А Айдар и его товарищ были направлены на другую работу - по специальности. А 'специальностью' в данный момент были ещё две планеты с человеческим населением, переданные им 'из рук в руки' Исследовательским Корпусом. И если первой из них являлся уже немного понаслышке известный Авалон, коий открыл и 'заселил' (с подачи тогдашнего президента США) вроде как ещё несуществующий за десять лет до Второй мировой войны пресловутый Орден, то вторая планета сразу, по открытии, получила наименование Земля-Два.
Авалон никаких проблем Империи не доставлял. Его первопоселенцы во время 'заброса' имели при себе лишь самый необходимый набор инструментов и немного оружия, также сменную одежду, посуду, продовольствие, посевной материал... И - никаких станков. В настоящий момент на планете проживало порядка пятнадцати или двадцати миллионов человек. Уровень их технического развития - примерно середина девятнадцатого века. Также - повышенная детская смертность и низкая продолжительность жизни. Айдару и Иван Иванычу, по большому счёту, делать там было нечего.
Их разведывательную группировку направили на Землю-Два.
А на Земле-Два шла война - довольно-таки обычное состояние дел для любого человечества - живи оно хоть на Земле-Ноль, хоть где-то в глубинах вселенной, хоть в параллельном мире. Вот только тут, на Земле-Два, она в данное время достигла весьма большого размаха и крайней степени ожесточённости - что бывает куда реже. Полноформатные мировые войны в масштабах одной, разделённой на несколько враждующих блоков государств, планеты вообще не так уж и чрезмерно часто происходят. Обычно - этак пару раз в век, не более.
В частности, на Земле-Два в данный момент шла тотальная схватка между Александрийской Империей и противостоящей ей коалицией из тюрок и арабов. Ну, ещё и их, с обеих сторон, разные мелкие союзники тоже принимали в планетарной бойне какое-то участие.
Основные действия разворачивались вокруг Средиземного моря - ещё некоторое время назад 'внутреннего' моря Александрийской Империи, восприемницы Империи Византийской. В дальних заморских колониях войска противников, разумеется, тоже воевали, но как-то 'без огонька', вяло.
...Последнее серьёзное поражение александрийского флота в Восточном Средиземноморье привело к тому, что арабо-тюркская коалиция уже через неделю умело воспользовалась этим и смогла неожиданно и почти беспрепятственно высадить на северо-западе Египта целую десантную армию. Это в александрийской метрополии-то! Грубо говоря - в паре шагов от самой Новой Александрии! Между прочим - столицы Империи...
По состоянию на пятое июля на пути агрессора имелись лишь разбросанные по побережью части двенадцатого легиона территориальных войск и несколько более мелких подразделений, расквартированных в городе Филиппополисе. Здесь некоторые из них, отведённые с линии Восточного фронта, как раз получали пополнение людьми и техникой после предшествующей фазы активных боёв.
Перед двенадцатым легионом была поставлена сложная и ответственная задача. Требовалось любой ценой не допустить прорыва вражеской ударной группировки к защищаемому легионом городу и, выиграв время активной обороной, дать возможность своим линейным и гвардейским частям совершить быстрый марш от столицы и выйти на благоприятные для развёртывания рубежи. Задача осложнялась ещё и тем, что легион, составлявший основную силу гарнизона, стоял в лагерях в нескольких населённых пунктах на северных подступах к Филиппополису, а враг своими передовыми отрядами приближался уже к его западным предместьям.
Кроме пяти полков трёхкогортной организации двенадцатого легиона, в состав городского гарнизона входили также следующие части и подразделения: одна учебная ударно-бронеходная когорта (около тысячи человек и пятнадцать устаревших ударных бронеходов), одна линейная ударно-бронеходная когорта в стадии переформирования (около пятисот человек и несколько только что прошедших капремонт бронеходов), две когорты курсантов подофицерского училища (около тысячи человек), отдельная конвойная когорта жандармерии, сводная когорта транспортного полка, когорта зенитной артиллерии прикрытия города (восемнадцать буксируемых орудий), одна антибронеходная артиллерийская когорта (триста человек, два исправных орудия, стадия пополнения и переформирования) и три когорты необученных ополченцев, которых только ещё собирались готовить как маршевое пополнение для фронта. В общей сложности это составляло около пятнадцати тысяч человек, которыми нужно было в течение по крайней мере двух суток прикрывать фронт общей шириной около пятидесяти километров.
Экспедиционная же армия противника насчитывала не менее пятидесяти тысяч человек (возможно даже - все семьдесят). И ещё - не менее пяти сотен бронеходов и самоходных артиллерийских установок.
Сил у обороняющихся имелось явно слишком мало. К тому же гарнизон располагал совершенно недостаточным количеством артиллерии и других антибронеходных средств. Шестого июля враг нанес по городу жестокий авиационный удар, за несколько часов противник совершил около пяти сотен самолето-вылетов и сбросил сотни тонн бомб. Против Филиппополиса были задействованы оба ещё исправных тюркских авианосца. Александрийская авиация противодействия тюркам почти не оказывала. Большая её часть располагалась на Восточном фронте - по ту сторону Синайского канала.
Командир двенадцатого легиона генерал Иоанн Ромей с некоторых пор одновременно являлся и комендантом города, спешно объявленного регентом Германом 'крепостью'. По его приказу организация обороны самого северного фаса городских предместий была поручена одной из когорт курсантов, когорте жандармерии и антибронеходной артиллерийской когорте. Командовал сводной группой начальник подофицерского училища полковник Роман Маниак.
Седьмого и восьмого июля десантная армия вела ожесточённые бои в центральной части занимаемых александрийцами позиций - на самом наикратчайшем направлении к Филиппополису и далее через него - к Новой Александрии. Войска мусульманской коалиции глубоко вгрызлись в оборону защитников города - да там и завязли...
Девятого июля две слегка потрёпанные арабские бригады, бронеходная и моторизованная, были посланы командованием нападающих в обход с севера - как раз туда, где за эти дни вкопались в землю бойцы полковника Романа Маниака. Почти десять тысяч личного состава - против тысячи ста человек у александрийцев. Семьдесят ударных бронеходов и САУ, восемьдесят бронеходов-транспортёров, восемнадцать буксируемых гаубиц - всё это против всего двух орудий, ну и против личного оружия защитников, естественно. Впрочем, у обороняющихся были припасены для врага ещё кое-какие небольшие сюрпризы.
Первый эшелон обороны, вкупе с боевым охранением, составляли конвойники. Обстреляв передовой бронеходный батальон вторженцев из пулемётов, они через несколько минут бросили свои позиции - и только их и видели! Обстрелянные ими арабы приостановились и развернулись в боевой порядок и, в свою очередь, обстреляли пустые окопы, занимаемые до того жандармами.
Потом арабские бронеходчики наступление возобновили, но куда более осторожно, с оглядкой. Да и медленно они теперь перемещались - всё-таки это вам не по хорошей дороге в колонне пылить, а по довольно-таки пересечённой местности разные мелкие препятствия объезжать или преодолевать!
Впрочем, в развёрнутых порядках двигались пока что лишь только два батальона из бронеходной бригады - ударный бронеходный и бронеходный транспортный (с пехотой на борту). Дивизион САУ и ещё два аналогичных первым батальона шли всё-таки колонной - причём далеко позади. А моторизованная бригада вообще затерялась где-то в дальних далях - часах в двух езды от передовой наступающей бригады.
Вот так наступающие первыми бронеходчики и въехали на минное поле - перед вторым эшелоном обороны. И тут же были обстреляны с флангов из всех наличных орудий. И не из двух, как можно было подумать, а из четырёх - ибо в распоряжении сводного отряда оказались ещё и две вполне справные пушечки из городского военного музея.
