— Все нормально, правда. Иди уже одевайся. Не заставляй ее ждать, она это терпеть не может. Уж поверь мне, на моей заднице все еще отпечатаны ее ладони в доказательство.

Тот фыркнул.

— Твоя мама никогда и пальцем тебя не трогала, и мы оба это знаем.

— Не правда, — захныкал он наигранно. — Ее жестокие слова ранят мою душу.

— Ладно, — проговорил Бабба со смешком, — Хорошо. Сегодня за магазином смотрит Марк. Если что-то понадобится, он тебе это принесет. Мой отец ушел с друзьями, но он скоро вернется. И если тебе что-то понадобится, всегда можешь позвонить мне или маме.

— Да, сэр. Но проблем вроде не ожидается, если только Калеб не решит порезвиться с духовкой.

— Порезвиться с духовкой? — Калеб нахмурился. — Это еще что за ерунда?

— Я видел кухню в твоем доме. Выглядит так, будто там Марк прошелся со своим огнеметом.

— Так Марк и прошелся там со своим огнеметом, преследуя демонов! — раздраженно ответил Калеб. — Да он чуть ее не сжег дотла. Помнишь?

— О да. Забыли, — Ник улыбнулся Баббе. — Думаю, нам будет лучше без Марка.

— Учитывая то, что парень чуть себя к чертям не зажарил из-за телефонного кабеля и полностью сжег свой джип, то, наверное, ты прав. Не зови Марка, хорошенько не подумав. — Он мотнул головой в сторону спальни. — Пойду, переоденусь. Если понадобимся, то мы с твоей мамой в «Бренанне».

Ник застонал, осознав, что они идут туда без него. У него даже слюнки потекли.

— Принесите мне десерт.

— Ладно, сделаем.

Как только он ушел, Ник перевел взгляд на Коди.

— К Меньяре?

— Ага, позову Ксева.

Калеб издал звук отвращения.

— Зачем?

— Это его касается, — затем Ник замер, поняв кое-что. — Твою ж, Калеб! Ты мой дядя.

Калеб скривил губы в свойственной только ему манере.

— Нет!

Коди рассмеялась.

— Даже хуже. Он сводный брат твоего прапрадедушки.

Калеб уставился на нее.

— Ты только делаешь все хуже.

— Да, но я наслаждаюсь твоей восхитительной реакцией.

Ник хохотнул.

— Да, но вы оба забываете важный факт. По меркам каджунов — он мой дядя.

— Здорово. Всю жизнь мечтал стать обезьяньим дядюшкой. Наконец-то получилось.

— И зачем теперь ранить мои чувства?

— В основном потому, что я не могу сломать тебе кости и пролить твою кровь, — он встал. — Вперед, спортсмены. Посмотрим, что думает об этом Меньяра.

— Конечно, дядя Кей.

— Фу, — простонал тот. — Не называй меня так. Может произойти непроизвольная реакция.

— Например?

— Заколю пару раз.

— И как все докатилось до насилия?

Калеб приподнял бровь.

— Помнишь стычку с отцом Баббы? Он назвал меня Эсме даевой?

— Да, и что это?

— Они яростные даева, Ник, — Коди встала. — Как и Малачаи, они постоянно испытывают гнев и ищут драки, или сами же ее устраивают.

Калеб кивнул.

— Это многое в тебе объясняет.

— Ага, я такой же, как ты. Раздражаю от начала и до конца, — Калеб шлепнул его по спине так сильно, что Ник пошатнулся. — Хорошо быть живым.

— Мне нужно это записать. Мне не хватает моей девочки-гримуара.

Коди нахмурилась.

— Где Нашира?

— Не знаю. Они с Аэроном бросили меня. Я обоих уже вечность не видел.

Калеб скорчил Коди раздраженную рожицу.

— Что для тебя вечность? Три часа или три дня?

Этот тон разозлил его.

— Ширу — два дня. А про Аэрона ты знаешь.

Калеб выругался.

— Я не знал, что он второй пропавший.

— Третий, если посчитать Дэгона.

Калеб в буквальном смысле застыл. Он вообще не двигался, и Ник решил, что его заколдовали.

Но спустя несколько секунд он моргнул и повернулся к ним.

— Спрошу прямо — Дэгон, Аэрон и Нашира ушли в самовол? Одновременно?

— Да.

— И ты только сейчас сказал об этом?

— Не думал, что это важно. Я считал, что они вернутся.

Но Коди его нездоровая реакция не смутила.

— Что такое, Калеб?

— Аэрон не ушел бы просто так, только если бы у него было задание. То же самое с Наширой. У нее здесь нет семьи или друзей. Не может быть, чтобы они ушли одни. Я бы что-то заметил, если бы ушел с Аэроном, но я не решился оставить Ника в том состоянии, потому что мы все знаем, что происходит, когда бросаешь его одного. С Дэгоном все сложнее. Возможно, он навещает семью на Олимпе, но мне все равно не нравится, что от него нет вестей.

Коди прикусила губу и повернулась к Нику.

— Тебя все еще посещают видения?

— Да, но они странные. Не такие, как обычно.

Калеб сжал зубы.

— Позови Ксева, — сказал он Коди. — Встретимся в магазине Меньяры.

Она кивнула и исчезла.

Ник собирался спросить о том, что думает Калеб, но тот схватил его за руку и перенес к ювелирному магазину Меньяры на улице Св. Филлипа.

Впервые с тех пор, как его покинули силы, от переноса его затошнило. Сильно.

Как только они появились на заднем дворе, Ник метнулся к ближайшим кустам, чтобы удобрить их.

Калеб в ответ издал похожие звуки. У Калеба, в отличии от Коди и мамы Ника, был ответный рвотный рефлекс. Странно, учитывая то, что Калеб был закаленным в боях лордом демонов, который вел свою армию по костям врагов. Внутренности, кровь и мозги не беспокоили Калеба.

Но стоит тебе немного поблевать и все.

Ник стоял на коленях, хватал ртом воздух и был не способен себя контролировать.

Калеб кривил лицо глядя на Ника, и, казалось, был готов присоединиться к нему с минуты на минуту.

— Ты в порядке?

— Да. Я хочу вернуться в нормальное состояние. Это отстой.

— Постарайся себя сдерживать.

Ник закатил глаза.

— Ты как ребенок.

— Не заставляй меня застрелить тебя, пока тебя тошнит, Готье. Ты же знаешь, что я могу.

Он бы пригрозил сделать то же самое, но сейчас он не был уверен, что способен выполнить угрозу. Так что он закрыл рот и поковылял к двери.

Не надо раздражать дьявола, когда только и можешь, что загадить его ботинки.

И кстати говоря… Он все еще злился на Меньяру, за то, что в детстве она связала его силы Малачая и врала ему всю его жизнь. Кроме того, она заставила его невинную мать выносить еще одного Малачая без ее согласия. Из-за этого жизнь его матери всегда будет под угрозой.

И не важно, что Меньяра была древней богиней, которая заявляла, что только и делает, что защищает других. Никому нельзя так играть с чужими жизнями. Никто не имеет права принимать такие решения, не посоветовавшись.

Люди не пешки и не созданы для того, чтобы умирать. Они существа с чувствами, которые заслуживают выбор, и должны сами давать согласия на участие в чем-либо. Нельзя использовать их, как племенных кобыл.

Но, как уже было сказано, Меньяра почти как семья для Ника и его мамы. Она была с ними, когда остальные отвернулись, и всегда старалась дать то, что им нужно.

Именно поэтому он все еще с ней разговаривал.

В конце концов, семья есть семья. Не обязательно соглашаться во всем, чтобы заботиться о другом человеке.

Кроме того, Меньяра приютила его мать и помогла принять роды на собственном диване. Так что было тяжело все время злиться на нее. Как бы то ни было, она всегда будет его тетей Менни. Даже когда они ругаются.

Через несколько минут невысокая женщина подошла к двери черного входа и открыла ее.

Она нахмурилась, глядя на Ника, и тот тоже нахмурился.

— Чем могу помочь?

— Наверное, вы новенькая. Я Ник. Пришел повидать тетю Менни.

На ее губах появилась легкая улыбка.

— Ах, Ник. Я тебя ждала, — ее лицо помрачнело, стало зловещим. Глаза полностью почернели.

— Малачай.

Прежде чем он успел пошевелиться, она атаковала.

Ник выставил руки вперед и начал бороться с демоном-мортентом, который надвигался на него, щелкая гадкой мокрой челюстью. Ну могли бы хотя бы не трогать его телекинез?

Конечно нет.

Ну или дали бы хотя бы салфетку, чтобы создание вытерлось и прекратило заливать его слюной. Так гадко! Из-за этого у него отпало все желание заводить ребенка, у которого полезут зубы. Он провел достаточно времени в комнате для детишек в церкви.