- Запомни. Я не собираюсь смотреть с тобой подобную ерунду.

По моему телу прошлась приятная лёгкая дрожь, отчего на руках тут же стали видны мурашки. Заметив это, парень довольно усмехнулся, всё ещё не отпуская меня, и продолжил:

- Или ты так сильно этого хочешь?..

- Прекрати говорить об этом таким тоном, словно я тебе порно предложила посмотреть! – не выдержав, крикнула я, отодвигаясь от него. Вырвать свои руки из его захвата мне не удалось. – Я просто прекрасно понимаю, что могу не посмотреть его в одиночестве, поэтому и хочу, чтобы мы сделали это вместе. Разве я так много прошу?

Я посмотрела в глаза Гардинера, попытавшись сделать свой взгляд похожим на тот, которым смотрел котёнок из «Шрека», но скривившееся лицо парня подсказывало мне, что у меня не очень хорошо получалось. Тогда я решила пустить в ход всю свою хитрость. Подняв ноги на диван, на котором мы расположились, я начала медленно подползать к парню, продолжая смотреть ему в глаза, а заодно начала бессовестно ныть:

- Ну, давай. Тебе же всё равно нечем заняться. Это же наш последний вечер здесь… Давай последуем примеру родителей и проведём его вместе. Ну?

Шатен немного ослабил хватку, начав беспомощно отодвигаться от меня, сдаваясь под моим напором, и так мы переползли с одного края дивана на другой, отчего Фил спиной вжался в стену, к которой тот примыкал. Стоило же мне открыть рот, как парень закатил глаза и обречённо спросил:

- Ты не отстанешь, если я не соглашусь, да?

Я покачала головой, подтверждая его догадку. Тогда Фил в очередной раз вздохнул и сказал:

- Я делаю это в первый и последний раз, тебе ясно?

Ничего не ответив, я просто обняла его, потом выхватила пульт и прибавила звук, поудобнее устраиваясь рядом с Гардинером на диване. Как многие говорят, за столь долгое время, проведённое вместе, мы начали напоминать женатую пару, и в такие моменты мне казалось, что они в чём-то правы. Кому-то может показаться, что парень стал слишком уступчивым, но, к сожалению, это совсем не так. Просто в тот день в кои-то веки победила я, а не он.

И потом пожалела об этом. Нет, фильм оказался очень даже неплохим, просто под конец я буквально ревела белугой, отчего мои глаза покраснели и начали болеть. Подозреваю, что внешний вид у меня тоже был на «троечку». Максимум. Никогда бы не назвала себя особо чувствительной или сентиментальной, так как всегда отдавала предпочтение фильмам ужасов и почему-то не рыдала, когда на экране маньяки потрошили своих жертв, но в этот раз что-то пошло не так. Вообще, если в фильме была хорошая предыстория, я могла разрыдаться, к примеру, за просмотром боевика, а тут в течение всего времени только и делали, что нагнетали обстановку. Показывали все эти хорошие моменты, а потом взяли… и оборвали всё. Подозреваю, что именно из-за этого разрыдалась.

Но в тот момент, когда я не могла остановить собственные слёзы, больше всего меня раздражал сидящий рядом Гардинер, который даже не пытался скрыть, что смеётся надо мной. Пока я рыдала, этот гад чуть ли не по полу со смеху катался, отчего я не выдержала и всё же стукнула его разок со словами:

- Мог бы и посочувствовать!

- Кому? Пёсику? Поверь, я ему всем сердцем сочувствую.

- Да при чём тут он?! – не выдержала я. – Вместо того, чтобы хохотать, посмотрел бы на меня и хотя бы попытался сделать вид, что тебе немного жаль!

- Может, ты хочешь, чтобы я рыдал, как ты?

- Не обязательно прямо так! Хотя твои слёзы увидеть я бы не отказалась…

В этот момент карие глаза Гардинера округлились, а с лица внезапно пропало насмешливое выражение. Когда я спросила, что с ним, он лишь спросил:

- Ты сейчас серьёзно? – недолго думая, я кивнула. Покачав головой из стороны в сторону, шатен смерил меня неодобрительным взглядом, сказав: - Садистка. В прошлой жизни ты точно мучила невинных младенцев, - и, даже не успев выслушать мою гневную речь, добавил: - Хорошо, сиди здесь.

После этого он встал с дивана и направился к выходу из комнаты. Это было настолько неожиданно, что я даже не успела сориентироваться и так и не спросила, куда же он направился. Некоторое время сидела и тупо глядела на дверь, за которой только что скрылся Гардинер, после чего решила, что сидеть зарёванной не стоит, а потому забежала в ванную и быстренько умылась. Пока была там, с каким-то странным чувством осмотрела полочку, на которой вразнобой стояли гели для душа, шампуни, лежало мыло… Всё бы ничего, просто странно было видеть две бритвы, лежащих рядом. Я всегда жила только с одним мужчиной в доме – с Робертом, - потому не привыкла видеть такое. Даже когда Гардинер оставался у нас, ничего подобного в ванной комнате я не видела. Хотя о чём это я? Даже в загородном доме Майка, в котором мы отмечали Новый Год, хоть там и собралось множество представителей мужского пола, я ни разу не видела чьей-либо бритвы! Поэтому, глядя на это, я испытала какое-то странное чувство, которое до сих пор не могу охарактеризовать.

Кто знает, сколько я могла бы пробыть в ванной, просто рассматривая эти два бритвенных станка, если бы Фил вдруг не вернулся. Наспех вытерев лицо полотенцем, я выбежала в комнату, как вдруг встретилась взглядом с шатеном, глаза которого были полны слёз. Самых настоящих слёз! В тот момент мне начало казаться, что с моей головой что-то не так, но сколько бы я ни протирала глаза, всё равно видела перед собой плачущего Гардинера!

- Это… что? Это как вообще? – только и смогла спросить его, подойдя поближе, оказавшись совсем рядом с парнем.

- Теперь довольна? – на удивление спокойным голосом осведомился тот. – Просила моих слёз – держи. Запомни этот день, потому что в следующий раз я буду рыдать только на свадьбе. И стоит ещё подумать: от счастья или от чего-то другого.

- Но как?! – тупо повторила свой вопрос я, всё ещё не веря собственным глазам и ушам.

Фил самодовольно ухмыльнулся.

- Мне показалось, что ты не оценишь, если я накапаю в глаза воды, поэтому пришлось пойти на крайние меры. Кстати… Лучше никогда не используй много лука. Глаза от него болят неимоверно.

Первые секунд пять я просто соображала, что он сказал, а потом, когда до меня, наконец, дошло, то не выдержала и рассмеялась, прикрыв лицо руками. Видеть парня, который стоит и, как обычно, ухмыляется, но в то же время по его щекам текут слёзы, которые он продолжает то и дело вытирать рукавом свитера, было, как минимум, непривычно. А ещё смешно. Очень даже смешно.

- Да-да, знаю, что выгляжу нелепо, - без тени стеснения или какого-либо подобия на смущение сказал тот. – Но теперь ты довольна?

- Более чем, - стараясь прекратить смеяться, ответила ему, потому что не хотелось насмехаться над человеком, который пошёл на такие жертвы ради меня. Однако кое-что всё же хотелось узнать. – Скажи, где ты хоть лук достал?

- На кухне работает такая очаровательная женщина лет пятидесяти, - моментально последовал ответ. – Стоило сказать, что я простыл, как мне тут же и чай предложили сделать, и чесноком нагрузили. Правда, пришлось объяснять, почему мне лучше помогает лук… Но с этим я как-то смирился. И она тоже.

Подавить улыбку, как бы ни старалась, я не смогла. В тот момент было сложно понять, рада я этому или мне просто весело, но было всё равно очень приятно. Сама не знаю, почему. Однако из-за этого поступка Гардинера мне вдруг так захотелось его обнять, что я, собственно, не преминула сделать. Хоть за всё то время, пока мы встречаемся, Фил так и не смог полюбить все эти «телячьи нежности», в тот раз он смирился и позволил мне всё же сделать то, что хочу. Однако не смог не спросить:

- Хочешь, чтобы я порыдал на твоём плече?

- Давай обойдёмся без этого, - только и ответила я, продолжая обнимать его.

Шатен хихикнул, после чего наклонился и потёрся щекой о моё плечо, скорее всего, для того, чтобы смахнуть слезинку. Они уже останавливались, но глаза у него всё ещё были красные и, как говорится, на мокром месте. Пожалуй, это мог бы быть очень милый и романтичный момент, мы могли бы даже поцеловаться, если бы в номер вдруг не вошёл Роберт. Вот внезапно ему захотелось зайти к себе.