Идти пришлось недалеко, потому что дерево-роща за ночь "съела" ещё несколько десятков метров и, судя по словам Луня, это было только начало.

  Вчерашнее дерево нашли не сразу (метаморфозы с "баньяном" происходили прямо на глазах). Лишь по круговым зарубкам на стволах, сделанным Агути у самой почвы, и жирным стрелам, процарапанным Зодчим прямо на грунте, удалось отыскать нужный ствол с чередой глубоких засечек.

  Уверенно шагая по указателям на земле, они быстро продвигались вперёд ощущая присутствие скрытой угрозы, исходящей, казалось, одновременно со всех сторон. Внимательно огладываясь по сторонам, Зодчий ничего подозрительного не увидел. Повсюду теснились голые шершавые стволы, выглядевшие неестественно на фоне ровной, гладкой, без единого кустика и травинки, земли. Лишь где-то высоко-высоко начиналось сплошное полотно сросшегося зелёного свода.

  В немногочисленные разрывы, по непонятной причине не заполненные безумствующей флорой, вливались удивительно правильные конусы света, словно некий великан просверлил в зелёной шапке геометрически ровные круги. Это походило одновременно и на следящие объективы камер, и на вентиляционные отверстия. Правда, светлых пятен на земле было немного, к тому же располагались они довольно далеко друг от друга, поэтому вокруг стоял полумрак, делавший ощущение возможной опасности почти физически осязаемым.

  Добравшись до знакомого ствола, решили немного отдохнуть. Говорить было особенно не о чем, поэтому сидели молча, продолжая оглядывать пространство за спинами друг друга. Зодчий сразу обратил внимание, что под сенью странного леса нет ни червей, ни насекомых, ни земноводных (в этом он мог полностью положиться на авторитет Луня), но вокруг не оказалось даже птиц!

  Лес выглядел застывшим, безжизненным. На фоне мертвенной тишины вызывающая сочность изумрудной зелени казалась особенно ненатуральной. Немой, но вычурно-яркий "мегафанерофит" напоминал громадное, чудовищное по своим размерам растение-хищника, пытающегося броской окраской привлечь к себе... нет, не насекомых (их в лесу не было), - похоже, "баньян" искал совсем другие жертвы...

  Неожиданная аналогия успокоения не принесла. Словно в подтверждение коварных замыслов растительного колосса недалеко от двух заставников (в стороне погребённого зелёным океаном Зокона) раздались тягучие звуки. Они медленно плыли, словно туман над уснувшим ночным лугом, бесшумно поглощая встречающиеся на пути немногочисленные предметы.

  Зодчий заметил торопливое движение Сифа, достающего оружие.

  - Не волнуйся, - спокойно сказал он, - сегодня с нами ничего не случится.

  - Сегодня? - переспросил поселенец.

  Зодчий пожал плечами. Сиф пробормотал что-то и, сдвинув перевязь меча, стал карабкаться по стволу. Минуты через три сверху раздался его голос:

  - Как долго мы здесь пробудем?

  - Десять замеров с интервалом в тридцать минут, - ответил Зодчий.

  - Значит, пять часов... - невесело подытожил Сиф.

  - Может, чуть меньше, - после недолгого раздумья проговорил выходец.

  - Послушай, Зодчий, - на голову выходца посыпалась кора - поселенец удобно устраивался в ветвях, - а что если скорость роста увеличится скачком! Я так и останусь здесь сидеть?..

  - Разве ты не взял с собой верёвки? - притворно изумился Зодчий.

  - Н-нет!.. - голос Сифа дрогнул.

  - Напрасно... - Зодчий умышленно затягивал паузу. - Тогда будешь сидеть, пока мы не соорудим лестницу.

  Сиф несколько секунд думал над ответом, а потом громко гоготнул и спросил:

  - Мерить будем?

  - Кидай ленту.

  Что-то зашуршало, и к ногам Зодчего упала металлическая змейка.

  - Нулевое деление ставь на Агутину отметку, - крикнул Зодчий.

  Мерная лента зазвенела, зашевелилась и замерла.

  - Есть!

  - Хорошо. Первая отметка готова.

  Зодчий развернул блокнот, записал время и цифру. По сравнению со вчерашними значениями сегодняшний замер выглядел внушительно - полтора метра за ночь!

  - Ничего не хочешь сказать? - донеслось сверху.

  - Тебя интересует прирост?

  - Разумеется!

  - Тогда реши простую задачку: если ты просидишь там как добрый кочет на насесте недельки три, то высота ствола увеличится в пять раз. Спрашивается, как ты спустишься на землю?

  - Да иди ты!

  - Уйти не могу - следующий замер через двадцать три минуты. Ты готов?

  - Готов, готов...

  - Вот и славно. - Зодчий привалился спиной стволу и задумался.

  43.

  ...Прогнозировать Переходы становится всё труднее. Вчера, например, приезжал Карачун с Первой заставы. У них ситуация аналогичная. Только вместо "амазонок" Зокон одарил их созданиями неизмеримо меньших размеров, но не уступающих "амазонкам" в ярости - на заставу обрушились мириады комаров. Да не просто комаров, а каких-то монстров комариного царства - одного укуса такого насекомого хватало, чтобы рука в течение получаса опухла до состояния выдолбленной под скворечник колодины!

  Обратились за разъяснениями к Луню. Биолог исследовал несколько экземпляров и пришёл к выводу, что они имеют дело с хирономидами - комарами-звонцами, правда, не совсем обычными. Классические хирономиды имеют тело не более шести миллиметров и относятся к семейству двукрылых; в пику им незваные гости имели по несколько пар крыльев и обладали тельцем до двух сантиметров!

  Но особенно поразил Луня орган чувств у насекомых - так называемый Джонстонов орган, - выполняющий функцию восприятия направления воздуха, а в качестве механорецептора - контакт с твёрдым субстратом. Внимательно изучив комара под самодельным микроскопом, он пришёл к неутешительному выводу: видоизменился не только жгутик антенны, превратившись в микрогарпун китобоя, трансформировались обе сенсиллы, что качественно изменило комара.

  Лунь посоветовал отсидеться внутри заставы, пока хирономиды не погибнут естественной смертью, а живут они "недолго" - от нескольких часов, до семи суток. Естественно, никто из заставников не собирался целую неделю бродить в четырёх стенах. Лунь на долгой изоляции настаивать не стал, предположив, что комары больше суток не проживут, потому что имаго хирономид не питаются - ротовой аппарат редуцирован, а появиться новому поколению неоткуда: водные личинки предпочитают стоячие и медленно текучие воды, которых поблизости, к счастью, нет. Биологу поверили не все, но безропотно просидели внутри заставы почти двадцать часов. А потом комары-звонцы пропали также неожиданно, как и появились.

  На Третьей заставе события развивались иначе. Но и здесь выходцам и поселенцам пришлось поволноваться: Зокон больше недели продолжал бомбардировать их странными энергетическим капсулами, которые при соприкосновении с землёй взрывались фонтаном спор. Споры оказались необычайно активны и были готовы к интенсивному росту уже в первые часы.

  Обратились к Луню. Старый профессор немедленно примчался на "праздник жизни" - именно так он охарактеризовал происходящее на заставе. Вместе с ним приехал Эрад. Таская повсюду за биологом вместительную корзину с множеством мелких склянок, папок с гербариями и малопонятных приборов, он торопливо записывал пространные монологи учёного в пухлый фолиант и был, по-видимому, единственным, кто радовался обилию малопонятных слов в речи Луня.

  Зодчий виделся с биологом один раз, но хорошо запомнил тот недолгий разговор. Больше всего Лунь переживал, что у него нет возможности увидеть образцы в электронный сканирующий микроскоп, потому что споры, даже самые крупные - нитевидные - слишком малы, чтобы изучить их при помощи подручных средств. Самодельный микроскоп позволил узнать немного.