Ближе к пяти часам я уже стою на пороге своего дома, наблюдая за тем, как отец с матерью бурно обсуждают предстоящую поездку в Нью-Йорк. Они твердят, что это по работе, но при этом соглашаются взять с собой Элис, в то время как мне не было предложено составить им компанию. Не то, чтобы мне сильно хочется, но было бы неплохо узнать и мое мнение.
— Я дома, — с некоторых пор мне приходится говорить эти слова, чтобы мои родители отметили меня, как «пришедшую». Был случай на моей памяти, как я, вернувшись домой, прошла по всему дому, несколько раз пересекаясь с матерью, после чего заперлась в комнате, так эта женщина позвонила мне ближе к одиннадцати, поинтересовавшись, где я так задерживаюсь. Спохватилась уже поздним вечером. Неплохо.
Но в ответ на свое «своеобразное» приветствие я не получаю каких-то слов, теплых слов, с которыми обычно родители встречают Элис. Нет, не думайте, у меня хорошие родители, просто, как я уже отметила, Элис — настоящее солнце, которое только и делает, что заставляет родителей улыбаться, поэтому они ждут её возвращения, чтобы хоть ненадолго расслабиться, выслушивая её болтовню. Хорошо, когда есть люди, способные поднять тебе настроение, зарядить энергией. Моим родителям это необходимо. Они за свою жизнь уже успели не хило так устать, ведь поднимали свой бизнес сами, так что Элис — это заслуженная награда.
Только вот, я тогда кто?
Топчусь на пороге, когда дверь распахивается, и в коридор вбегает Элис. Её голос сразу же разносится эхом по дому, привлекая внимание взрослых:
— Вы не поверите! — и тут начинается очень долгая речь, во время которой она пытается снять балетки. Я со слабым умилением смотрю на девушку, которая кажется мне чем-то небесным. Хотелось бы быть такой же, как она. Такое ощущение, что ей передалась вся жизненная энергия, а мне осталась лишь апатия.
Я родилась уже уставшей.
— Привет, — говорю спокойно сестре, которая с каким-то непониманием косится на меня, убегая к родителям в гостиную, чтобы рассказать очередную историю, которая поднимет им настроение, а я остаюсь стоять в темном коридоре, держа рюкзак за лямку. Вышла бы к ним, чтобы попить чаю, но голова слишком раскалывается, так что сразу же тороплюсь в комнату, чтобы развесить мокрую одежду и принять ванну.
Чихаю. Вот, полный привет.
Запись №87
3:34 a.m.
Тонущая в темноте комната озаряется тусклым светом настольной лампы. За окном давно ночь, жители дома видят пятый сон, пока она сидит у монитора ноутбука в тонкой, но большой для неё черной футболке с белой надписью «I DONʼT CARE». Тонкие руки лежат на коленях, а туловище слабо покачивается в разные стороны. Тишина. Полная. Нерушимая.
Девушка поднимает ладонь, пальцами касаясь своих волос, после чего оттягивает локон, отчего её губы сжимаются. Камера видит лишь нижнюю часть головы, но легко понять, кто именно сидит напротив, записывая очередное видео, хотя в этом нет какого-то тайного смысла, который мог бы быть понятен «просветленным». Нет, всё это ни к чему дельному не приводит. Ей просто нужно дать выход своим эмоциям.
Поднимает сжатый кулак над головой, резко и довольно сильно бьет себя по макушке побелевшими костяшками. С сухих губ не слетает писк. Повторяет удар. Затем вновь. С больше силой, так что в глазах на мгновение темнеет, а тело косится в бок, но она быстро возвращается в нормальное положение, уже с кряхтением повторяя удары. Лицо морщится от боли, а тихий всхлип отчетливо слышен в пустой комнате. Она мычит, сутулясь, и наклоняется, касаясь носом экрана ноутбука, из-за чего временно пропадает с видимости камеры, и через секунду поднимает руку, вовсе отключая её.
Терпение?
========== Глава 3. ==========
Тихое утро. Мерцающие огни, яркие белые вспышки раздражающе действуют на глаза, заставляя щурить опухшие после бессонной ночи веки, которые трешь пальцами, дабы избавиться от неприятной покалывающей боли.
Худое тело, истощенное лицо, безжизненные глазницы. Висит, покачиваясь из стороны в сторону, легкое, невесомое касание ветра способно заставить тушу двигаться. Рядом с босыми пятками валяется стул, вокруг шеи стянута жесткая веревка. Следов борьбы нет. Есть только полное безысходного ужаса искаженное лицо женщины.
Нет, не распахивает глаза, задыхаясь от той тяжести, что образовывается в груди. Он лишь моргает, проведя холодной ладонью по горячему, мокрому лбу, чтобы избавиться от капель пота, которые скользят по коже к подушке. Смотрит на экран телефона, не меняя громкости в наушниках. Да, ОʼБрайен спит с музыкой, считая, что это ему поможет не думать. На часах четыре утра, за окном по-прежнему холодная осенняя ночь, ветер проникает через дверь балкона, со свистом сочась под дверь комнаты в коридор. Отец просил его закрывать все окна на ночь, но парень слишком привык к холоду в комнате, так что даже спать ложится в теплой одежде, при этом не накрываясь одеялом. Ему по-прежнему не хочется прикасаться к постельному белью, что выбрала ему Джойс, так что большая часть свалена в кучу на полу, на который парень опускает ноги, касаясь подошвой кроссовок. Сутулится, опуская лицо в ладони, и резко поднимается с кровати, качнувшись в сторону, после чего хватает со стола бейсболку, надевая козырьком вперед, и натягивает сверху капюшон черной кофты. В какой одежде вернулся из школы, в такой и лег спать. Хотя, на долгий сон он все равно не рассчитывал.
Хватает с пола скейт, направляется к двери, не мешкая прежде чем открыть и выйти в пустой, темный коридор. Храп отца доносится аж с третьего этажа. Парень уже успел за столько лет отвыкнуть от этого звука, так что позабыл, насколько он отвратителен. Идет вперед, к лестнице, чтобы спуститься вниз и покинуть душные стены дома, в которых он вряд ли сможет чувствовать себя уютно.
Спускается, даже косо не взглянув на вышедшую с кухни девушку в тонкой майке и короткий шортах. Рыжие волосы были в полном беспорядке, а уставшая улыбка была лишь для того, чтобы привлечь внимание парня:
— Чего не спишь? — Джизи, немного замявшись, поворачивается, провожая парня взглядом. Они так и не говорили толком, но отчаиваться не стоит. Ещё много времени впереди, верно?
— Я тоже люблю ночные прогулки, — пытается не терять хватку и продолжает улыбаться спине ОʼБрайена, который так же молча выходит из дома, громко хлопнув входной дверью, явно не жалея при этом сил. Словно хочет разом разбудить всех жильцов, но всё то, о чем ему приходится думать, останется загадкой для Джизи, которая всё больше теряется в догадках, не понимая, что не так с этим парнем.
ОʼБрайен выходит на тротуар, закурив. Бросает скейт под ноги, глотает дым, пуская никотин в ночное небо, полное сверкающих звезд. Свежесть. Она проникает в легкие, отчего внезапно хочется откинуть в сторону сигарету и просто насладиться ночным ароматом, тишина добавляет атмосфере спокойствия, без чего сейчас не может обойтись парень, вставший на скейт. Отталкивается, решая заехать в круглосуточный супермаркет. Пока понятия не имеет, зачем, но уж лучше провести бессонное время вне здания, которое он должен звать домом, но при попытке сделать это, язык сворачивается в трубочку, словно ему в рот суют лимон, от которого всё лицо кривится. Едет мимо темных домов с запертыми окнами. Вой ветра сопровождается стуком маленьких колес об асфальт. Парень съезжает с тротуара, покатившись по дороге вниз, уже не нуждаясь в дополнительных толчках ногой. Смотрит перед собой, но на деле его взгляд направлен в никуда. Без цели. Пустое времяпровождение.
Сворачивает на другую улицу, пытаясь вспомнить, где именно находится здание магазина, после чего отталкивается ногой, проезжая мимо дома, входная дверь которого приоткрывается с особой осторожностью, ведь любитель ночных прогулок вовсе не хочет тревожить сон родных, так что делает всё крайне осторожно.
***
Ночь встречает меня с прежней близкой теплотой, аромат листьев, свежесть воздуха окутывает, будто разом избавляя твое тело от дневной тяжести. Словно реальность ночью и днем — это два совершенно разных мира, никогда не пересекающихся, и я правда чувствую себя лучше, на секунду представив, что этот мир не кишит людьми. По крайней мере, ночью они мне редко встречаются по пути.
