- Прекрасно, - выдохнул мужчина и повернулся к Варьке. - Варвара, ты когда-нибудь была в больнице?

- Нет, - буркнула она.

- Значит, нужно съездить. У меня есть знакомый психиатр, очень хороший специалист. Я понимаю твое недоверие ко мне, Варвара, поэтому с тобой в город съездит Акулина Васильевна. Она человек взрослый и ответственный.

- Конечно, - заулыбалась та. - Поедем.

- И я поеду, - произнес Егор. - Есть такие таблетки...

- Нет! Присмотрели ключик заветный в мусорной куче, дали нависнуть над куполом туче. Душа алтарь кровью напитает, демон крылатый над вами летает! Служить службу иконам ложным, чтобы дверь заветную стало открыть возможным!

Глаза Варьки вспыхнули огнем в свете керосиновых ламп. Черты лица заострились, в уголках рта выступила пена. Будто озверев, умалишенная рвала на себе волосы и повторяла: "Зверь! Зверь! Зверь!" Люди уставились на нее, слова промолвить никто не решался. Кислицын тоже отступил. Наблюдать за подобным припадком было действительно страшно, а еще страшнее осознавать, что помочь бедняжке не представлялось возможным.

- Рухнет, уйдет под землю ваша церковь, - прохрипела Варька. - Не для Господа вы ее строите.

Растолкав людей, девка устремилась в лес. Деревенские проводили ее взглядами и перекрестились. Ветер закрутил по дорогам пыль, переполненные влагой тучи не выдержав, пролили дождь на головы людей. А те продолжали стоять, будто истуканы молча.

- Мои слова остаются в силе. Надеюсь, Акулина Васильевна и Егор, я все еще могу рассчитывать на вашу помощь?

- Конечно-конечно, - поспешила заверить его женщина.

- Егор?

- Да, Станислав Егорович.

- Прекрасно. Уже поздно, все мы устали, давайте расходиться. Спокойной ночи.

Кислицын оставил двор Варьки первым. Люди вскоре проследовали за ним. Даже самые отъявленные сплетницы не решались открыть рта. Не ведьма? Ага, конечно. А кто здесь сыпал проклятьями и демонов зазывал? Нет уж, пускай ее в больнице закроют, раз запрещено сжечь, как то подобает. Лишь бы подальше отсюда.

Ни на следующий день ни через неделю Варька дома не появилась. Люди искали ее повсюду: Николай с парнями дежурили на кладбище, Егор с мужчинами постарше прочесывали лес. Станислав Егорович контролировал их вылазки, но сам оставался на стройке - церковь вот-вот должна была открыть свои ворота прихожанам. Последние же на Библии клялись, что самосуд над убогой вершить не станут.

- Варя лес очень любит, - говорил Егор. - Часто в хижине охотника прячется. Мы точно ее там найдем.

Да не нашли. Варька-беда словно в воду канула. Никаких следов после себя не оставила. Спустя две недели и вовсе искать перестали. Невелика пропажа, да и местные были рады, что наконец-то избавились от нее.

- Услышал-таки нас Господь и избавил от злыдня, - говорила Акулина Васильевна. - Нет ей места рядом со святым местом.

А еще спустя две недели церковь раскрыла свои двери перед верующими. С лиц людей не сходили улыбки, они светились во истину великой радостью. И даже погода, казалось, радовалась вместе с деревенскими: солнце с ветром гуляли над куполом, вода лазоревым стеклом подчеркивала белые стены святого места, на улице было тепло и хорошо. Звон колоколом впервые за долгие годы раздался над Марьевкой, отец Володимир служил службу на радость душам прихожан. Воистину прекрасный день!

Да все хорошее длиться надолго: Акулина Васильевна обернулась и увидела у входа Варьку. Убогая карябала ногтем штукатурку, приговаривая:

- Скоро-скоро золотом перо на вечные веки выпишет отсюда добро.

- Глянь, Людмила, - Акулина Васильевна кивнула в сторону Варьки. - Явилась. Не запылилась.

- Батюшки, - Людмила перекрестилась. - Это ж где ее месяц-то целый носило?

- Да покуда ж я знаю, что о нечистого на уме? Ох, прости, Господи.

Варька хмыкнула и пригладила всклоченные волосы. Вид у нее был действительно жутковатый: щеки впали, черты лица заострились, с потрескавшихся губ сочилась кровь. Вся она, как и ее одежда, была грязная. Варька то щурилась, то выпячивала глаза, хихикая. Девка вытягивала из волос палочки и бросала под ноги прихожан.

- Варька, - Николай пригрозил ей кулаком. - Иди отсюда по-хорошему.

- Николай, - отец Володимир взглянул на него с неодобрением, - двери церкви открыты для всех людей.

- Она иконы портит! - воскликнул Василий. - Мусорит!

- Да потому порчу, что здесь все неправильное! - заорала Варька и вцепилась себе в волосы. - У вас есть глаза, но вы их закрыли, у вас есть уши, но вы слышите только то, что хотите! Вам дан язык, а вы лжете и сквернословите! Гореть вам всем в аду за ваши искусства! Лукавому поклоняются в церкви! Да как...

Отец Володимир приложил к ее лбу крест. Варька замерла с открытым ртом и немигающим взглядом уставилась на батюшку. Люди переглядывались меж собой. Воздух едва не дрожал от напряжения. Тучи уже сомкнулись у них над головами, и вот-вот должна была начаться гроза.

- Дочь моя, поцелуй...

- Ни дочь, ни сын выходцу из огненных пучин! - Голос Варьки зазвучал на несколько октав выше. В нем проступили шипящие нотки с примесью чего-то походящего на звериный вой.

Девка отшатнулась от отца Володимира. Скуля, она выгнулась дугой. Глаза ее закатились, ногтями Варька расцарапывала лицо, размазывая кровь с грязью по шее. Суставы выгибались, кожа натягивалась и местами трескалась. В уголках губ запеклась пена, она вырывалась из груди вместе с хрипами и вскриками. Развернувшись, убогая вскинулась на носочки.

- Ее лоб... - прошептал Егор. - Крест...

Пальцы Варьки скользнули по ожогу в виде креста, и она засмеялась грудным хриплым смехом.

- Строить во имя лукавого, - протянула девка басом, - ему понравится. Он уготует вам лучшие котлы и самые раскаленные цепи.

- Хватайте ее! - вскричал Николай.

Варька выпрямилась. Хруст костей в тишине прозвучал громче барабанов. Не выдержав, несколько женщин лишились чувств. Оскалившись, убогая выскочила из церкви.

- Оставьте, - отец Володимир остановил мужчин жестом руки. - Сейчас ее трогать опасно. Пока Варвара во власти нечистого, мы помочь не сможем. Только и себе, и Варваре навредим.

- Что вы предлагаете, святой отец? - спросил Кислицын.

- Способ один - бесов гнать, да это дело не из легких. К тому же нужно присутствие врача и юриста. Во время обряда может случиться что угодно.

- Я учусь на медбрата, - оживился Степан. - Я знаю, как вернуть человека к жизни.

- Хорошо, - кивнул Станислав Егорович. - У меня есть диплом юриста. Давно я не практиковался, но думаю, что справлюсь.

- Я тоже хочу помочь, - вмешался Петр. - Раз такое дело и Варька не ведьма, то нужно лечить ее душу.

- И я Варю не оставлю, - заявил Егор.

- Троих помощников мне хватит, - опередив толпу желающих, произнес батюшка. - Найдите Варвару и к вечеру мы проведем обряд. От вас, прихожане, требуется, чтобы вы заперлись в своих домах. Иначе зло, которое обитает в Варваре, может вселиться в кого-нибудь из вас.

Люди закивали в знак согласия и начали расходиться. Мало кому хотелось сделаться одержимым или оставаться в месте, где Варвару станут "чистить". Сомневаться не стоило - никто не нарушит обещание, данное духовному наставнику.

С закатом Кислицын, заручившись помощью Егора и Степана, отправился на кладбище. Отец Володимир разом с Петром остались в церкви готовиться к отчитке*. Станислав Егорович был сегодня молчалив и угрюм, дружелюбная улыбка исчезла с его губ, стало заметно, что он сильно нервничает. По дороге на кладбище добродетель не проронил ни слова. Да говорить желания не имели и его спутники. Тревога буквально пронзала воздух в преддверии судьбоносного обряда. Рисковала не одна бесноватая, в ходе обряда могли погибнуть все его участники.

- Дай мне сил, отец, - бубнила Варька, растирая землю меж пальцев, - чтобы стало возможным отвести заблудших овец. Дай воли мне, дабы огненный погас свет и царствовал ты еще множество лет.