Сейчас, оглядываясь назад, я с трудом верю в то, что с момента начала нашего общения прошло столько времени. Мы оба тогда были только школьниками, а сейчас я уже практически закончила своё обучение, Филу же оставалось ещё несколько лет познавать все прелести бытия вечным студентом, но никто из нас ни о чём не жалел. Мы не жалели о сделанном в своё время выборе специальности, не жалели о том, что поступили в один ВУЗ, не жалели, что после четвёртого курса съехались, чтобы жить вместе. И пусть я вместе со своими родителями, включая моего эмоционального папочку, пролила немало слёз во время переезда, никто всё равно не жалел.
Поначалу казалось невозможным то, что отношения, начавшиеся с глупого подросткового спора, приведут к такому, но факт оставался фактом. Иногда школьные парочки держатся вместе на удивление долго, что получило прямое подтверждение от нас самих. Вот они мы, приехавшие сюда шесть лет спустя, чтобы найти капсулу времени. Какое-то странное, сравнимое с детским, предвкушением охватило меня, поскольку я уже не могла дождаться, когда же мы наконец-то найдём её. Все эти годы, стоило вспомнить об этих записках, мне всегда было интересно, что же написал Гардинер. Как-то раз я даже предложила ему просто сказать друг другу то, что мы смогли придумать тогда, но парень всякий раз отказывался, продолжая держать интригу и трепать мне нервы. Оставалось лишь ждать того дня, когда он соизволит преодолеть свою лень и вывезти меня сюда.
На сей раз мы не собирались ночевать в Лавенхеме, пусть и обоим хотелось побыть здесь немного дольше, но такой роскоши никто из нас позволить себе не мог. Почему? Потому что в Лондоне нас ожидало очень много дел и проблем, требовавших немедленного разрешения, несмотря на то, что сегодня воскресенье, наш выходной. А мы взяли и сбежали. Вот радовало меня, что хотя бы это не менялось.
- Нашёл! – вдруг с облегчением воскликнул парень, привлекая к себе моё внимание.
- Неужели? – не скрывая радости в своём голосе, спросила я. Получив в ответ утвердительный кивок, добавила: - Тогда доставай скорее, а потом пойдём в машину. Не хватало только солнечный удар получить.
Кажется, ностальгируя о прошлом, я забыла упомянуть об изменениях, которые, конечно же, произошли с нами обоими. Фил, к примеру, наконец-то перестал быть Мистером Икс, что не могло не радовать. Не сразу, но со временем Гардинер научился не держать в себе то, что его беспокоит, рассказывая хоть кому-то. А ещё он, несомненно, стал более ответственным, поэтому конфузов, подобных тому, когда он попросту забыл, какой сегодня день недели, больше не случалось. Это если говорить о положительных изменениях. Из отрицательных…
Это всё тот же самоуверенный Фил Гардинер. Я наивно полагала, что со временем эта подростковая черта его характера искоренится, но, кажется, ошибалась. Годы шли, а его уровень самовосхваления рос не по дням, а по часам. Наверное, это хорошо, поскольку говорил шатен об этом только в шутливом тоне, а уверенность в себе никогда не была лишней, но это бесило. Не дай Бог хоть один из наших детей пойдёт этим в него – я же чокнусь.
Хотя и меня преследовали, пожалуй, не только приятные изменения. Мне самой, к примеру, казалось, что я изменилась лишь в худшую сторону. Чем дальше, тем больше я напоминала себе самой курицу-наседку. «Фил, не забудь пообедать, иначе потом опять будешь плохо себя чувствовать», «Фил, я понимаю, что тебе надо много учить, но поспи хоть немного, иначе какой из тебя врач, если ты и о себе позаботиться не можешь?», «Мама, вот что ты делаешь, зачем носишь такие тяжёлые сумки из магазина? Если водитель не может тебя подбросить – говори мне, я заберу тебя, в конце концов, у меня есть собственная машина!», «Лили, Дженни, почему вы никогда не говорите Майку о том, что запираться на сутки в мастерской – плохо? Да ещё и сами торчите там вместе с ним!»
И так далее, и так далее, и так далее. Иной раз я задумывалась над тем, что попросту ужаснулась бы произошедшим со мной переменам, скажи мне кто-то о них в то время, когда я была ещё учащейся школы. Сейчас же, когда за плечами хотя бы у меня университет (Гардинеру ведь дольше учиться ввиду особенностей выбранной им специальности), это пугало уже не так сильно. С годами отношение ко многим вещам кардинально меняется – теперь я это поняла. И даже втайне радовалась этому. Если вспомнить школьные годы… Я, пожалуй, была той ещё истеричкой. Боже, надеюсь, что изменилась хоть немного.
- Итак, - отрывая меня от размышлений, сказал Фил, с гордостью показав не без труда явившуюся на свет бутылку, - полдела сделано.
- Полдела? – зачем-то переспросила я, глядя на эту вещь загоревшимися от предвкушения глазами. Даже не верилось, что мы наконец-то сможем прочитать собственные послания друг другу. Учитывая, сколько я упрашивала парня сделать это, подобный исход действительно казался чуть ли не невозможным.
Гардинер кивнул, после чего, вручив мне бутылку, тут же перепачкавшую мои руки, вновь покрепче ухватился за лопату и сказал:
- Теперь осталось только закопать эту яму, чтобы нас вандалами не посчитали, - он многозначительно взглянул на хмурившегося пожилого человека, с явным неодобрением глядевшего на нас. – А потом нужно только доехать домой, где мы и прочитаем…
- Домой? – не веря собственным ушам, спросила я. – Ты издеваешься надо мной, да? Умоляю, скажи, что издеваешься.
- Что-то не так? – не знай я этого человека значительную часть моей жизни, я могла бы поверить, что он искренне удивился, но от меня Филу никогда не удавалось скрыть насмешливые нотки в своём голосе. Тем не менее, я почему-то всегда подыгрывала ему, объясняя, что же именно стало причиной моего возмущения. Как и сейчас.
- Я столько лет ждала возможности наконец-то прочитать это, - я покрутила в руках бутылку, отчего внутри зашуршали записки. – Уже боялась, что мы никогда не сделаем этого. А теперь ты заявляешь, что я должна терпеть ещё и до дома?
- Ну, если ты смогла выдержать столько лет ожидания, то пару часов должны показаться тебе сущим пустяком, - пожав плечами, сказал шатен, после чего принялся закапывать им же вырытую яму.
Возмущение, зародившееся во мне, уже готово было вырваться наружу, однако в следующую секунду он добавил:
- Подожди меня в машине, иначе перегреешься. Включи кондиционер, чтобы было не так жарко.
Подавив раздражение, несколькими мгновениями ранее появившееся у меня, я лишь хмыкнула и, ничего не сказав, молча направилась к машине Фила. Усевшись на переднее сиденье, я тут же включила кондиционер, без которого в жаркую летнюю погоду, подобную сегодняшней, просто не обойтись, а после принялась копаться в бардачке в поиске влажных салфеток, иначе грязь с бутылки рисковала перепачкать мне не только руки, но и одежду. Как назло, везде были то конспекты Гардинера, то его учебники, то ещё какие-то вещи, но никак не заветное средство личной гигиены. Да уж, видела бы его мама, что творится в бардачке машины её сына… Она бы похвалила его за то, что не позволил мне захламить всё своими вещами.
Сэм была воистину терпеливой женщиной, как я смогла понять, стоило нам с Гардинером съехаться. Она любила, чтобы у каждой вещи было своё место, чем была на удивление схожа с моей мамой, но, к сожалению, эта черта не передалась мне по наследству. Нет, не стоит думать, что я не убиралась в доме, сгружая всю работу на парня, или же господствовала над хаосом. У нас было чисто, но для меня было не критично, если конспекты Фила будут лежать не в его комнате, а где-то на столике в гостиной. И я долго пыталась доказать маме, что нет ничего страшного в том, что Сосисочка с её семьёй периодически «гуляют» по дому. В конце концов, они полноправные члены семьи! Могут перемещаться там, где хотят. Захотят – будут в ванной, захотят – на кухне. Апокалипсис от этого не настанет.
Каждый раз, когда семьи проведывали нас, чтобы посмотреть, как их единственным отпрыскам живётся, я видела, что миссис Уильямс передёргивает, стоит ей обнаружить тарелку со сладостями на прикроватной тумбочке в спальне (а ведь, по её мнению, быть подобной вещи там просто непозволительно), однако она упорно молчала и лишь улыбалась. Даже хвалила меня – одежда ведь не была разбросана по всему дому, да и беспорядка никогда не было, если только по мелочи. А вот Люси каждый раз устраивала мне многочасовые лекции, но, к счастью, довольно быстро поняла, что это бесполезно. Таким вот образом печенье в спальне стало легально. Ура мне.
