Никто из них не ожидал, что Клеменс решит остаться в Германии, но так случилось. В Мюнхене она познакомилась с не очень чистокровной, но доброй и гостеприимной семьёй магов, они пригласили её работать к себе в ателье. Благодаря Сабрине Клеменс могла появляться в полусвете, её звали на различные чаепития и мероприятия. Да и с самими Хаммелами она очень подружилась — что было забавно, учитывая, как они относились к ней ещё пару лет назад. И даже некогда брюзгливый Паскаль сказал, что мисс Андерсон не стоит искать жильё, потому что его дом — её дом.

Блейн уже был готов уговаривать маму вернуться вместе с ним, а потом вспомнил, как она жила в Лондоне — просиживала дни дома, изредка выбиралась в Косой Переулок, общалась с парой соседок. Её жизнь в Германии однозначно была насыщеннее и интереснее.

— Надо купить бабушке шикарный подарок. У тебя есть идеи? — Курт поймал Блейна за руку, притянул к креслу. Блейн упал к нему на колени и улыбнулся.

— Никаких. Может, найдёшь что-нибудь интересное в своих ломящихся от добра сейфах?

— У бабушки своих достаточно. А восемьдесят лет — это не шутки.

Блейн согласно вздохнул и потёр переносицу.

— Кстати, о моих сейфах. Во всесильном Отделе Тайн, к которому ты скоро приобщишься, не волнуются за пропажу множества тёмномагической ерунды?

— Ну, пока эта «ерунда» не всплывает на рынке и в различных преступлениях, думаю, им всё равно. Они довольно относительно соблюдают законы.

— И там работает тот самый Гарри Поттер, которого ты мне описывал как бравого героя и типичного гриффиндорца?

— Его напарник — Драко Малфой, благодаря ему же и избежавший ареста, — добавил Блейн, усмехаясь. — Я даже ещё там не работаю, а мои шаблоны уже сломаны.

— Должно быть, это место действительно интересное.

Курт запрокинул голову, рассеяно улыбаясь в потолок. Блейн наклонился ближе, целуя мужа в шею. Благодаря «аристократическому заговору» тот перестал скучать. Его живой ум наконец-то тоже был занят чем-то, помимо счетов и доверенностей.

К тому же Курту безумно шли эти парадные мантии, тщательно-небрежно уложенные волосы, вежливая улыбка и прочий лоск, который он приобретал на балах и вечерах.

— М-м-м, — Курт погладил Блейна по волосам, когда тот поцелуями поднялся до его подбородка. — Нет, не сейчас.

— Нет сексу? Мы уже превращаемся в старую женатую пару?

— Мы были ею с самого начала, дорогой, — рассмеялся Курт. — Но сейчас у нас обоих есть дела. Ты хотел ещё немного потренироваться с Хантером, а мне надо написать одно письмо.

— Письмо? Я должен об этом знать, или позже мне придётся пользоваться тем, что супруги могут не давать показания друг против друга?

— Это просто письмо мисс Бонне о том, что я теперь персона нон-грата у Холли, но всегда буду ждать гостей у Куинн.

— Мисс Бонне, та юная прокурорша, с которой ты познакомился у нас на Рождественском балу?

— Да. Она очень умная. Хороший потенциал.

— Я принесу тебе пергамент и чернила, если ты отпустишь меня.

— Сейчас, — Курт зажмурился, улыбаясь. — Ещё немного.

Блейн не стал возражать, утыкаясь носом в плечо Курта. Он тоже был не против провести пару лишних минут в объятиях мужа.

***

То, что в Отделе Тайн что-то происходит, Блейн понял уже спустя полтора месяца работы (слава Мерлину, с обучением авроров он закончил). Периодически заглядывающая на засекреченный этаж Гермиона Грейнджер (вряд ли такое простили даже героям войны), толстые папки, передаваемые от Джинни Уизли (и вряд ли это были любовные письма), слишком часто мотающийся в командировки Блейз Забини.

В конце концов, спрятанная под несколькими слоями иллюзорных заклинаний дверь в какой-то кабинет.

Блейн сидел за своим столом, отстранённо чертя палочкой схемы, и пялился на эту дверь. Он начал видеть и чувствовать иллюзии на «стене» совсем недавно, но успел перебрать сотни вариантов того, что же там пряталось.

— Твой муж, — неожиданно раздался голос Малфоя, который подошёл к его столу и скинул пару хрустальных шаров-проекторов со схемами магического рисунка одного неприятного артефакта.

— Что, мой муж? — приподнял брови Блейн.

Драко Малфой уже мало чем напоминал вредного мальчишку из Хогвартса — может, повзрослел, может, сказалась жизнь в эпицентре войны и полгода заключения в Азкабане, ровно столько длился спорный процесс над Малфоями, после которого Нарцисса и Драко были отпущены на свободу. Драко был язвительным, всё так же командовал Забини, будто они были в школе, но при этом качественно работал, слушал более опытных коллег и, казалось, даже испытывал какое-то уважение к Блейну.

Но к Блейну вообще довольно приятно и лестно отнеслись в Отделе Тайн. Открытые с его помощью постоянная и заклинание здорово облегчили жизнь невыразимцам и изменили многие понятия в теории магии.

— Я услышал от старых друзей, — будто бы даже с неохотой продолжил Малфой, — что неожиданно стало считаться честью попасть на бал к Хаммел-Андерсонам.

Блейн хмыкнул.

После нескольких приёмов, на которые Курт приглашал всех, с кем был шапочно знаком, он начал тщательно отбирать публику. Вежливое и доброе обращение Курта с гостями, а также рассказы Куинн о том, что большее удовольствие лорду Розье доставляет высокообразованное общество, чтящее старые традиции, в которых он был воспитан, создало такое настроение в обществе.

— Да, — рассмеялся Чарльз Бёрк, чей стол был расположен справа от Блейна. — Учитывая то, как все сейчас ненавидят нас, чистокровных, и старые порядки… Как у твоего мужа получилось это устроить?

— Ну, ещё во времена «Сестричек» он всячески подчёркивал своё положительное отношение к магглорождённым и отвращение к ксенофобии любого вида, — Блейн начал загибать пальцы, — Куинн, то есть леди Фабре, тщательно поддерживает его образ несчастного волшебника, с которым жестоко обращался Элбан Розье, но который испытывает уважение к старым порядкам из-за своих родителей и…

— И ещё все вокруг обожают прикидываться аристократами, — добавил Поттер, поворачивая из-за угла. — Твой муж, Курт Хаммел, да?

Он задумчиво нахмурился, обратив на себя внимание всех троих мужчин. Потом Блейн заметил, как тот кинул быстрый взгляд на замаскированную дверь.

Блейн наклонился, якобы собирая шарики-проекторы, а на самом деле тихим шёпотом обратился к замершим у его стола Поттеру и Малфою.

— Так что за этой дверью?

Двое невыразимцев переглянулись — Бёрк уже вернулся к своей работе, — а потом Гарри так же, едва шевеля губами, бросил Блейну:

— Задержись сегодня вечером.

У Отдела Тайн не было нормированного рабочего дня и выходных, но после шести вечера большой кабинет, в котором располагался Блейн и была спрятана дверь, пустел, так как там работали в основном молодые, рано сбегающие домой.

Здесь остались сейчас только Малфой, Поттер и Забини. Сердце у Блейна билось где-то в горле от предвкушения чего-то.

— Так, ладно, — Поттер замялся.

В рабочей обстановке он был серьёзным и решительным — сказывалась какая-никакая, а военная сноровка, — но долгие объяснения всё ещё пугали его.

— Мы занимаемся этим, — решительно начал Малфой, закатив глаза, — с молчаливого разрешения нашего шефа и старательного игнорирования коллег. Официально, Отдел Тайн может заниматься любыми исследованиями, которые считает нужными, но это…

— Нарушает пару законов?

— Нет, — Поттер взмахнул палочкой, снимая заклинания со спрятанной двери. — Просто вряд ли будет одобрено министром.

— Грейнджер и Уизли также в этом участвуют, да? — спросил Блейн, не спеша заходить в таинственную комнату.

— Я говорил вам, что он всё узнает и стоит ему рассказать, — рассмеялся Гарри. — Слизни.

— Поттер, — повысил голос Малфой, открывая дверь. — Я бы попросил…

Дальше Блейн не особо слушал.

Когда они вошли в большой кабинет, то там автоматически зажглись огни. Благодаря свету многочисленных магических свечей можно было увидеть заваленный какими-то папками и письмами стол, обычный маггловский телефон, окружённый изолирующим полем, благодаря которому техника могла работать в магическом мире, завешенные плакатами стены.