Она же не скрывала приветственной улыбки. Немезия была, как и всегда, одета в чёрный балахон, изящно приталенный и не такой драный, как у Аградона, но всё же балахон. За несколько метров до Азраила она спустилась на снег ногами, до того момента скрытыми где-то в полах её одеяния. Она была босиком. Наступив в снег, Немезия чуть приоткрыла рот, глубоко вдыхая. Чёрные пропасти глаз скрывали все чувства, которыми могла бы она обладать. Но даже по тонким губам было видно, что она рада почувствовать этот приятный холод.

Сбросив с головы капюшон, она, как и стоявший напротив ангел, отдала свои чёрные волосы на суд ветра и снега.

Азраил, видя это, а может чуть больше, всё-таки улыбнулся. Совсем незаметно. Той самой улыбкой, которая, совершенно не меняя мимику, видна. Видна по чуть сузившимся глазам, по едва напряжённым губам и, слегка, совсем каплю, напрягшимся скулам. Про людей говорят, что они светятся изнутри, когда так улыбаются.

— Здравствуй, Немезия. — Достаточно тёплым тоном произнёс Азраил, немного склоняясь в приветствии.

— Азраил. — В свою очередь чуть поклонилась Немезия. — Рада видеть.

— Я тоже рад, хотя и обстоятельства нашей встречи не самые радужные…

— Да. Аградон пал. Неожиданно.

— Твой черёд — сама знаешь. Не тяни.

— Я боюсь его, Азраил. Не помня, кто он, он прекрасно владеет тем, что знал, когда был одним из нас.

— Не всем. Только меч в его руке такой же, как и прежде. Всё остальное он не помнит. — Азраил приложил правую руку на грудь. — Пока его душа не с ним, он не вспомнит всего сам.

— Но кровь-то его вся при нём. Она помнит всё. Она водит его рукой. Я видела, как погиб Одралас. Ни один из его учеников и близко не сможет повторить то, что делает он. Он не стал человеком, как нас убеждал архангел.

— Все ошибаются.

— Как мы ошибались, посылая на заклание Одраласа?

Азраил опустил взгляд.

— Если честно… Я был почти уверен, что Одралас справится с ним. Но совсем не взял в расчёт память его крови. Крови архангела…

— Кто Я против одного из них? Он убьёт и меня…

— Что начато, то начато. Ты же понимаешь, что Закон нам не обойти. А если столкнуть камень со скалы, он остановится, только когда пролетит весь путь до самого низа. Мы должны завершить начатое.

— Ты вот так просто дашь мне умереть?

— Да. Дам… но ты же понимаешь, что Я могу и вернуть тебя оттуда. Я знаю путь за грань.

— Это если ты сам выживешь. — Немезия подошла вплотную и постучала по доспеху кулаком.

— У меня Меч Тёмной Стороны — Я не могу проиграть.

— А у него Меч Светлой, который неизвестно, как у него оказался после Второй Войны. А мечи эти равны, и исход боя решит только владение ими.

— Немезия! — Чуть разгорячено, но всё-таки сохраняя самообладание, произнёс ангел. — Как бы там ни было, мы будем вместе. За гранью или здесь, но будем.

— Почему Михаил просто не вернёт ему душу и не сразится как с равным? Закон от этого нарушен не будет.

— Ты же знаешь Михаила — он осторожен. Даже слишком осторожен. Тем более, чтобы самому браться за меч. Особенно, если учесть, что его меч сейчас у Мессии…

Азраил замолчал. Немезия смотрела ему в глаза. Губы её подрагивали, сдерживая что-то внутри. Наконец она улыбнулась и опустила взгляд.

— Через неделю Я брошу Вызов Мессии. Всё кончится там, на льду. — Она указала в сторону залива. — Не потеряй меня.

После этих слов она развернулась, чуть оттолкнувшись, поплыла и вскоре растворилась вместе с объявшим её желтоватым облаком. Азраил ещё с минуту смотрел туда, где только что пропала Немезия.

— Не потеряю…

— Итак, что мы знаем о чуме?

— Чума с латинского так и переводится — «зараза». Самые распространённые — это лёгочная и бубонная. И в том, и в другом случае смертность без лечения фактически тотальная. Сейчас медицина, конечно, на уровне, но если будет повальная эпидемия, то никакая наука не спасёт. Всех уж точно.

— А сколько у неё этот?… как его?.. — Шекспир активно чесал затылок, силясь вспомнить нужное слово. — Инбакуционный период! Во!

— Инкубационный, бестолочь. — Хохотнула Марла. — Книжки-то хоть читай или в интернете на умных сайтах бывай, а не там, где сиськи.

— Уж поверь, сиськи меня интересуют далеко не в первую очередь. К делу, пожалуйста.

— Так вот, инкубационный период, — Марла проговорила это, глядя в глаза Шексу, — от нескольких часов до, максимум, двенадцати дней. Развивается стремительно. Обычно это появление весьма болезненных конгломератов, собственно — бубон…

— Чего?..

— Шекс! Запиши непонятные слова и потом разберись. Дорогу к библиотеке благо знаешь! — Прикрикнула раздражённая Зверь.

— Собственно — бубон. — Повторила Марла. — Ещё вопросы?

— Вакцинация? — Подал голос до сих пор молчавший Анхель.

— В том веке пробовали делать, но оказалось неэффективно. Прививают только лабораторных рабочих или тех, кто едет непосредственно в места, где зафиксирована вспышка чумы. Лечение, собственно, имеется — антибиотики, давно на поток поставлено. Главное, быстро диагностировать.

— А как она вообще разносится? — Поднял руку Вихрь.

— Бактерии. Названия сама не помню, да и не суть. Распространяется от всяких мелких насекомых к животным, а от них на блохах или клещах к людям, также возможно эту погань вдохнуть, съесть заражённую еду и даже от прикосновения заражённого. Одно слово — зараза.

— Мда. — Закатил глаза Вихрь. — Куда не кинь — всюду клин! А если учесть, что больницы до сих пор работают в авральном режиме, то предрекаю полный и беспросветный… ну, вы поняли.

— Ладно, блесну IQ и спрошу: профилактика-то хоть есть от неё? — Нервно проговорил Шекспир.

— Есть. Но нам вряд ли поможет. Во-первых, Петербург город не находящийся в районе вероятного распространения чумы; во-вторых, если она случится, то, как я полагаю — мгновенно, и поэтому избегать контакта с чумными животными или людьми будет крайне сложно.

— Сейчас же зима, притом достаточно суровая, если судить по последним годам. Это как-то влияет? — Продолжил выказывать эрудицию Шекспир.

— Чума боится высоких температур выше пятидесяти пяти градусов, что касается холодов, то к ним она довольно устойчива. Но! Я хочу напомнить, что это сведения, что я накопала про обычную чуму. Кто знает, какая она в другом мире, где эти Древние живут. Может, она для человека моментально губительна.

— Вот с этого начинать надо было. — Хмуро покачала головой Зверь. — Давайте подытожим.

— Давайте. — Согласился Вихрь.

— Мы обречены. — Безапелляционно заявил Шекспир. Марла хотела что-то возразить, но слова застряли во рту, а несколько мгновений спустя она согласно кивнула, разводя руками.

— Офигеть. — Вздохнула Зверь.

— Так я не понял, что делать-то будем? — Выпучил глаза Вихрь. Его стратегический ум не воспринимал данный «итог» и жаждал подробного плана.

— Сидеть дома и не высовываться, пока тётка в телевизоре не скажет, что Конец Света продолжается. — Ответил ему Шекс. — Я что-то иного выхода-то и не вижу. Что-то кажется мне, что подобного нашествия нам больше можно не ждать. Если Чума и придёт, то всех в противобактериальных костюмах мы жить не заставим. Согласны?

— Разумно, кстати. Впервые за вечер. — Колко согласилась Зверь.

— А может как-то попробовать предупредить людей-то? — Скромно спросила Марла.

— Только панику посеем, а больше ничего. — Отрезал Анхель. — Знаю Я вас — людей. Только дай панику устроить из пустого места. А вообще Я с Шексом согласен. Для нас сейчас лучший из выходов обезопасить себя по максимуму до появления признаков пришествия Чумы. Если она уже не явилась.

— У нас… того… еды мало. Надо бы сходить затариться.

— Кто о чём, а Шекс о жрачке.

— Нет, Зверь, если ты кушать не хочешь, я с радостью твою долю употреблю.

— Щас! Употреблятель нашёлся.

— Я чувствую, вы друг друга перебьёте в замкнутом пространстве без всякой чумы. — Хохотнул Анхель. Вихрь присоединился к смеху.