Ну да, а еще каждый хоть раз в жизни говорил то, что хотел услышать, - мужчина вновь не понял и непонимающе посмотрел на нее, даже забыв, что не должен на нее смотреть. - Это я так, к слову. Или вас удивляет тот факт, что у меня есть разум? Удивительно, правда, но разум есть у человека, а человеком является и мужчина, и женщина. Или, на твой взгляд, рыба-самец является рыбой, а рыба-самка нет? Интересно, что если она не рыба, то почему, например, самец не может найти себе какую-нибудь лягушку? Та ведь тоже не рыба?

В этот момент раздался страшный скрежет, все четверо, включая Сайдару, посмотрели на переправу, которая приподнялась, зависла в воздухе на какое-то время и вдруг рассыпалась на каменные глыбы, все почувствовали вибрацию земли, когда камни рухнули в реку.

Все несогласные могут сплавать обратно, - заключила Амалия и, обратясь к Лине, уверенно сказала. - Лина, мы сделаем все возможное, чтобы спасти вашу дочь, обещаю тебе!

Глаза женщины невольно наполнились слезами, она взяла руку Амалия и поднесла к сердцу.

Благодарю тебя, госпожа! Храни тебя Великий Алин!

Спасибо, но можно называть меня просто Амалия, а благословение именем Алина Карона можно опустить.

Женщина непонимающе посмотрела на нее.

Вы многого не знаете, - пояснила Амалия. - До недавнего времени мы все очень многого не знали, нас обманывали с самого детства, но теперь настало время узнать правду, не нужно отрицать ее только потому, что она разнится с общепринятым мнением, но нужно открыть глаза и понять, что и как обстоит на самом деле, чтобы мы могли думать самостоятельно, более или менее, все-таки определенная предвзятость всегда существует.

А тот юноша, он действительно ваш муж, госпожа? - осторожно спросил ее мужчина.

Да, а что вас так удивляет?

А-а, я лишь хотел спросить, просто мы решили, что он - тот самый Освободитель, о котором поют в песнях, тот, кто придет и освободит нас, я имею ввиду рабов. Но только Освободитель должен быть существом божественным.

Амалия рассмеялась.

Я ему передам, чтобы изобразил на лице побольше божественности!

Оба раба смотрели на нее с все тем же непониманием.

Да, - серьезным тоном пояснила Амалия, - Данислав - мой муж, он вполне себе живой человек, хотя так как он - властитель магии, то наполовину он - магическое существо. Ваш Великий Алин тоже был властителем магии, таким же наполовину магическим существом, а наполовину обычным человеком. Впрочем, нет, человеком он был неординарным, не каждого обожествляют и цитируют так, как это нужно в том или ином месте, в тех или иных обстоятельствах. Пожалуй, Дан действительно прав, и не нужно скрывать правду, продолжая врать. Алин Карон - никакой не бог!

Такие крамольные речи лишили невольников страны Союз Пяти Мужей дара речи и надолго, они молча проводили Амалию взглядом, не веря в то, что услышали то, что услышали. Как может эта женщина говорить такое? Как может она рассуждать в принципе и тем более делать такие умозаключения? С этим невозможно было мириться! И все-таки в глубине души Лины продолжал жить тот огонек, который увидела в ее глазах Амалия, и он обещал разгореться в скором времени, а проживание среди древней должно было этому поспособствовать.

Увидев сверху, что Дан лежит на земле, Амалия, конечно же, перепугалась, но едва заметив их, он привстал и встретил их, уже твердо стоя на ногах.

Ну что, Освободитель, - лукаво спросила она его уже в воздухе, - почему в тебе так мало святости?

Не понял?

Эти рабы, они приняли тебя за Освободителя, воспетого в легендах. Правда, тот - святой человек, а ты уже жениться успел!

И кем меня уже только не назвали! Сначала приспешником Алины, потом решили, что я - посланник Алина, потом некоторые все-таки признали, что властитель магии вернулся, а теперь я уже - освободитель рабов, уверен, местные клирики примут меня за злостного еретика, и опять запишут в ряды Алины.

- Могут, - согласилась Амалия. - Слушай, надо бы передать древням, чтобы они нашли этих двоих и позаботились о них.

- Хорошо, а пока дай-ка мне на минуту свое обручальное кольцо. Я наложу на него защитное заклинание, а то я мыслить не могу трезво, зная, что подвергаю тебя опасности.

- Это как тот щит, который изобрел Драгомир?

- Изобрел? Нет, защитное заклинание изобрел не Драгомир, хотя те щиты вполне мог сделать он.

- И оно защитит меня от всего? - уточнила Амалия. - Или мне все-таки стоит уклониться, если я увижу, что в меня летит нож?

- Конечно, стоит уклониться: нечего лишний раз привлекать к себе внимание, - улыбнулся Дан. - Но если серьезно, то заклинание защитит тебя от всего, кроме направленного действия, вызванного магией, но и тогда ты почувствуешь это, что кто-то сжигает защитную оболочку. Не думаю, что сейчас найдется некто, кто знает, как это сделать, так что при желании можешь демонстративно стоять; когда я был там на площади и в меня запустили всем, чем можно, то эффект моей самозащиты произвел на них неизгладимое впечатление.

- Ну, еще бы! Тебе бы неделю назад такое продемонстрировать, я бы посмотрела на твою реакцию! Да ты и сам помнишь, как отреагировал на слова Гедовин о магии.

- Это точно! - усмехнулся Дан. - Знаешь, когда я ночью вернулся в город и мне сказали, что Лиан объявил о существовании магии, я решил, что он либо тронулся, либо зачем-то соврал, а потом я... Помнишь, я говорил тебе, что видел в ту ночь призрака?

Амалия кивнула.

Так вот, это был призрак того, кто спас мне жизнь. Точнее, жизнь мне спасла госпожа Руяна. У нее каким-то образом оказался браслет с душой жертвы. Тот древень, что пожертвовал своей жизнью, отдал всю свою магическую силу и свою душу для создания жертвенной сети. Но обычно за счет высвобожденной магии душа того, кто добровольно жертвовал собой, внешне превращалась в тоненький металлический браслет, если потом его надевали на руку умирающего, то тот полностью исцелялся. Она могла выжить, этот браслет мог спасти ее, но она отдала его мне.

- Но... ты не рассказывал, что был смертельно болен.

- Я сам не знал этого, до недавнего времени, наверняка, знали и понимали лекари, но Лиану они сказали, что я просто переутомился.

- Что?! Значит, правду люди говорили, во всем виноват Астеев?!

- Нет, он вообще не причем. Я ведь говорил тебе, что Алин едва не погубил весь мир, так вот тогда рухнула первая опора... Понимаешь, магия - своего рода живой каркас этого мира, если ее не станет, то все умрет. Алин отказывался признавать это и считал, что мир нужно избавить от магии, что без нее все станет проще, легче будет следовать правилам и все контролировать; он и не мечтал о мировой религии, которую утвердили его последователи, а если он такое предполагал, то, верно, не преминул бы составить свой кодекс законов - естественно, не он писал их, иначе Всевладоград не принимал бы поправки к прочтению Свода Законов чуть ли не каждый год, и это я уже молчу о порядках в Союзе Пяти Мужей, тоже якобы написанных Алином. Так вот, мир зиждется на опорах, они связывают все вокруг, образуя единое целое. Так что если бы Гедовин не разбудила Драгомира, то всплеск силы, который я должен был задержать - собственно, за этим Лукаш и отправил меня в Велебинский Посад - разрушил бы вторую главную опору, на трех ножках, как известно, стул может стоять, а вот на двух нет. Мир бы погиб позавчера, а если бы Драгомир не взорвал Чудоград, то он погиб бы еще тысячу лет назад.

- Это все с таким трудом укладывается в голове! - призналась Амалия.

- Охотно верю. Ладно, давай кольцо, смотри пока вперед, по идее, скоро мы уже должны увидеть этот город.

Пока Дан с закрытыми глазами что-то шепотом говорил над ее обручальным кольцом, сжав его в кулаке, Амалия осмотрелась. Местность их окружала странная, она никогда не видела такого: песок, песок и вдруг среди песка зеленый остров. У реки все было наоборот, среди земли небольшие песочные островки. Как люди перемещались по этому песку? Разве возможно в такой местности построить дороги?! Если только дорога была, но где-то в стороне, а по песку люди шли пешком? Однако через пару минут, Амалия разглядела в стороне реку, на прибрежных полях которой трудились люди, еще дальше она разглядела дорогу, похоже, та и правда пролегала в стороне от песчаных наносов.