— Томас! — и тут же вновь закрыла глаза, лишившись чувств.

Ньют хмуро посмотрел на девушку, затем, задрав голову и прищурив один глаз, посмотрел на шнурка, имя которого произнесла странная новенькая. Все остальные глэйдеры, потеряв интерес к снова лишившейся сознания девчонке, уставились на Томаса. А он, чувствуя, как сильно бьется его сердце, никак не мог определиться со своими чувствами: ему было одновременно страшно, любопытно и неловко.

— Все еще считаете, я перегибаю? — бросил в полной тишине Галли.

— Ты знаешь ее? — тихо спросила Эвита у Томаса, мягко сжав его локоть в ладони.

В ответ брюнет помотал головой из стороны в сторону.

— Тогда с чего это вдруг она выкрикнула твое имя, а? — не унимался Галли.

— Откуда мне знать? — нервно отозвался Томас. — Я, как и вы все, не помню ничего!

Эвита, сглотнув, опустила глаза и встретилась взглядом с Ньютом, который был в курсе о ее недавних воспоминаниях.

— Так, шанки, — блондин перевел взгляд на ребят и прочистил горло. — Выяснять правду-матку будете потом, а сейчас нужно вытащить девчонку и чтобы Медаки ее осмотрели. Джеф?

— Лады, — кивнул Медак и поискал глазами напарника.

Ньюту помогли Галли, Минхо и Томас. Кое-как шанкам удалось вытащить девчонку из лифта. Медаки уже сбегали за самодельными носилками и, уложив на них новенькую, унесли в свой медицинский шалаш.

— Эти носилки такие шаткие, что остается загадкой, как Медаки не уронили ее по дороге, — заметила Каролина, сложив руки на груди. — Ну и что думаете? — обратилась она к Минхо и Эвите, единственным из Старшаков находившимся поблизости.

— Да, Строители могли бы сварганить что-то понадежнее, — Минхо сложил руки на груди.

— Я имела ввиду новенькую, — пояснила Каролина, усмехнувшись.

— Чет застебался я… огребывать от происходящего, — честно ответил Минхо. — И вообще я в шоке, как до сих пор стою на ногах после чудесной романтичной прогулки под луной в Лабиринте с Томасом и гриверами.

— Кстати, ты так и не рассказал, как вы убили монстра, — к разговаривающим подошел Ньют.

— Не мы, — поправил азиат и кивнул в сторону Томаса, одиноко стоявшего посреди поляны, с которой в разные стороны расходились шанки, — а он.

— Эй, Томми! — громко позвал Ньют. — Подойди.

Томас, почему-то не предвещая ничего хорошего, встал рядом с блондином.

— Все случилось довольно быстро, — произнес Минхо, посмотрев на брюнета. — Мы улепетывали от стебанутого монстра так, что наши пятки освещали ему коридоры Лабиринта. А потом этот идиот, — он кивнул на Томаса, — вдруг остановился и начал, мать его, ждать какого-то гребанного чуда. Я матерился и звал его, но потом, увидев, что стена начала двигаться, Лабиринт-то, блин, менялся, смекнул, что он задумал. Но идейка так себе, ты ж мог остаться гребанным мокрым пятном, шанк, — обратился он к Томасу.

— Я на адреналине, наверное, — добавил тот. — Подождал, пока гривер окажется близко и побежал, стараясь успеть до того, как стена расплющит меня вместе с монстром. Ну и успел, — закончил он смято.

— А я смотрю, Томми, у тебя прямо любовь к смыкающимся стенам, — хмыкнул Ньют. — Ты специально дождался, пока южные ворота почти захлопнутся, прежде чем нырнуть в них? — он насмешливо посмотрел на поджавшего губы Томаса. — Ладно, не бери в голову, ты молодец, — он хлопнул его по плечу. — А теперь пошли к Медакам, поговорим насчет этой девчонки, пока я озадачил Галли, и он где-то в другом месте носится.

Впятером ребята зашли к Медакам. На одной из трех кроватей, самой дальней от входа, лежал Алби, привязанный ремнями по рукам и ногам. Он глубоко дышал и периодически дергался. Совсем как Эрни…

Старшие глэйдеры, мельком взглянув на лидера и не решаясь подходить к нему, остановились у кровати, на которой лежала новенькая, а рядом с ней стояли Медаки.

— Джеф, — обратился Ньют к старшему Медаку, — в чем дело? Что с ней?

— Она просто спит, — парень поднялся с колен и посмотрел на заместителя. — Спит и не просыпается, словно в коме.

— Почему она не просыпается? — допытывался Ньют, сложив руки на груди.

— Слушай, я не великий врачеватель, я не знаю, я не сталкивался еще с шанками…

— Шанкетками, — поправил Минхо, перебив. — Ну, она же девчонка, — пояснил он глэйдерам, с удивлением уставившимся на него. — Шанкетка… И почему мы раньше называли наших девчонок по-пацански? Они все шанкетки, блин!

— В общем, — мотнул головой Джеф. — Она коматозник. У нас тут нет всякой навороченной техники, чтобы следить за показателями… Клинт и я будем по очереди проверять пульс, температуру и всякое такое… Если не очухается быстро. Эвита, — обратился он к девушке, — нужно будет кормить ее бульоном.

Повариха согласно покивала, в волнении покусывая нижнюю губу. Ньют шумно вздохнул, обдумывая происходящее. Ему, как самому главному сейчас, необходимо было принять верное решение. Если он облажается, все полетит к чертям. Блондин обернулся на Томаса и, увидев, как тот внимательно рассматривает лицо новенькой, поинтересовался:

— Ты узнаешь ее, Томми?

— Нет, — покачал головой тот.

— Серьезно? Зато тебя она явно знает, раз назвала именно твое имя, — буркнул Ньют, покосившись на Эвиту. — Что-то в ней есть такое особенное, коль ее прислали сюда через два дня после тебя, — он посмотрел Томасу в глаза, — как и в тебе.

Брюнет ответил на взгляд заместителя, а затем перевел глаза на новенькую, мирно сопящую на кровати, подложив руку под голову.

— Так, вы тут выясняйте все, а я пойду делами заниматься, — хмыкнула вдруг Каролина. — У меня не так много свободного времени, — с долей шутливого упрека в голосе добавила она. — Кстати, Томас, дай-ка я застираю твою кофту. Да и в душ бы не помешало вам обоим, — кивнула она на парней, побывавших ночью в Лабиринте. — От вас несет, как от гриверов.

— Это не так уж и удивительно, — проворчал Томас, осматривая свою одежду. — Он накапал на меня своей слизью.

— Фее, — прогнусавил Минхо, сделав вид, что его стошнило. — Хотя я-то каждый день вдыхаю этот потрясающий аромат альпийских гор, бегая в Лабиринте. Но я просто дышу парами гриверов, они меня не слюнявили никогда. Везунчик, — ухмыльнулся он.

— А что делать с запиской? — вдруг спросил Томас, начавший снимать кофту, но замерший на середине дела.

— С этим я разберусь позже, — тихо произнес Ньют, все еще пытаясь понять, как разбудить новенькую, его раздражало, что все происходящее окутывает их сплошными загадками. За три года это, мягко сказать, поднадоело.

Каролина стукнула по плечу Томаса, чтобы тот все-таки отдал ей одежду, но брюнет нервно распрямил кофту обратно, оставив Прачку без внимания.

— Может, разберемся с этим сейчас, — настаивал он.

— У нас и так полно забот, Томми, — возразил Ньют, гневно сверкнув глазами.

— Он прав, — вдруг поддержал брюнета Джеф. — Лифт не уехал, а ведь в нем никого нет. Значит, они не станут возвращать его… и мы, считай, остались без припасов.

— Не факт, что не станут, — блондин попытался усмехнуться. — Давайте решать проблемы по мере их поступления, лады? Сейчас к нам поступила эта коматозная шанкетка, — он покосился на Минхо, который, на удивление всех, молча стоял рядом. — Дождемся, пока она очнется и выясним, что ей известно. Кто-то тут должен знать ответы на все вопросы…

— Ладно, — буркнул Томас и, не сказав больше ни слова, пошел к выходу.

Каролина, которой новенький так и не отдал одежду, сердито всплеснула руками, а Ньют громко спросил:

— Эй, куда ты собрался?

— Обратно в Лабиринт, — сердито бросил Томас, выходя из хибарки.

Ньют, поджав губы, кивнул Минхо, чтобы тот остановил брюнета, у которого в заднице завелось шило.

— Я ему нянька что ли? — возразил азиат.

— Минхо, не беси хоть ты меня, пожалуйста, — поморщился Ньют, почесав затылок. — Останови его любопытную задницу. Или беги с ним, — добавил он вдруг.

Минхо, прищурившись, посмотрел на заместители, а затем, понимающе кивнув, выбежал из шалаша.