«Я не могу вырвать своё сердце из груди, чтобы подарить его вам, но думаю, это будет достойной заменой».

Лисбет, продолжавшая стоять рядом с лордом, несколько раз перечитала подпись. То есть, подписи как раз не было, даритель так и остался неизвестным, зато теперь всё более или менее прояснилось.

– В этой стране принято объясняться в любви подобным образом? – спросила тихо.

– Нет, – отрицательно покачал головой Лисандр. – Дарительница, а я надеюсь, что это всё же дама, а не кавалер, претендует на звание оригиналки.

– В следующий раз она пришлёт руку?

– Может быть.

– Вы шутите? – Лисбет прищурила глаза, внимательно глядя в лицо лорда.

– Даже не думал этого делать, – ответил он.

– Но…

– Если сомневаетесь в том, что ответ вам понравится, лучше не задавайте вопросов, – назидательно произнёс Лисандр. – Софи, будьте добры, отнесите это сердце на кухню и обложите его льдом. Пусть лежит там, где ему место, а не мозолит мне глаза. Оно явно не украшает собой рояль.

Софи согласно кивнула, взяла посылку и, держа её на расстоянии вытянутых рук, понесла в сторону пищеблока. Лисбет с отвращением наблюдала за тем, как по пальцам Софи стекает кровь, но, кажется, это совершенно девушку не волновало. Видимо, давали знать о себе успокоительные средства, принятые натощак, вместо чашечки чая.

– Лорд, не желаете ли присоединиться? – поинтересовался мистер Рэббит, покончивший с одной порцией напитка и принявшийся за морковные кексы.

– Я не голоден, – отстранённо выдал Лисандр. – Если понадоблюсь кому-то, то я в своей лаборатории.

Лисбет, услышав это заявление, дёрнулась. Лаборатория была одним из тех мест, которые никогда не внушали доверия и тренировали выносливость. После пары визитов в лабораторию Лисбет казалось, что она теперь может смело отнести себя к тем людям, которым море по колено. Ошиблась, как показала практика. Для того чтобы воспринимать всё, происходящее в стране чудес, нервы должны быть, как стальные тросы, не меньше.

Решив, что не стоит откладывать разговор в долгий ящик, Лисбет отправилась вслед за хозяином дома. Догнала его почти у самого входа в лабораторию. Он наверняка слышал, как кто-то бежит по лестнице, но даже не подумал остановиться, обернуться и спросить, что же хочет потенциальный собеседник. Наверное, в общении с ним так всегда и следовало поступить. Если желаешь получить аудиенцию, начинай говорить первым, не жди инициативы с его стороны.

– Лорд! – воскликнула Лисбет.

Лисандр резко обернулся, и девушка шарахнулась в сторону, поскольку не ожидала столь стремительной реакции.

Приложилась спиной о стену, ойкнула, подумав о своей неуклюжести. Впрочем, стоило порадоваться, что, догоняя лорда, не наступила на подол платья и не полетела вниз по лестнице, словно снежный ком с горы. Эти платья, что принято было носить в стране чудес, выглядели внушительно, но в плане удобства оказались просто отвратительны. Однако Лисандр был прав, выходить в город в тех нарядах, что остались у Лисбет от прошлой жизни, было крайне неприлично.

– Вы что-то хотели, Лисбет? – спросил он учтиво.

– Исключительно поговорить.

– Я весь внимание, леди.

Он улыбнулся располагающе, надеясь, что сможет хотя бы немного подбодрить свою гостью, и она сразу же перейдёт к делу, не тратя время на мучительные оправдания, коими сыпала по большей части. Вполне возможно, что она влюблёна в него? Лисандр об этом как-то не задумывался. Поскольку сам оставался равнодушен к такой стороне жизни, как отношения, то и другим людям отказывал в возможности чувствовать. Для него подобные проявления симпатии были смешны. Особенно в том виде, в каком их преподносили его поклонницы.

– Зачем вам прислали это сердце? – спросила Лисбет шепотом, словно боялась быть услышанной.

– Вариант первый, меня хотели запугать, выдав это сердце за сердце жертвы. Не графа, поскольку он, несмотря на некую… разрозненность, всё же не был разделан на куски, и грудная клетка его в полном порядке. Вытащить сердце из груди, даже не открыв доступ к нему – нереально. Вариант второй, почти милый. Мне действительно хотели сделать подарок.

– Вы склоняетесь к первой версии?

– Несомненно.

– Значит, граф – не единственная жертва?

– Кто знает? Я ни за кого поручиться не могу, – ответил лорд.

Больше ничего не поясняя, он скрылся за дверью лаборатории, захлопнув её у Лисбет перед носом, тем самым дав понять, что разговор окончен. Пришлось смириться и убраться восвояси, поскольку злить Лисандра не хотелось, а придумать новый предлог для разговора с лордом не получилось.

*

– Ваш мир потрясающе нелогичен и неточен в деле передачи и адаптации мифологии в современных реалиях, Лисбет, – произнёс Лисандр, отдавая мальчишке пару монет и принимая из его рук свежий номер газеты. – Неужели вы действительно верите тому, что сказано в тех книгах, о которых вы недавно упоминали? В них ведь нет ни слова правды, всё это не более чем весьма и весьма разгулявшаяся фантазия авторов. На самом деле, всё обстоит иначе.

– Правда?

– Да, – авторитетно произнес мужчина, раскрывая печатное издание.

На развороте красовался брат леди Агнессы, каким Лисандр и Лисбет видели его пару дней назад. Журналисты, захлебываясь восторгом, описывали в красках всё, что случилось с графом. Кажется, у них даже на минутку не возникло сочувствия к этому человеку и его сестре. Впрочем, чего ждать от посторонних, если даже сама леди Уайльд вместо того, чтобы предаваться меланхолии и скорбеть о своём брате, продолжала красоваться и флиртовать с окружающими мужчинами?

– Что же вы можете сказать, лорд? – спросила Лисбет, засунув руки в муфту.

Осеннее утро снова «радовало» плотной завесой тумана, в котором практически нереально что-то разглядеть. Сквозь густую, молочную «стену» проступали очертания знакомых зданий, а передвигаясь, следовало постоянно смотреть себе под ноги, чтобы ненароком не зацепиться за выбоину в мостовой. Тем, кто решил поехать в экипаже, было ещё сложнее. Услышав цокот, следовало поскорее отойти в сторону, чтобы не оказаться под копытами лошадей.

– Вас старательно вводят в заблуждение, пытаясь навязать ложные ценности и убеждения. Оборотни изначально не могут быть доброжелательно настроены по отношению к людям, потому что любой представитель рода человеческого для них – это еда. Понимаете, Лисбет? Я могу возжелать на обед утку в апельсиновом соусе, а оборотень предпочтёт вас, но безо всякого соуса. Просто потому, что они питаются человеческим мясом, а не чем-то другим. Они чудовища, что бы о них не говорили.

– Думаю, ваши слова имеют под собой основания.

– Они действительно имеют.

– То есть, вам доводилось пересекаться с оборотнями?

– Доводилось, – охотно отозвался Лисандр.

Сегодня у него было хорошее настроение, потому он откровенничал со своей собеседницей, отвечая на все вопросы, а не выборочно, как поступал в иных ситуациях. Этим утром он собирался откровенно поговорить сначала с сотрудниками Скотланд-Ярда, которые, что удивительно, неплохо ладили с самоучкой, не протестуя против его деятельности. Второй визит был по времени запланирован на послеобеденное время. Предстояла встреча с одним информатором, которого Лисандр называл не иначе, как гуру оборотневедения. Если в доме леди Уайльд действительно поработал оборотень, этот гуру должен был подтвердить чужую догадку и внести немного ясности, определив в точности, какой именно вид зверолюдей дал о себе знать.

– И что же вас спасло от незавидной участи, лорд?

– Наверное, то, что я видел их исключительно в клетке? Прямого контакта между нами не было.

– То есть…

– Это было что-то, вроде зоопарка или, что ближе к реальности, цирка уродов. Там я мог рассматривать любые экземпляры.

– И эти… люди не сбегали?

– Нет.

– А как же их сверхспособности, о которых так часто говорят?