- У тебя? - не понял Михаил.

- Надо загадать желание - кому повет, тот и возьмет.

- Может не надо торопиться, - сказала девушка.

- Почему?

- Вы не знаете, чего я хочу.

- Ты не сказала?

- Пока нет.

- Мне послышалось было:

- Артисткой хочу быть!

- Прошу прощения, но нет, ибо вижу: я не Мэрилин Монро.

- Почему это видно? - спросил Миша.

- Волосы не те, не блондэ.

- Это вер-на-а, - согласился Германн.

- Но я могу петь.

Пришлось заводить Эрику Краузе в следующий раз - у ребят дрогнули руки, они фыркнули, как лошади, понявшие, что у хозяина осталось мало денег, и опять будет просить подыскать ему богатую невесту.

- Петь все могут, - наконец подытожил Миша, - опять начиная вторую чашку с толстой пенки.

- Да?

- Разумеется, - поддержал разговори Майор.

- Что мне тогда делать? - спросила она, и добавила: - Если предположить, что мне уже надоело поить пивом, теплой апельсиновой, и хорошим кофе с полутора сантиметровой очень вкусной пенкой разных оболтусов и обалдуев? Кстати, - добавила она, - к вам, я вижу, это не относится: вид не только приличный, но и очень, очень умный.

Третий раз кофе наливать не пришлось, но было близко к этому, ибо Миша все-таки выронил чашку, и попросил:

- Ту бутылку, которая холодная, - я заплачу вдвойне, и если возможно, рублями, курс опять подняли, не стал менять доллары.

Майор удержал, но маленькое пятнышко все же царапнулся лацкан его пиджака.

- Простим ее? - сказал Миша.

- Ладно, но и вы к нам, в том смысле, что извиняйте: не часто люди вот так прямо в лицо говорят правду - разволновались.

Сейчас у нас дело, - продолжил Германн, - а чуть позже мы опять подойдем, но вы к этому времени подготовьте, уж сделайте милость:

- Всю программу сразу.

- В каком смысле?

- В том смысле разъяснил Михаил, - что и литературу, и басню, и песню.

- Простите, первое, что было? Я запишу, если вы не против. Первое - это литература? В каком, простите, смысле?

- Напишите э литл эссе.

- А! понятненько, басня - это про лису - знаю, песня про Высоцкого тоже знаю. Чапайте пока до вашего делу, а я сейчас быстренько всё изготовлю.

- Точно тебе говорю, - когда они двинулись по аллее сказал один, - купит бутылку Камю, а потом лучше сюда не ходи - замучает требованиями: когда, да будет ли толк?

- Надо самим купить ей что-то хорошее, и будет всегда держать для нас холодное пиво, и горячую кофе.

- Горячую?

- А что, уже можно и так.

- Можно, если иметь в виду чашку, а не ее кофе.

- Ты отстал от жизни Фока. - Но время приблизилось к двенадцати и они сосредоточились.

Медиум:

- Гена Хазанов даже в этом - приличном - возрасте ходил на Красную Площадь подрабатывать Брежневым - очень похож.

- Никого. Почему?

- Ты думал, они придут заранее?

- Они? Нет, я думаю, он будет один.

- В общем так, я буду с ним разговаривать, а ты рыскай глазами по сторонам, но не подавай вида, что заметил.

- Заметил, что?

- Ты забыл? Он точно будет не один, как минимум двое будут на хвосте, но в незаметном виде.

- Ну, окей, я постараюсь их узнать. Хотя - не поворачивайся - у нас, в том смысле, что у тебя за спиной, а вижу так, невооруженным взглядом именно двое уже сфотографировались.

- Но это бабы, - сказал Миша.

- Откуда знаешь?

- Шанелью номер пять потянуло.

- Этого не может быть, потому что не может быть никогда.

- А никогда не может быть никогда, потому что уже:

- Было, было, было.

- Кстати, ты бинокль с собой не взял?

- Зачем?

- Мы не договаривались?

- Подожди, я сейчас повернусь, и увижу их и без бинокля, а чтобы никто ничего не заметил, ты поворачивайся вместе со мной.

- Там нет ничего интересного

- Будешь смотреть на Чистые Пруды.

- Это скушно, но ладно, посмотрю.

Почти сразу Майор негромко рявкнул:

- Я их узнал.

- Не может быть! - тоже тявкнул от волнения Миша Маленький.

- Точно тебе говорю, это...

- Подожди, теперь я скажу.

- Не надо.

- Почему?

- Ты ничего не можешь видеть в прудах.

- Нет, вижу, вышел водолаз. И мне понятно: информация не просто просочилась в массы, а хлещет ручьем, как в самом начале утопления Титаника.

- Кто-то проболтался, но кто, если предположить, как и раньше:

- Никто ничего не знал.

- Я никому ничего не говорил.

- Я - само собой. Ну, хорошо, говори, кто там?

- Это Тетя и Мотя, их недавно выгнали с теле.

- Когда недавно, давно уже. Говорят, работают контролерами на входной двери в Нанокорпорацию.

- Скорее всего, только числятся, а работает кто-то другой.

- Тогда понятно: от нечего делать есть время, чтобы узнать важную информацию об этой нетрадиционной встрече. Но баб сюда не берут, чего им надо?

- Может, случайно здесь прогуливаются, зашли на пенку с кофе к Эрике?

- Так не бывает.

Они стали оба смотреть на Тетю и Мотю, и поняли, что они, да, дефилируют, но, как сказал Майор:

- Не сюда.

- Тут только два варианта, - сказал Михаил: - Или место встречи всё-таки, наконец, удалось изменить, или.

- Или - я доскажу - своим ложным маневром дамы хотят сманить нас с насиженного места, куда мы пришли первыми.

- Как выбрать?

Подумать они не успели, так как водолаз, на которого они больше не смотрели - думали или утопленников ищет, или рыбу ловит стрелами, а это отношения к делу не имеет - хлопнул их огромными лапами по плечам, но тут же мягко добавил:

- Заждались, голубчики?! - и склонил с высоты своего почти двухметрового роста - 194-196 - чуть улыбнувшееся лицо.

Германн Майор взялся за сердце, как его тезка в Пиковой Даме, когда проиграл всё, что было нажито трудом всех предшествующих поколений, и понял, что:

- Придется идти в киллеры, ибо нигде больше хорошо не платят обычному человеку - Хомо, так сказать:

- Вулгарис. - Конечно, каждому хочется собирать бабочек и разговаривать с лютиками на своих семи гектарах, как некоторые, но информейшен о такой ситуэйшен - не доходит до нас сиськи-миськи, что значит:

- Никогда не известно, когда она появится в природе и обществе, чтобы успеть первому схватить за ее тонкий-тонкий мыший хвост.

А Миша только присел, и так, на полусогнутых приготовился бежать, надеясь, что все примут это бегство за шутку. Нет, страх был - не скрою - но не один, а напополам с тем, что называется:

- Ему и больно и смешно, - когда одна из трех жен просит повысить плату за алименты. - Ибо:

- С одной стороны:

- Рабо-о-отать-ь на-а-адо-о, а с другой стороны, появилась надежда, что, наконец-то, будет, как это и написано:

- Сами, сами всё дадут, - а если и догонят, то ноутбук на перевод бабла в оффшор, уж будет навострен. А если нет, то хоть на Титаник, но сяду, чтобы - если уже не удалось письмо послать - самому оказаться:

- Далеко от берега.

- Вот Вы какой! - Миша вернулся с раскрытыми для объятий руками, но постепенно опускал их все ниже, и ниже, так как лицо водолаза - чем ближе он подходил - становилось меньше похожим на букву В - в ее импортном варианте, а приобретало наоборот черты экспортной буквы Н. Можно, с небольшой натяжкой, идентифицировать эти буквы, как Веру и Надежду, но все равно:

- Без Любви, - толку не будет.

- Хау а ю. - Без вопросительного знака первым сказал Германн, так как на знак духу уже не хватило.

Миша осмелился протянуть лапу, но она осталась незамеченной.

Когда сели на скамейку Э предложил так и называть себя:

- Э, - но ребята смутились: