Оказывается, может! Ещё и как!

Зомбак, не переставая, урчал. И тут сверху послышалось ещё одно урчание. На гребне высокого берега появилась ещё одна тварь. Даже не дав себя разглядеть, стремительным росчерком метнулась вниз, приземлившись на четыре лапы. Тут же вторым прыжком оказалась на середине причала. Пять метров одним махом. Третьим приземлилась на краю и, не раздумывая, бросилась на меня. Не допрыгнул ублюдок метра два. Подняв фонтан брызг, ушёл под воду, окатив меня с ног до головы. Тут уж лодка сама понеслась подальше от берега. Десять метров уже не казались безопасной дистанцией. Остановился, когда между мной и причалом стало пятьдесят метров.

Плавать тварь не умела. Она бешено барахталась в озере, поднимая волны и взбивая пену. Несколько минут мне казалось, что она даже утонет. Но сил у монстра было много, молотящие лапы сработали как гребной винт и донесли его до края причала. Ужастик, способный довести до инфаркта старушек с дедушками вместе, а взрослых мужиков до пачканья штанов, смог выбраться на деревянный настил. Борьба с водной стихией не прошла для него просто. Видно, что он устал и выдохся. Упав на доски, раскинул лапы на четыре стороны, позволив себя рассмотреть.

Этот монстр сильно отличался от того, который убил моих друзей. Он был приземистый, неправильный, похожий на паука. Только лап у него было не восемь, а четыре. Представьте себе подушку, только не квадратную, а круглую, приделайте ей симметрично четыре лапы, в которых будет много суставов, на концах которых не малые когти. Покройте костяными щитками брони, где только можно. Добавьте шею длиной полметра с вытянутой башкой и пастью, в которой полно клыков, самый маленький из которых сантиметров десять. Пасть треугольником, и такое впечатление, что голова твари только из неё и состоит. Шерсти нет. Цвет чёрный. Смотрит в мою сторону.

Бросил бинокль и достал телефон. Пока включал, пока нашёл функцию видео, монстр оклемался. Подпрыгнул на своих жутких конечностях и перемахнул на берег. Секунд тридцать он метался вдоль кромки воды, но сообразил, что меня не достать. Потом замер на мгновенье и скакнул к зомбаку.

Я сдерживался, сколько мог. Выключил телефон, перевесился через борт, и меня вывернуло так, как никогда в жизни. Вроде бы и не ел ничего, только воду пил, но меня полоскало и полоскало. Нет, то, что один монстр сожрал другого, меня не сильно расстроило. Но вот подробности трапезы!

Кое-как обмылся. Протёр линзы сухим куском рубашки и стал осматривать берега по кругу. Заметил одну странную вещь. Левее того места, где озёра соединялись, метров через четыреста впадала ещё одна река. Сам не понял, как я не видел её раньше. Обозревал всё по кругу, думая, что делать дальше. На берег, после увиденного, не хотелось. А оставаться всё время на плаву – тоже не вариант. Оставался остров, который был в нижнем краю озера, его я заметил, когда только заплыл сюда. Теперь до него гораздо ближе. Добраться до него сил должно хватить. Оглянулся на тварь. Та закончила жрать и поднялась наверх. Стояла на одном месте и смотрела на меня, время от времени то приседая на своих уродливых лапах, то приподнимаясь на всех четырёх сразу. От её взгляда передёрнуло, будто почувствовал, что она отхватила от меня кусок и смачно пережёвывала.

Подвернул лодку и поплыл к острову. Проплыл метров двести и потерял сознание. Очнулся, валяюсь на спине, ноги на сидушке, а в руках вёсла. Хорошо, что крепления вёсел в уключинах жёсткие, потерял бы нахрен. Еле-еле не сел, а взгромоздился на сиденье. В глазах туман, всё плывет и мельтешит. Поднял минералку и допил всё, что было в бутылке. Тот страх, который подстегнул и дал мне сил при встрече с зомби, давно прошёл. И тело не хотело меня слушаться. Медленно поворачивая голову, стал осматриваться. Удивительно! Но лодка оказалась гораздо ближе к острову. Присмотрелся на воду. Точно! Проявилось течение и течёт как раз к острову. Если не вмешается какой-нибудь несчастный случай, то меня вынесет к его верхнему концу. Надо постараться набраться сил, чтобы причалить и привязать лодку. Грести не стал, просто сидел и смотрел вокруг. Особенно часто поглядывал в сторону, где был монстр. Но увидеть его больше не смог, да и зрение подводило.

Слабое течение неспешно влекло вперёд. Наконец до острова осталось метров тридцать. Поток огибал его справа, и я сильно сомневался, что смогу там причалить, пока меня не снесло. Поэтому стал выгребать левее, надеясь наудачу. Она меня почти не подвела.

Пристать к берегу у меня получилось и даже выбраться из лодки. Прошёл даже пять шагов к ближайшему дереву. А затем лодка стронулась, и её медленно повлекло вниз. Верёвка, предусмотрительно намотанная на левую руку, натянулась, и слабого толчка хватило, чтобы я грохнулся на песок. Как не слаб был поток, который тянул лодку вниз, но он не давал мне подняться на ноги. Привязанной собакой меня тащило вниз по берегу. Я рычал и матерился сквозь зубы, но ничего сделать не мог. Так меня и влекло за лодкой и затянуло бы в воду, если бы не ствол старого топляка на моём пути. Сухое дерево, откуда-то принесённое водой и выкинутое на берег, стало спасительным якорем. Вцепившись в него крепче, чем тигр в мясо, намертво привязал верёвку к стволу.

Шатаясь, подошёл к своему своевольному плавсредству, плюнул в него и в него же упал. Стал бредить, был полностью невменяем. Что-то бормотал и кого звал. Не помню себя.

Через какое-то время слегка отпустило. Даже хватило сил подползти к носу и опереться спиной в полусидячее положение. Солнце склонилось к горизонту и обещало скорый закат. Ждал его с надеждой и страхом одновременно. Чего хотел – сам не знаю. Путаные мысли – следствие больной головы. А то, что голова не совсем здорова, как и всё тело, ясно и так.

Закат не оправдал ожиданий! Светило опять почернело и взорвалось кляксами!

Закипевшие мозги не выдержали. Снова потерял сознание. Половину ночи ничего не помню. Половину бредил безумными виденьями, в которых превращался в зомби. Или зомби пытались меня съесть. Или кружили вокруг меня хороводы монстров. Иногда сам становился тварью. Несколько раз приходил в сознание.

Перед самым рассветом, речная свежесть, наверное, чуть помогла, остудила воспалённый организм и дала маленькую передышку. Просто уснул.

Проснулся поздно. Пошевелиться не смог. Даже веки не поднять. В кости будто расплавленного свинца залили, ни одну не пропустили. Дикая боль по всему телу. В черепе уже не рокот прибоя, – гул колокола, взрывающий голову изнутри. Открыл глаза: сразу хлынули слёзы от яркого света. Начался триммер, трусило не только руки. Все тело ходуном ходило. Губы спеклись и начали лопаться. Попробовал добраться до последней бутылки минералки. Где-то она подо мной. Движение вызвало уж совсем нестерпимую вспышку боли, и из горла вырвался стон. Губы сразу начали кровоточить, язык распух так, что не помещался во рту. Бутылку открывал минут пять. Просто не мог свинтить крышку. Когда открутил, прижал двумя руками к груди и двигал, пока не упёрлась в подбородок. Наклонил голову, которая сразу закружилась, нащупал горлышко ртом и только после этого решился поднять бутылку к верху. Пил маленькими глотками, большие просто не смог бы проглотить. Выпил всё. Легче мне не стало.

Минут десять пытался приподняться и сесть, чтобы опираться спиной на баллон лодки. Если раньше думал, что мне плохо, то, как выяснилось, жестоко ошибался, по-настоящему плохо мне именно сейчас. Пытался рассмотреть, что вокруг, но не смог повернуть голову, а впереди водная гладь, да и ту вижу метров на пятьдесят, дальше всё расплывается. Напала полная апатия. Сидел и смотрел на воду, даже глаза закрыть было лень.

Вдруг послышался какой-то непонятный шум. Он постепенно нарастал и приближался ко мне. Понять, что это за напасть, не мог, да и не хотел, было уже всё равно. Просто ждал смерть. Когда уже, блин, костлявая заберёт меня.

Шелест всё ближе и ближе. А потом увидел метровую волну, которая катилась в мою сторону. Вода подняла на себе лодку и накатилась на берег, схлынула. Следом ещё одна, уже поменьше. И так несколько раз. Лодку, привязанную к старому сухому дереву, лежащему на берегу, вместе с ним и сорвало в воду. Мы закачались на слабенькой волне озера, оторванные от острова. Но мне было уже всё равно. Да и сделать я ничего не мог. Снова бредил с открытыми глазами. Терял сознание. Реальность окружающего мира проплывала мимо меня.