И вот теперь - опять.

- Там у одного моего давнего приятеля частная клиника с мощными лабораториями. Они там вопросами геронтологии заняты, так что, в генетическом коде для них секретов нет, - продолжал врач. - Хотелось бы видеть лицо Божидара, когда бы он увидел данные живого конструкта, сделанного по технологии "Восхода"!

И тут же, осознав, что именно и кому брякнул, Высоцкиий смутился.

- Ты только не подумай, будто бы я считаю тебя кем-то вроде экспоната или только как уникальный объект исследования. Отнюдь! Поверь, я в полном восторге! Ты... и твои... гм... братья и сестры - это чудо! Это самое лучшее, самое изящное и эффективное, из того что мне приходилось видеть в мире гем-дизайна! И, при этом - самое жуткое и таинственное! При всем моем огромном опыте, я так и не смог определить, даже в общих чертах, набор функций, заложенный создателями в твой организм!

- То есть вариант, что я совершенно естественным образом был рожден своими родителями, совершенно исключается? - стараясь изо всех сил, чтоб голос не предал, не дрогнул, решился-таки уточнить я. О "наборах функций" и "предназначении модификации" старался не думать. Не слишком приятно, знаете ли, осознавать себя "конструктом". Биороидом. Искусственно созданным биологическим объектом, с заданными параметрами.

- Отчего же? - удивился ученый. - Никто и не говорит, будто бы тебя вывели в пробирке! Ты, конечно же, явился на свет из лона обычной женщины! Одно лишь не вызывает сомнений! В процессе развития плода, в тебе были произведены ряд манипуляций на генетическом уровне.

- Тогда... - запнулся я. - Что же случилось с нашими родителями?

- Не знаю, - развел руками Высоцкий. - Полагаю, эти сведения надежно укрыты в самых глубинах архивов Службы Безопасности!

- Господин капитан, - даже неосознанно выпрямив спину сидя на стуле, решился-таки обратиться я. - Скажите! А нет ли у вас какого-нибудь... гм... старого знакомого в штаб-квартире СБ?

Военный врач покачал головой и сурово, или, быть может - обиженно поджал бледные губы.

- Нет, - чуть ли не выплюнул он. - И не было! И быть не могло. Безопасники - люди столь особого склада ума, что, как мне кажется, не в силах поддерживать дружеские отношения с кем-либо вне своей конторы. Они... Им прививается какая-то иная мораль, и доводы, которыми они оперируют при принятии решений, в корне отличаются от твоей или, к примеру - моей. Признаться, я не сразу поверил в то, что кто-то, даже если это и руководители единственной в Содружестве, спецслужбы, имеют наглость заниматься опытами над людьми. Да еще, как выяснилось, с таким размахом!

- Тебе, сынок, грозит опасность, - пытался внушить мне старый доктор. - Тебе, твоей девушке, вам всем, кто благодаря каким-то невероятным стечениям обстоятельств вырвался из-под опеки государственных структур.

- Почему? - продолжал тупить я. Пример погибшего друга был, что называется - перед глазами, но мне казалось, что если бы Тремейн не был известным журналистом, неуемное любопытство не привело бы его в жерло станционного крематория. Что для этих, виртуальных, воображаемых господ, задумавших и осуществивших эксперимент, не так опасен наш интерес к собственному происхождению, как возможность огласки. Я же обнародовать открытия не собирался, а потому и опасности не чувствовал.

- Да как же ты понять-то не хочешь?! - вспылил Высоцкий. - Представляешь, как взвоют анклавы, стоит информации о запрещенных экспериментах СБ разойтись по сети?! В кулуарах Генеральной Ассамблеи давно уже поговаривают, будто бы администрация Содружества ведет себя так, будто бы находится над Законом. А вы - живое доказательство! Свидетели обвинения!

- Но и это еще не все! - напирал капитан. - Тебе, несомненно, известны основные догмы декларирующиеся Орденом? Как ты полагаешь? Довольно ли будет новости о том, что по станциям Содружества ходит несколько тысяч глубоко модернизированных, генетически измененных, для начала Охоты на Ведьм?

- Ха, - хмыкнул я. - Да у меня в личной инфе указан коэффициент гем-модификаций в единичку. И у Таи так же. Да, думаю, и у остальных наших что-то в этом роде. Сказать по правде, мне до сих пор как-то слабо верится в...

Подходящие слова вдруг куда-то делись. В ремонтных цехах вообще люди разговаривают на несколько другом языке. Гораздо более эмоциональном и ярком. И, скажем так - далеком от литературного. Так вот, эти - эмоциональные и яркие идиомы прямо-таки просились сорваться с языка. А чего-нибудь умного и глубокомысленного, подходящего для беседы с глубокоуважаемым мной капитаном Высоцким - не находилось.

- Когда это фанатикам нужны были открытые данные с нейросетей чтоб жечь и убивать? - криво улыбнулся старый доктор. - А на счет твоей единички - даже не сомневайся. Для любого стандартного сканера - так оно и есть. Всего один процент. Всего одна грубая заплатка, позволяющая организму лучше удерживать кальций в костях при пониженном притяжении. Остальное то, что сделано по методикам "Восхода" - это столь тонкое вмешательство, что не знакомый с исходными образцами человек, даже специалист, искусственности в связках аминокислот не выявит.

- Ясно, - кивнул я, хотя ничего ясного в этой странной и удивительной, вышедшей с экранов галовизионного сериала, ситуации для меня не было. Не просто, знаете ли, вдруг узнать, что являешься не совсем человеком, что родители твои сгинули в бункерах СБ, да и за тобой начинается охота.

- В общем, - подвел итог непростой беседы седой капитан. - Будем смотреть в оба! Если что, постараемся переправить вас с этой девушкой в безопасное место. Ну а ты, сынок, будь готов к бегству в любой момент.

Прозвучало тоном, от которого я, сказать по правде, стал уже отвыкать. Приказным тоном! Затрудняюсь определить, были я в то время доволен своей новой жизнью. Однако бесспорно одно: подсознание отказывалось признавать отставку! Еще не стих последний звук голоса капитана Высоцкого, как я, к собственному же удивлению, на одних рефлексах, расправил плечи, выпрямил спину и выпалил:

- Есть, сэр! Конечно, сэр!

Чем, к стыду своему, кажется, смутил старого доктора. А потому заторопился сгладить свою необдуманную - чего уж там, я действовал скорее как какой-то военный автомат, чем, как разумный человек - выходку.

- Только, Артем Валерьевич! Как долго нам придется таиться? Смею напомнить - через четыре месяца мне необходимо посетить Центральный госпиталь флота!

- Ах, да! - улыбнулся одними губами, продолжающий внимательно на меня смотреть капитан. - Как я мог забыть?! Пилот - это навсегда! Не так ли? Тебе не терпится вновь сесть за руль... Или что там у вас, вместо руля?

- Я так думаю, сэр, - дипломатично согласился я. - Джойстик. Мы называем эту штуковину джойстиком.

- Мдаа... Джойстик... - самую малость вздрогнув, будто бы вернувшись из виртуала в реальность, нерешительно опробовал новое для себя слово седой врач. - Доктора Фишермана ждет небольшой, но очень приятный сюрприз. Все говорит о том, что эта его новая разработка - действительно что-то стоящее. Во всяком случае, на твой организм, лейтенант, колония наноботов проявила прямо-таки чудесное, волшебное воздействие.

- Я рад, что у вас все-таки есть для меня хотя бы одна хорошая новость, - решился я пошутить.

- Что? - удивился Высоцкий. - Новость? А, ну конечно! Конечно, новость!

Отставной капитан медслужбы флота развернул из коммуникатора на левом запястье небольшой галоэкранчик, вывел туда какую-то таблицу, и дальше говорил, уже не отрывая от нее глаз:

- Науке не известен такой параметр живого организма, как коэффициент сопротивляемости воздействию жесткой радиации. Однако же давно известен научный факт, что тело человека, привыкшее к длительной экзогенной гипоксии, значительно меньше подвержено пагубному влиянию проникающей радиации...

Я всегда знал, что врачи умеют разговаривать на каком-то ином, недоступном обычным людям, языке. А вот мне, чтоб хоть что-то понимать, приходилось поторапливаться с поиском в Сети. И вот что получалось, если у меня получилось-таки сделать успешный перевод с медицинского на общечеловеческий. Выходило, что целая орда микроскопических роботов, запущенная внутрь меня майором Лебланом, кроме очищения организма от всякого мусора, и восстановления пораженных радиацией тканей, всю дорогу еще и приучала меня жить в условиях недостатка кислорода в дыхательной смеси. И вроде как, это издевательство над моим нежным телом, привело к тому, что случись снова попасть в проклятый и Богами и Демонами пояс Ван-Аллена, велика вероятность отделаться легким испугом.