим наши усилия, - сказала Алисия, - у меня есть фотоаппарат, и он может увидеть то скрытое место, которое мы ищем.

- Уверен, это будут съемки на натуре в натуре, - сказал Дядя Ваня.

- Здесь нет натуры, - сказала Мотя, и Монсоро ее поддержал:

- Вы будете еще более привлекательно выглядеть на стене Ада.

Едва они тронулись на двух машинах, как дорогу кто-то перебежал.

- Вы видели?! - ужаснулась Мотя, которая села рядом с Алисией в джип второй мировой войны, а Монсоро, находящийся в Ламбордини с Таганским, ответил, перегнувшись через заднее сиденье:

- За нами следят.

- Не нагнетайте, пожалуйста, преувеличения, - сказала Мотя, - ибо наш фотоаппарат с оптикой отличного качества, пока еще ничего такого не видит.