Я взглянула на неё ещё раз. К моему удивлению мне показалось, что она подаёт мне сигнал, подзывает меня одной рукой.

Когда доктор Клегг обернулся, она быстро принялась собирать подносы.

Доктор Клегг слегка стукнул по верхушке деревянной клетки.

— За этим ящером очень легко ухаживать, — сказал он моим родителям. — Полагаю, вы живёте в довольно тёплом месте? На вашей ферме есть вода, чтобы ящеры пили и купались?

Мама с папой кивнули.

— Если ему не нужна постоянная жара, в Мидл Виллидж он будет в порядке, — сказала мама.

Папа моргнул. Я поняла, что его внезапно посетила мысль.

— Вы хотите продать нам этого ящера, доктор Клегг?

На лице старика расплылась едва заметная улыбка, слегка сморщившая его щёки.

— Я хочу продать вам кое-что получше, — сказал он.

Доктор Клегг подошёл к своей ассистентке и дал ей какие-то указания. Она кивнула и вышла из комнаты, обеими руками неся гору подносов.

— Как думаете, мне можно принести ящера в школу? — спросил Фредди у мамы с папой. — Представляете, как было бы классно?

Папа рассмеялся.

— Посмотри на эту страшную морду. Ты хочешь напугать всех до смерти?

— Да, — ответил Фредди.

Мама с папой такие чудные, что они, возможно, разрешили бы Фредди взять в школу ящера на поводке или вроде того. Я знала, что нужно вставить слово.

— Ящеру там будет очень страшно, — сказала я Фредди. — Он может обезуметь, или у него случится сердечный приступ.

И тут я подумала об Адель Бендер, девочке из школы, которая притворялась моей подругой. Она во всём старалась быть первой, любой ценой. Для неё всё было соревнованием. И она всегда отчаянно пыталась стать лучше меня.

Она всегда хотела знать, сколько баллов я набрала в каждом тесте, чтобы понять, выиграла она или нет. А на уроках тенниса она гасила мяч. То есть, она так сильно его отбивала в мою сторону, будто мы играли в выбивалы, а не в теннис.

В прошлом году я пригласила на день рождения двенадцать ребят. А она пригласила четырнадцать. Понимаете? С Адель всё — сплошное соревнование.

Я представила себе её лицо, если бы я пришла в школу с этим прекрасным, странным и ценным ящером. Я привлекла бы к себе столько внимания, что она умерла бы. Ха-ха.

Я всё ещё думала об Адель, когда мисс Моррис вернулась в комнату. Обеими руками она несла маленькую стеклянную коробку.

Аккуратно она передала эту коробку доктору Клеггу. И снова мне показалось, что она подаёт мне сигнал, в этот раз глазами.

Доктор Клегг поднёс нам коробку. В своей клетке тасманийский очковый ящер опустил голову и закрыл жёлтые глаза.

— Это лучше, чем продавать вам взрослую ящерицу, — сказал старик. Он приподнял стеклянную коробку, и внутри я увидела бледное белое яйцо. — Прежде всего, вам будет удобнее пронести его в самолёт и на таможне.

Мы все подозрительно прищурились.

— Это яйцо ящера? — спросил Фредди.

Доктор Клегг кивнул.

— Его выводят за несколько недель. Я могу вас полностью проинструктировать. На данный момент это единственное яйцо. Но я готов его вам продать, чтобы вы начали свою коллекцию ящериц.

Мама с папой глазели на яйцо с широко раскрытыми глазами. Они и правда напоминают детей, когда вот так чему-то воодушевляются.

— Тасманийский очковый ящер может сделать нам знаменитыми! — воскликнул папа.

Наконец, мама задала разумный вопрос:

— Во сколько он нам обойдётся?

Доктор Клегг снова загадочно улыбнулся:

— Мы это обсудим, — сказал он. — Уверен, мы сможем договориться.

У меня в голове пронеслось миллион мыслей. Разве не должны мои родители узнать побольше об этой ящерице? И о докторе Клегге? Хотя бы погуглить о нём?

Они правда думают, что могут просто пронести яйцо ящера на борт самолёта? Разве у них не будет проблем с охраной аэропорта?

Интересно, хоть один из этих вопросов пришёл им в голову, когда они так восхищённо смотрели на маленькой яйцо?

Я отошла в сторону, пока трое взрослых обсуждали цену. Мисс Моррис стояла в тени у двери в соседнюю комнату. Она быстро мне помахала. — Сюда. Иди сюда, — прошептала она.

Я немного помедлила. Затем подошла к ней.

Она схватила меня за запястье.

— Послушай меня, — зашептала она, не спуская глаз с доктора Клегга. — Не берите это яйцо. Я предупреждаю. Не берите это яйцо.

— По-почему? — запиналась я.

Но внезапно её глаза расширились от страха. Я обернулась и увидела, что на нас смотрит доктор Клегг. А когда я обернулась обратно, мисс Моррис уже исчезла в соседней комнате.

Я видела, как доктор Клегг пожимал руку сначала моей маме, затем папе. Мне не нужно было слышать новости. Я поняла, что они договорились. И я знала, что моя семья — гордые владельцы яйца, из которого вылупится тасманийский очковый ящер.

Мама с папой выглядели такими счастливыми, я думала, что лицо их могут взорваться. То есть, из-за их ликующих улыбок они выглядели как дети, которым только что сказали, что они едут в Диснейленд или что они выиграли миллион.

Я тоже хотела радоваться яйцу с ящером. Но мисс Моррис всё испортила. Я уверена, что она говорила серьёзно. Это была не глупая шутка.

Если бы только она объяснила своё предостережение.

Фредди присел на пол у клетки с ящером. Он засунул в клетку палец и погладил спящего ящера по макушке.

— Эй, он тёплый, — объявил он. — Обычно ящеры холодные.

— Ты прав, — сказал доктор Клегг. — Ящерицы — холоднокровные. Это значит, что они зависят от температуры окружающей среды. Поэтому они проводят много времени, греясь на солнце.

Он достал маленький блокнот и сделал для себя пометку.

— Как только вы доберётесь домой, я вышлю вам полное исследование тасманийского очкового ящера. Также я оставлю вам свой номер. Между Австралией и Америкой огромная разница во времени, но вы можете звонить в любое время дня по любым вопросам и проблемам.

Папа поднёс стеклянную коробку к лицу и поглядел на яйцо.

— Это будет очень кстати, — сказал он. — Я не знаю, как вас отблагодарить, мистер Клегг.

— Что ж, оставайтесь на связи, — сказал старик, провожая нас к двери. — И как только это маленькое создание вылупится, жду от вас фотографий.

И мы оказались снова на улице. Мама с папой без умолку говорили, как нам повезло и как ферма ящериц станет успешной.

Мама поставила яйцо в сумку и, пока мы возвращались в отель, несла её аккуратно перед собой обеими руками.

Той ночью мне приснился сон, что я стою в продуктовом магазине, где продают одни только яйца. Кругом высокие стеллажи яиц — сотен яиц. И я стояла с тележкой и ждала. Я ждала, пока из яиц кто-нибудь вылупится. Но этого не произошло. Ничего не случилось. И я проснулась с чувством разочарования и недовольства.

Обычно я не запоминаю такие скучные сны. Но этот я запомнила.

И я думала о нём в аэропорту Сиднея при посадке на самолёт. Мама сидела в ряду позади. Папа сел между мной и Фредди и держал коробку с яйцом на коленях. Он не хотел упускать его из виду.

Папа помог Фредди пристегнуть ремень безопасности.

— Знаете, Австралию частенько называют страной Оз, — сказал он нам. — Потому что аббревиатуры страны — AUS. И здесь произносится она как «Оз».

— А Сидней иногда называют Изумрудным городом, — вставила мама. — Как город в «Волшебнике страны Оз».

— Верно, — сказал папа. — Итак… угадайте, что у меня на коленках. Ящер страны Оз! — он засмеялся от своей шутки.

— Не смешно, — сказала я.

— Мне всё равно, — ответил папа. — Мне смешно.

Мы с Фредди тоже засмеялись. Просто чтобы не огорчать папу.

Мы не знали, что ящер в яйце не был поводом для смеха. Мы не знали, что он привнесёт в наши жизни самый настоящий ужас.

Я забыла упомянуть, что мы живём в жутком старом доме посреди двух пустых участков. Не упомянула, потому что не люблю об этом думать.