– Кто же её обнаружил? – спросил Виктор.

– А вон кто… – Тима показал на Вана. Тот смущённо заулыбался.

– Ван? – удивился Виктор. – Интересно. Вот будут кадры! – оживился он. – Я сниму гробницу и тебя, Ван. на её фоне. Очень хорошо! Отлично! Недаром я сюда приехал. Такие кадры!

Виктор был по-настоящему увлечён. Катя следила за ним блестящими, радостными глазами. Он суетился возле гробницы, ставил Вана так, чтобы тот лучше вышел, подносил камеру к глазам, кричал:

– Правее, ещё правее!.. Теперь чуточку левее… Вот так! Ну не стой же, как идол, делай что-нибудь! Возьми камень в руки, рассматривай… Вот-вот, очень хорошо! Готово! Теперь отойдите все, я сниму одну гробницу… Вот так! Теперь давайте всех вас сниму вместе…

Катя попросила Вана рассказать, как это ему удалось сделать такое замечательное археологическое открытие.

– Очень просто, – сказал Ван. – Я как-то шёл здесь один. Спускался с холма. Увидел камень такой правильной формы. Его песком почти засыпало. Такой камень я не видал раньше. Здесь не видал. Строят здесь из другого. Я сказал отцу. Мы стали копать. Увидели стены. Отец сказал – нужно написать в Академию наук. Приехали сюда археологи и сделали раскопки. Вот и всё.

– Думали целый город найти, – прибавил Тима, – да не вышло. Не было тут города. Ван здорово тогда работал на раскопках.

– А ты? – спросила Катя.

– Я другим делом был тогда занят, в «домике»…

– Опять «домик»! Долго ты будешь морочить голпву «домиком»? Что ты там делал?

– Это я так, к слову вспомнил, не волнуйся. Всё покажу и всё объясню. Я бы давно объяснил, если бы не он. – Тима кивнул в сторону Виктора.

– Опять я виноват?

– Да, ты. Потому что ты не поверишь, начнёшь подковыривать, пожимать плечами. А меня это злит, прямо тебе скажу…

– Мог бы и не говорить. И так видно.

– Я тоже кое-что вижу!

– Что же именно?

– Ну, мало ли что.

– А ты скажи.

– Скажу, когда захочу. Не приставай!

– Да я и не пристаю. Не хочешь – не надо. Проживу и так.

Все замолчали. Катя сидела на песке, обхватив колени руками, и смотрела куда-то вдаль, за длинную цепь холмов. Ван и Тима растянулись поодаль. Они брали в горсть песок и следили, как он просеивается меж пальцев. Виктор взобрался на холм и стоял там, прикрыв ладонью глаза, с видом заправского кинооператора, выискивающего интересные кадры.

Здесь, в Джохоре, он носил настоящий тропический пробковый шлем, который отец привёз ему в подарок из Индии, когда был там на съёмках. В коротких брюках, в свободной куртке и сандалетах он напоминал европейского туриста, путешествующего по жарким странам.

Катя посмотрела на Виктора, стоявшего неподвижно на вершине холма, потом на далёкую цепь холмов, мечтательно вздохнула и сказала:

– Мальчики, вам хочется чего-то необыкновенного?

– Что значит необыкновенного? Что? Ты уточни, – сказал Тима, не повернув головы и продолжая пересыпать песок.

– Ну, не знаю… Приключений каких-нибудь, путешествий. Чтобы всё было необыкновенно. Теперь это так трудно! Вот разве, когда полетят на Луну…

– Наверное, скоро полетят. Я так думаю, – отозвался Тима и сел на песок. – А ты как думаешь, Ван?

– Наверное.

– Больше всего мне бы хотелось побывать на Луне… – продолжал Тима.

– И мне… – задумчиво сказала Катя. – А почему я говорю, что трудно на Земле найти необыкновенное? Потому что везде побывали путешественники. Вот и в Антарктиде скоро всё изучат. Пока кончишь университет да доберёшься туда, там ничего и не останется на нашу долю открывать.

– Папа мне всегда говорит, что это чушь, – ответил Тима и опять растянулся на песке. – Он говорит, что рядом с нами столько интересного, нужно только научиться видеть. Правда, говорить-то он так говорит, а «домик»-то построил необыкновенный. Вот, между прочим, если ты хочешь необыкновенного, – и Тима снова вскочил, – там-то и повидаешь кое-что, чего тебе и во сне не снилось!

– Ах, ты надоел мне с этим «домиком», только дразнишь!

– Слушай, Катя, ты представить себе не можешь, что делается в «домике»! Это такое, такое…

– Ого, опять «домик» на экране! – услышали они вдруг голос Виктора. Он уже спустился с холма и теперь подходил к ним. – Воспользовался моим отсутствием, Тима? Продолжай, продолжай, я могу уйти.

– Не уходи, Виктор, – попросила Катя и ласково взяла его за руку, – и постарайся не ссориться с Тимой. Мы тут заговорили о необыкновенном, а Тима сказал, что…

– …что именно в этом загадочном «домике», похожем на вагон, и спрятано самое необыкновенное?

– Да, вот именно, – серьёзно сказал Тима.

– Ну, например?

– Например? Только смотри: если ты начнёшь язвить и говорить всякие гадости, я просто дам тебе по шее!

– Так. Отлично! Спасибо за предупреждение. Постараюсь воздержаться, хотя и трудно.

– Серьёзно, Виктор…

– Ну хорошо, я ведь слышал. Говори.

И Тима рассказал нечто столь удивительное, что даже Виктор потерял желание делать иронические замечания и слушал так же внимательно, как и Катя. А Ван, который давно всё знал от Тимы, иногда вставлял своё слово, напоминая другу о пропущенной им важной детали.

Когда Тима кончил, воцарилось долгое молчание.

– Если ты и врёшь, то ловко, – сказал Виктор.

– А я уверена, что он не врёт!.. – горячо возразила Катя. – Послушай, Тима. – Она заговорила быстро, взволнованно. – А что, если нам туда сходить? Ты же говоришь, что это совсем безопасно. Иначе тебя не взял бы с собой отец. Управление, ты говоришь, автоматическое. Значит, мы можем сами включить установку…

– Это всё так, но отец строго-настрого запретил мне ходить туда одному. Нет, это невозможно!

– Почему невозможно? Право, мы уже взрослые люди! Неужели нужно во всём спрашивать разрешения? Сколько времени нам понадобится?

– Дня два-три, не больше, – задумчиво произнёс Тима. – Да, не больше. Мы о отцом за два дня управились.

– Ты говоришь, сейчас лаборатория не работает?

Тима кивнул головой:

– Папа и другой инженер, Вада, в Москве. Они вместе конструировали аппарат. И ещё один инженер – Кривошеин. Их трое изобретателей. Кривошеин сейчас, правда, в Джохоре, но в «домик» ходит редко – раз в три-четыре дня.

– А ключи? Есть у тебя ключи?

– Есть. Не у меня, конечно. Они дома, в папином сейфе.

– Ну так в чём же дело? – обрадовалась Катя. – В лаборатории пусто, ключи есть! Кто же нам помешает?

– Видишь ли, Катя, отец мне сказал, что…

– Господи, ну как маленький! «Отец, отец»! Мало ли что нам говорят взрослые! Они всё ещё думают, что мы только-только из пелёнок вышли.

– Ты не права, Катя, – покачал головой Виктор. – Как бы там ни было, а путешествие это действительно необычное. Мало ли что случится? Тима не может взять на себя такую ответственность…

– Ну, положим, брат, ответственности я не боюсь. Просто не хочется обманывать отца, – сказал Тима.

– Ну, если только в этом дело… – усмехнулся Виктор.

– Да, в этом! – твёрдо заявил Тима.

– Ты так всю жизнь собираешься всё делать с разрешения родителей?

– Всю жизнь – не знаю, да и теперь не во всём спрашиваюсь, а что касается «домика», то папа взял с меня слово…

– Ах, ну какая же это тоска! – Катя вскочила и стала ходить взад и вперёд. – В кои-то веки представился случай, а ты со своим словом…

– Тима пай-мальчик – он всё делает с позволения папы и мамы… – небрежно заметил Виктор.

– Ты брось подначивать! – огрызнулся Тима.

– Да я вовсе и не подначиваю, – пожал плечами Виктор.

– И плечами не пожимай! – вдруг заорал Тима. – Мне, думаешь, самому не хочется! Очень даже хочется! Но я не могу… Понимаешь, не могу… Ван, объясни ему, может, он тебя послушает.

Но у Вана так блестели глаза от любопытства, от желания попасть в этот «домик», что Тима только рукой махнул.

– Слушай, Тимочка, – между тем ластилась Катя, – мы во всём потом признаемся твоему папе. Я всё на себя возьму. Я скажу, что уговорила тебя, что ты не хотел…